Евгений Лесин
Классик городского кошмара Юрий Мамлеев строит Россию вечную. Фото с сайта www.mamleew.ru
Юрий Мамлеев. Вселенские истории.
– М.: Эксмо, 2013. – 320 с.
Считается, что, написав, условно говоря, первый том «Мертвых душ», надо немедленно браться за второй, обязательно сжигать его (лучше публично), а потом, например, бросаться самому с высокой кручи. Пусть даже только литературно. Меж тем есть писатели и совершенно другие. Они могут написать после одного первого тома – еще один, и еще, и еще. А потом и так называемый второй, а потом – снова первый. И ничего не сжигать. И никуда не бросаться.
Юрий Мамлеев – классик городского кошмара. Подвального ада центральных районов. Чистилища русских и западных городов. Его герои побывали во всех кругах и округах, как автономных, так и не очень. И неизвестно еще где хуже теперь: в кругах адовых или округах автономных.
Вот персонажи Мамлеева и ходят друг другу в гости – из одного ужаса в другой.
В последнее время, впрочем, Мамлеев больше занимался философией. Вторым, так сказать, томом своих и наших «Мертвых душ». У него были на то причины, наверное, хотелось не просто выйти на минутку из окружающего ада, но и создать (или описать) то, к чему стоит стремиться.
Беженец бежит не куда-то, а откуда-то. Мамлееву в какой-то момент стало ясно: не хочу быть беженцем. Если бежать, если идти, то – куда-то. Ну, скажем, в Россию вечную. Мамлеев о ней писал, говорил, пытался сотворить.
Дело важное, особенно для самого писателя, но окружающий мир не становится лучше. И описывать его иногда стоит еще и таким, каким ты его видишь. А не только таким, каким он мог бы быть, должен стать и пр. Ну что ж. Кому-то печально, кому-то, наоборот, радостно, но перед нами опять привычный, традиционный Мамлеев. Мамлеев страшных коротких историй.
В новую книжку прозаика включены роман «Вселенские истории» и несколько рассказов. Некоторые уже печатались в журналах, но есть и нигде ранее не выходившие «Элизабет, или Видение в аду» и «Невозможное возможно». Роман тоже новый.
Хотя совершенно в духе того, пугающего Мамлеева, смешного и ужасного.
* * *
Роман Мамлеева состоит из нескольких историй, казалось бы, сюжетно не слишком близких, хотя, разумеется, по общему настроению параллельных друг другу. Но Мамлеев живет в мире Римана или Лобачевского. Или еще кого, но явно не в ладах с Евклидом. Его параллельные в эпилоге, конечно, пересекутся. Сюжетно. Герои встретятся.
Итак, три истории. Про каннибалов, покойников и антихристов. Первая – короткий рассказ, вторая – короткая повесть, третья – короткий роман. Персонажей мало. Крови, в общем, тоже немного. В основном диалоги. Герои отчаянно спорят, а мы, читатели, то восхищаемся одним чертом (Мамлеев пишет – чорт), то другим, то третьим каким-то мелким бесом. Потому что автор заставляет их очень хорошо и убедительно формулировать. Прельщать так прельщать. Нашептывать так нашептывать.
Сначала просто смешно.
«– У вас довольно жирные ляжки. Начнем с них. Здесь легко останавливать кровь… Я имею определенный медицинский опыт… Снимайте штаны, трусы…
Фридрих, словно по команде, все снял. Все, что нужно для анестезии, было приготовлено на высшем уровне. Липп стал действовать специальными инструментами. Кровь хлестала ручьем, но Эдди ее умело останавливал. Работал он, засучив рукава, мастерски и спокойно. Куски мяса бросались на сковородку и молниеносно поджаривались, аппетитно потрескивая.
– Смелей, смелей, Эдди, – подбадривал его Фридрих. – Что вы церемонитесь тут со мной? Работайте.
– Нет, Фридрих. Я передохну. Давайте отведаем вашего мясца.
Эдди ел с каким-то добротным аппетитом, причмокивая, даже чуть-чуть похрюкивая. Фридрих ел достойно, но порой хохотал. Покушавши, они опять приступили к делу. Эдди работал еще с большей осторожностью.
– Эдди, – сказал Фридрих, – я все-таки думаю, что погода скоро изменится к лучшему».
