Андрей Щербак-Жуков
Кир Булычев и Наталья Мурашкевич (Гусева) выступают перед гостями фестиваля фантастики "Роскон".
Фото Игоря Борисенко
18 октября исполняется 75 лет со дня рождения писателя и ученого Игоря Можейко, известного многим как Кир Булычев, – до сих пор, наверное, самого популярного российского писателя-фантаста. Его не стало 6 лет назад, в сентябре. Тогда как раз в Москве проходила ежегодная Международная книжная выставка-ярмарка. Просто не верилось, что он – сам большой библиофил и любимец читающей публики – не посетит ее.
Вообще, было очень странное ощущение. Ведь мне, как и многим из моего поколения, поколения детей эпохи НТР (научно-технической революции), казалось, что Кир Булычев был всегда. Поначалу я был равнодушен к фантастике, я был обычным пионером и в рамках обязаловки выписывал «Пионерскую правду» – квитанция о подписке служила пропуском в школу. Но там печатался Кир Булычев. «Заграничная принцесса», «Лиловый шар»┘ Там не просто издавались повести с продолжением, а юным читателям предлагалось соавторство – они должны были придумать развитие истории и прислать в редакцию. «Ловушка», «Звездолет на Вяте»┘ Я помню, хоть и не перечитывал с тех пор: «Пароль – Чарльз Диккенс, ответ – Оливер Твист». Таким образом герои повести спасались от козней пришельцев, которые умели принимать их внешний вид. Книга «Приключения Оливера Твиста», надо сказать, у меня появилась намного позже – тогда же эти два сочетания слов для меня были подобны тайному коду, расшифровать который удалось лишь с годами. Конечно, все было написано заранее, а перед публикацией только выбирались те письма, содержимое которых совпадало с авторским замыслом┘ Но все равно, какие это были страсти. Мое предложение не было использовано – как я переживал! Потом-то я понял, что просто придумал слишком безумный заворот: у меня живые и разумные космические корабли размножались почкованием. Но у меня есть друзья, имена которых были напечатаны в качестве соавторов Кира Булычева. «Я угадал, что компьютерный мозг сошел с ума и держит экипаж в плену!» – гордо рассказал мне совсем недавно сорокатрехлетний литредактор крупного издательства, автор двух собственных книг. А сколько еще таких людей, которых подтолкнул к творчеству этот уникальный проект «Пионерки» и ее любимого автора.
А потом был журнал «Юный техник». И там снова был Кир Булычев. «Два билета в Индию», «Геркулес и гидра», «Черный саквояж»┘ Потом «Химия и жизнь» и «Знание – сила». «Похищение чародея», «Перевал», «Чужая память»┘ Наше поколение взрослело с произведениями Кира Булычева.
А потом пошли фильмы. Я хорошо помню вопрос кого-то из близких: «Ты уже видел «Через тернии к звездам»?» Сказано было не «Советую сходить на фильм» и не «Собираешься ли ты на него сходить?», а именно так – без доли сомнения, что этот фильм рано или поздно посмотреть необходимо. Можно сколько угодно говорить, что феномен этой, а также других фантастических лент режиссера Ричарда Викторова в том, что российский зритель в те годы не видел фильмов, которые снимались на Западе, а своего фантастического кино у нас не было. Неправда! Эти картины точно попали в ритм моего поколения. Нигде больше я не чувствовал той замечательной смеси лирики и оптимизма, веры в человека и обеспокоенности о его судьбе. Дело же не в спецэффектах┘
В один год с фильмом «Через тернии к звездам» на экраны вышел полнометражный мультфильм «Тайна третьей планеты». О нем я узнал из журнала «Наука и жизнь»┘
Ну и, конечно, телефильм «Гостья из будущего». Я подозреваю, что этот фильм превосходит все киношедевры всех киноклассиков вместе взятых по тому, сколько судеб он изменил. Обаяние булычевской Алисы Селезневой в этой картине вошло в резонанс с обаянием Наташи Гусевой, исполнившей эту роль, и образовавшаяся ударная волна была столь сильна, что разбила не одно мальчишеское сердце. И ведь влюблялись не в актрису, не в исполнительницу роли – влюблялись в Алису, в художественный образ. Далеко не каждый писатель может похвастаться таким персонажем.
С этого момента я уже стал активно искать книги Кира Булычева. Я узнал, что это псевдоним доктора исторических наук, востоковеда Игоря Можейко. Я стал искать книги и того, и другого.
Есть знаменитая суфийская притча о том, как несколько слепцов ощупывали слона, а потом спорили, какой он из себя. Один описал хобот, другой ухо, третий ногу, но никто так и не представил себе животное целиком. Кир Булычев был таким же элефантом. Он и сам-то был человеком немаленьким – часто повторял, комментируя внутриписательские дрязги: «У нас, крупных мужчин, комплексов быть не должно!» И работал, работал, не оглядываясь на созданное уже. Его творчество потрясает своими объемами. Кто-то знает его детские истории о приключениях Алисы Селезневой, кто-то юмористические рассказы о жителях города Великий Гусляр, кто-то «взрослые» рассказы, написанные в традициях классической НФ, кто-то «забойные» приключенческие подростковые повести об Андрее Брюсе или Коре Орват, кто-то научно-популярные книги о пиратах Индийского океана и правителях Средневековья┘ Чтобы все это издать в одном собрании, потребуется больше полсотни увесистых томов.
