Андрей Щербак-Жуков  |
| Как будто бы сам Курт Воннегут вошел в дверь в 1955 году, а вышел в 1941 году... Фото Zuma/ТАСС |
Нам несказанно повезло. И ему, и нам.
Ему, Курту Воннегуту, повезло с Россией, с публикациями на русском языке. А нам, русским, а ранее советским читателям повезло с Воннегутом. Полно и своевременно познакомиться с творчеством этого необычного и разностороннего автора.
Его первый роман «Механическое пианино», вышедший в оригинале в 1952 году, уже в 67-м под названием «Утопия 14» (так назывался роман в английсиздании) был издан в знаменито серо-рыжей «Библиотеке современной фантастики» – 12-й том. Колоссальная по тем временам оперативность. Роман действительно был очень даже современным. Отличная антиутопия. И тираж, прошу заметить, – 215 тыс. экземпляров. В 70-е произведения Воннегута активно печатались в журнале «Иностранная литература». А уже в 78-м толстенный том из четырех главных романов Воннегута – «Бойня номер пять, или Крестовый поход детей» (1969), «Колыбель для кошки» (1963), «Завтрак для чемпионов, или Прощай, черный понедельник» (1973) и «Дай вам Бог здоровья, мистер Розуотер» (1965) – был издан в «Художественной литературе». Кстати, скромным по тем временам тиражом – 50 тыс.
У меня, увы, этих книг не было. Достать их было практически невозможно. Моим «первым Воннегутом» стал роман «Малый Не Промах» (1982), сначала вышедший в той же «Иностранной литературе», а потом, в 88-м, – отдельной мягкой книжечкой в издательстве «Радуга», специализировавшемся на выпуске переводной литературы. Роман не фантастический, а тираж был 100 тыс., поэтому купить его удалось. А потом посчастливилось взять почитать также «радуговский» сборник «Судьбы наших детей» (1986) с уже фантастическим романом «Сирены Титана» (1959). Он потом выдержал более трех десятков изданий на русском языке…
Причем нужно сказать, что нам, читателям, пожалуй, повезло даже больше самого Воннегута, поскольку он вряд ли получал большие отчисления от советских изданий своих произведений.
Зато из-за того, что писателя начали издавать еще в Советском Союзе, его так же активно продолжили издавать и после распада государства. В 1992–1993 годах некое СП «Старт» (вероятно, многие уже не помнят: СП – это «совместное предприятие», была такая форма предприятия в те годы) выпустило шеститомник, в который вошли все существовавшие на тот момент романы Воннегута. «Времятрясение» появилось в 1997-м, а уже в 2000-м вышло на русском. Издателям последующих лет остались рассказы, эссе и воспоминания. Однако их оказалось не так-то мало. Только за последние полтора десятилетия вышел примерно десяток новых книг, в том числе и посмертных (писатель ушел от нас в 2007-м) – в основном в издательстве «АСТ». На настоящий момент на русском языке вышли почти все произведения Курта Воннегута, за исключением нескольких незаконченных произведений и текстов некоторых выступлений…
Почему его издают сегодня, вполне понятно. Но почему же его издавали тогда? Во-первых, Воннегут неоднократно называл себя социалистом. Хоть его внутренний социализм и сильно отличался от социализма, который строили в СССР. Во-вторых, он был сатириком. В первом же своем романе «Механическое пианино» он в гротесковой форме излагал мысли, посетившие его в процессе работы на компанию General Electric. Он критиковал мир, в котором машины заменяют собой людей, а советским идеологам казалось, что он критикует капиталистический строй. В-третьих, его можно было «пропустить» по линии фантастики. А фантастам и вообще «приключенцам» в те времена позволялось гораздо больше, чем другим. Несерьезный жанр считался безопасным. Драматург Исай Кузнецов рассказывал мне, что только это обстоятельство позволило ему с соавтором Авениром Заком ввести в сценарий дилогии «Москва–Кассиопея»/«Отроки во Вселенной» откровенную карикатуру на сотрудника КГБ, а главным героем «Достояния республики» сделать «недорезанного» аристократа. Да, так было.
 |
| Воннегут считал, что в большинстве экранизаций его произведений отсутствует один персонаж – он сам. Исключение – «Бойня номер пять» режиссера Джорджа Роя Хилла. Впрочем, и здесь он за кадром. Кадр из фильма «Бойня номер пять». 1972 |
Ну а с другой стороны, Воннегуту повезло с переводчиком. Рита Райт-Ковалева. Говорят, они были знакомы лично и у них были теплые дружеские отношения. Вполне может быть. Воннегут дважды бывал в Советском Союзе, в Москве и в Ленинграде. И даже в шутку обмолвился в романе «Бойня номер пять», что собирается написать произведение «Русское барокко».