Нет, страшно, конечно, тоже. Но абсурд вполне себе рациональный. Вспоминается Сорокин, но истории, которые на полном серьезе врут, пардон, рассказывают по телевизору в разоблачительных или просветительских документальных фильмах, еще не вспоминаются. Новостями даже и не пахнет, хотя как раз что-то похожее в новостях и передавали, помните?
«– Пожирайте меня, в конце концов, Эдди… Жрите меня, как свинья, решительно…
Липп запаковал Фридриха так, что он стал походить на забинтованный труп. Но одно место он оставил открытым для продолжения процесса. Стало тихо, как в могиле. Иногда только раздавалось чавканье. Это господин Липп жрал. И добросовестно, с безукоризненной честностью и порядочностью подкармливал Фридриха из ложки, всовывая ему в горло его же плоть. Заботливо, платочком убирал с его губ кровь. Но тишина все нарастала и нарастала. Наконец, Фридрих Зерц, как говорится, умер.
Убедившись, Эдди Липп включил негромко легкую танцевальную музыку».
И все равно. Очень смешно. Но не очень страшно. Дальше, естественно, куда страшнее. И речь заходит о смехе. Кто и над чем смеется.
«– Что меня особо интересует, – высказалась Женя, слегка хихикнув, – так это вот что… Древние греки в принципе считали, что боги хохочут над людьми, над их жизнью… Что особенно вызывает у них такой смех?
– Если тогда хохотали, то представляю, какой хохот вызывает у них современная жизнь, – развел руками Лев.
– Всеобъемлющий хохот, вселенский! Вот какой! – подхватил Судорогов (…)
Под аплодисменты дьявола и хохот богов».
Ну а дальше пошло уже прямо как в современном ТВ. Включаешь – страшно. Выключаешь – тоже страшно. Понимаешь: они смешны, смеяться над ними надо, а все равно страшновато. Уж больно громко они клыками щелкают. И буквально повсюду. Черт против антихриста. Бесы против злыдней. А герои Мамлеева – вдохновенно спорят. Вот одно из лучших противостояний романа, одна из лучших дуэлей между идеологиями. Хотя тут скорее речь идет о фракционной борьбе. Между сторонником черта и последователем антихриста. Между персонажем из табакерки по имени Альфред и другим, таким же, по имени Аллен.
«– Рано или поздно, но хозяином мира станет он, спаситель, Антихрист. Он займет пустующее место…
Я ему: «Любезный, да вы со своим хозяином опоздали, у нас давно уже есть свой хозяин, Князь мира сего, дьявол, и он своего не отдаст (…) Он у нас крепко сидит, уверенно… Наши идиоты, даже которые молятся Богу, живут, наоборот, точно по его законам, точно, как ему надо… Сами, главное, имя Сатаны произносят с возмущением, а действуют по его правилам (…) И никакого Антихриста он к власти не допустит… Даже если ваш любимчик поклонится Князю мира сего, ничего не получится… Такого не обманете. Он не тот, который делится…»
...Он сказал: «Аллен, вы, живя здесь, отлично знаете, до чего дошел человек. Конечно, люди убежали от Бога, как крысы от света. Конечно, хозяином стал дьявол. Но подумайте о чисто современной ситуации. Неужели эти дебилы, погруженные полностью в заработки, в гонку за неживой, изнуряющей, тупой работой, в отдых с идиотским телевидением, и, наконец, вершина всего – половой экстаз при входе в магазин, массовые покупки всякого барахла, массовое помешательство при этом? И так всю жизнь. А потом – могильный столб с надписью: «Деньги решают всё»… Неужели вы думаете, что эти бессмысленные твари могут заинтересовать такую величину, как дьявол? Да вы смеетесь! Может, он еще заинтересуется тараканами?..»
* * *
Не все герои такие. В мире Мамлеева живут люди, которых было много сто лет тому назад, даже лет тридцать. Сейчас они тоже есть, только по Москве не ходят. Их сейчас зато много показывают в кино. Смотришь кино про школу или районную поликлинику: одни лица. Заходишь в школу или поликлинику: совершенно, абсолютно другие.
«– Кто же сейчас смотрит: мы на Россию или она на нас, та, которая и сейчас, и в будущем?
– Одновременно, – ответила Галя».