Но причина не только в колоссальной трудоспособности. В самых первых своих рассказах Кир Булычев нашел ту неповторимую, ту уникальную интонацию, которая во все годы отличала его от других писателей. До 50-х годов считалось, что «фантастику пишут люди науки, о людях науки и для людей науки». Так сказал Хьюго Гернсбек, с именем которого связывают формирование НФ как обособленного направления. В 60-е произошла своеобразная революция – фантастов вместо естественных наук больше стали интересовать гуманитарные. Но все равно фантастика осталась литературой идей. Вершиной российской НФ стали братья Стругацкие – но и в их произведениях и сюжет, и персонажи полностью подчинены идее, концепции, которая доминирует. А вот Кир Булычев вернул фантастике общечеловеческое звучание, напомнил, что и в ней, как и во всей литературе, главное – человек. Тогда все писали о будущем – о том, какие героические будут люди, какие невероятные подвиги и открытия они совершат, какие удивительные приключения выпадут на их долю┘ Все это есть и в ранних произведениях Кира Булычева, но отличие в том, что ему важны не подвиги, открытия и приключения, а эти самые люди, которые, несмотря на невероятность мира и груз событий, остаются простыми, добрыми – человечными! Не зря одна из первых его книг называлась «Люди как люди». Так, герой рассказа «О некрасивом биоформе», внешность которого радикально изменена для работы на далекой планете, трогательно боится, что его в таком виде увидит его возлюбленная. А в рассказе «Можно попросить Нину?» телефон соединяет мужчину, живущего в послевоенное время, с девочкой из голодной Москвы периода Великой Отечественной, он вспоминает место, где когда-то мальчишкой потерял продовольственные карточки, и сообщает об этом, а потом узнает, что именно они спасли семью┘
Стругацкие написали повесть «Трудно быть богом» – с рыцарями, монахами и королями, с кровью, потом и грязью. Ее посыл: нельзя извне вмешиваться в естественный ход истории. А Кир Булычев написал маленький рассказ «Летнее утро», страниц на десять. В нем простой москвич просыпается в пять утра; он понимает, что не может пропустить такое прекрасное утро; он выходит на улицу, он наслаждается прохладой, вдыхает полной грудью запахи города; ощущая полную свободу, он идет куда глаза глядят, он счастлив; мир прекрасен; человек прыгает в троллейбус на ходу, приезжает на вокзал, садится в электричку, выходит на первой попавшейся станции, погружается в незнакомый садовый поселок, подходит к домику┘ и видит своих сослуживцев. Оказывается, на нем испытывали прибор, внушающий желания на расстоянии. Эмоциональный контраст выстроен так точно, что без намеков на Берию и 37-й год тема личной несвободы, тема подчинения чужой воли звучит так пронзительно, что хочется стиснуть зубы и сплюнуть сквозь них┘
Темы фантастических произведений Киру Булычеву подсказывала самая реальная и суетная жизнь. Из адресной книги XIX века Кир Булычев выписал имена персонажей, которыми заселил небольшой городок Великий Гусляр, который от других среднерусских населенных пунктов отличается только тем, что уж больно часто в нем происходят чудеса. В этом – главная особенность фантастической прозы Кира Булычева: его чудеса происходят где-то рядом, его герои типичны для своего времени. Он был добрым сказочником эпохи НТР, когда дети узнают слово «компьютер» раньше, чем слово «баба-яга» – это его формулировка.
Осознанно или нет, но Кир Булычев по мере сил всем своим творчеством стремился к тому, чтобы фантастика перестала быть маргинальным течением и влилась в основное русло литературы. Из его последних произведений фантастика ушла вовсе. В главном и, увы, незавершенном книжном проекте Кира Булычева «Река Хронос» фантастический прием лишь помогает представить историю России в ХХ веке как историю одной семьи. Герои романного цикла Андрей и Лидочка Берестовы получают необычный артефакт, он помогает прыгать вперед во времени, иногда даже попадают в его альтернативные варианты.
Кажется, и сам Кир Булычев, точнее Игорь Можейко, вот так вот «прыгнул» от нас в параллельную реальность┘ Его наследие велико. 18 семисотстраничных томов серии «Отцы-основатели» издательства «Эксмо» – это довольно полное, но отнюдь не академическое собрание фантастики, подписанной именем «Кир Булычев». Сейчас там же выходит серия «Гостья из будущего» – это полный свод произведений об Алисе с полным набором ставших уже культовыми иллюстраций Евгения Мигунова. В «АСТ» переиздан «Фантастический бестиарий», готовятся малоизвестные работы «Конан Дойль и Джек-Потрошитель» и «Женщины-убийцы». Мир Кира Булычева остался с нами, и он готовит нам еще многие открытия.
