Мир другой, а люди те же

Джордж Буш, Брент Скоукрофт. Мир стал другим / Пер. с англ. Ю.Кобякова, О.Кобякова. - М.: Международные отношения, 2004, 504 с.

Год назад американцы вошли в Ирак. Искали оружие массового уничтожения, боролись, что называется, за мир. Не нашли до сих пор, и все чаще в последнее время говорится об ошибочности политики США, пренебрежении мнением мирового сообщества и прямой лжи американского руководства. Ирак же все более напоминает нашу Чечню. И сложности схожие, и пути их преодоления столь же проблематичны, и "сметы" на восстановление обоих регионов называются астрономические. Спокойно в Багдаде было много лет назад, теперь ни мира, ни спокойствия в ближайшей перспективе не предвидится. Результат же этот на самом деле закономерный.

Можно сказать, что Джордж Буш-младший не выучился на чужих ошибках. Или же констатировать, что он вполне сознательно (и, разумеется, не считая его ошибочным!) пошел по пути, проложенному собственным отцом. Тот ведь тоже воевал с Ираком, называлось это "Буря в пустыне". Правда, в 1991-м хотя бы повод был вроде бы благородным: предотвращение иракской агрессии в Кувейте. Или нас, в России, в распадавшемся СССР, тогда это чуть меньше трогало?

Но книга Буша-старшего и его советника по национальной безопасности Брента Скоукрофта "Мир стал другим" - не рефлексия, разумеется, а пропаганда. Мы были правы, говорит Буш. Хотя сейчас некоторые его слова выглядят более чем символично: "Я убежден, что наши войска не должны входить в Багдад... Оккупация Ирака означала бы немедленный конец коалиции, весь арабский мир повернулся бы против нас, и разбитый тиран стал бы национальным героем". Так почти и случилось. Разве что последствия лежат тут не в плоскости "национального героизма" тех или иных фигур, не в области дипломатии, где важно умолчать зияющие факты, но сохранить лицо, и даже не в финансовых издержках. Дело в глобальных сдвигах, случившихся в мире в последние годы. Причина их, как всегда, во вполне земных устремлениях государств, корпораций и отдельных групп (насколько вообще можно говорить об "отдельности" кого-либо в актуальной цивилизации), выразившихся в действиях конкретных лиц, волею случая ставших творцами Истории. Тут-то и встает в полный рост пресловутый вопрос о роли личности в истории.

Особенно если учесть, что на период президентства Джорджа Буша-старшего пришлись такие события, как падение Берлинской стены и объединение Германии, упоминавшаяся уже "Буря в пустыне", распад СССР и образование СНГ. То был переломный для конца ХХ века рубеж 1990-х, когда, с одной стороны, коммунистическая империя рухнула, с другой - новая, глобальная Империя с центром в США, оставшись в гордом одиночестве и отбросив ненужные самоограничители, перешла к открытой экспансии по отношению к остальному (прежде всего, конечно, Третьему) миру с заманчивой для себя перспективой тотального в нем господства. "Мир стал другим" именно в начале последнего десятилетия ХХ века. И, надо отдать ему должное, Буш-старший делал для становления такого мира все, что мог. И довольно успешно - если, конечно, судить с американской (имперской) точки зрения. Выраженной к тому же американским президентом.

Важно и другое. Как в той ситуации повели себя мировые лидеры? Что думали, какими мотивами руководствовались? Как смотрит Буш на годы президентства и на тех, кто его окружал, с кем приходилось общаться?

Общую канву тех или иных событий мы можем проследить и по другим источникам. Хоть по газетам. А потому самое, пожалуй, интересное у Буша, это когда он говорит не о политике, а о человеческом. Вот, скажем, о Горбачеве: "Очень легко заметить, когда он сердится. У него начинают сверкать глаза, он краснеет, плотно сжимает губы и как бы начинает дергаться". А рядом размышления, полные (без всякой иронии!) тревоги за судьбу Михаила Сергеевича, обеспокоенности действиями Ельцина (в дни Беловежья) и - трогательные выдержки из телефонных разговоров и писем, которыми президенты США и (де-факто не существовавшего уже) СССР обменялись в конце 1991 года.

Не вполне привычно для нас выглядит и роль экс-президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе: "В течение 1990 года Шеварднадзе предстал перед нами как ведущий передовой реформатор в советском правительстве, борющийся с военными и отчаянно оборонявшимся правым крылом партии за влияние на Горбачева. Он изо всех сил пытался удержать Горбачева в роли убежденного реформатора..." Или - часто резкие - выдержки из дневника американского лидера, которыми перебивается прямая речь Буша и Скоукрофта. Совсем почти личные оценки: "Танки идут по улицам... Ландсбергис, который больше всех пинал Горбачева, сейчас визжит, моля о поддержке..." Запись, как нетрудно догадаться, сделана 19 августа 1991 года.

Словом, человеческое, конечно же, теснейшим образом переплетено с политическим. В последнем ясно вырисовывается тезис о преемственности в действиях американских администраций последних десятилетий - вне зависимости от партийной принадлежности. И сын, выходит, за отца отвечает, и отец за сына. Из вчерашнего дня вырастает сегодняшний. Из наших мыслей и действий, из нас самих - будущее.

Пять лет назад, в 1999 году, и опять-таки в эти же дни - в ночь с 23 на 24 марта - началась военная операция НАТО против Югославии. Сегодня результаты тогдашней "защиты прав человека" (а фактически бомбежек одних экстремистов в поддержку других, ничем не лучших) отзываются очередным всплеском насилия в Косово. Ничто не проходит бесследно. Жаль только, что назвать свой мир "другим" мы решаемся только постфактум.