Переводы Райт-Ковалевой вошли в легенды. Не удержусь от того, чтобы не привести полностью миниатюру Сергея Довлатова из сборника «Соло на IBM»:
«Когда-то я был секретарем Веры Пановой. Однажды Вера Федоровна спросила:
– У кого, по-вашему, самый лучший русский язык?
Наверно, я должен был ответить – у вас. Но я сказал:
– У Риты Ковалевой.
– Что за Ковалева?
– Райт.
– Переводчица Фолкнера, что ли?
– Фолкнера, Сэлинджера, Воннегута.
– Значит, Воннегут звучит по-русски лучше, чем Федин?
– Без всякого сомнения.
Панова задумалась и говорит:
– Как это страшно!..
Кстати, с Гором Видалом, если не ошибаюсь, произошла такая история. Он был в Москве. Москвичи стали расспрашивать гостя о Воннегуте. Восхищались его романами. Гор Видал заметил:
– Романы Курта страшно проигрывают в оригинале...»
Отчасти он прав. В оригинале язык Воннегута прост, почти лапидарен, большая часть фраз – короткие, но предельно точные. Для него важны образы, важен необычный прием.
Воннегут пишет фантастику как реалистический роман, а реализм – как фантастику. Примеров тому множество. В романе «Малый Не Промах» писатель, по сути, рассказывает историю своего рода (он происходит из немецких поселенцев, еще его прадед жил в Германии, есть там речка с названием Вонна) и описывает жизнь Индианаполиса, в котором прошли его детство и юность, но происходящее воспринимается как безумная фантасмагория. А «Сирены Титана» писатель предваряет уведомлением, мол, повествование основано на реальных событиях. Хотя в романе есть и война с марсианами, и путешествия на далекие планеты… Воннегут всем своим творчеством создает альтернативный мир, в котором живет непризнанный писатель-фантаст, автор 209 романов, Килгор Траут (предполагают, что он списан с реального Теодора Старджона), есть планета Тральфамадор, жители которой умеют запросто обращаться со временем, – эти образы кочуют из одного произведения Воннегута в другое.
Вершины этот прием достигает в романе «Бойня номер пять, или Крестовый поход детей». Это снова биография, но, пожалуй, только Курт Воннегут так мастерски мог написать автобиографический фантастический роман. Альтер эго писателя в нем – Билли Пилигрим. И он в равной степени реалистично вписывается и в разбомбленный английской и американской авиацией Дрезден 45-го, и в космический зоопарк на планете Тральфамадор, где делит быт с кинозвездой Монтаной Уайлдбек. «Билли лег спать пожилым вдовцом, а проснулся в день свадьбы. Он вошел в дверь в 1955 году, а вышел в 1941 году. Потом вернулся через ту же дверь и очутился в 1961 году. Он говорит, что видел свое рождение и свою смерть и много раз попадал в другие события своей жизни между рождением и смертью».
Особенности художественного метода Курта Воннегута очень точно формулирует Сидни Офит в предисловии к посмертному сборнику рассказов, ранее не публиковавшихся в книгах, «Сейчас вылетит птичка» – он видит его в «человеческой комедии с трагедией людской глупости». Сам же Воннегут однажды заметил: «Самые смелые шутки вырастают из самых глубоких разочарований и отчаянных страхов». А на вопрос, что главное в писательском мастерстве, он ответил: «Развитие. Каждая сцена, каждый диалог должны развивать повествование, а затем по возможности должна следовать неожиданная концовка». И еще очень важный писательский совет: «Вас будут читать незнакомые люди, и ваша задача – сделать так, чтобы они не жалели о времени, потраченном на ваш рассказ».
И еще. Не могу завершить рассказ о Курте Воннегуте, не упомянув о молитве, которая написана на табличке в кабинете Билли Пилигрима:
«Господи, дай мне душевный покой, чтобы принимать то, чего я не могу изменить, мужество – изменить то, что могу, и мудрость – всегда отличать одно от другого».
Она существует в различных вариациях. Так, вместо «душевного покоя» иногда упоминается «сила». Кто-то ее приписывает Франциску Ассизскому, кто-то – оптинским старцам, кто-то рабби Аврааму Малаху. Очень убедительна версия, что впервые эти слова сказал германский философ и теолог XVIII века Фридрих Кристоф Этингер… Но большинству она все же известна благодаря Воннегуту.
На этом рассказ о писателе, 95 лет со дня рождения которого исполняется на этой неделе, можно и закончить. И я надеюсь, что вы не пожалели о времени, потраченном на его прочтение.
