Читатель ждет уж рифмы "розы"...

Недотыкомку серую
Отгони ты волшебными
чарами...

Ф.Сологуб

Виктор Пелевин. Диалектика Переходного Периода из Ниоткуда в Никуда: Избранные произведения. - М.: Эксмо, 2003, 384 с.

Вот вернулся папа - выходи строиться. Пелевинские книги - что твои выборы: раз в четыре года преображают действительность. Не без помощи маститых критиков, разумеется. Едва Пелевин кое в чем замочил маститого критика Б. - тут же началась вторая чеченская. Было это в "Generation П", аккурат четыре года назад. На сей раз досталось маститому критику Н. - Виктор Олегович обругал его недотыкомкой. К чему бы это?..

В новую книгу входят роман "Числа", повесть "Македонская критика французской мысли" и несколько рассказов. Это не "сборник", а скорее "альбом" - тексты связаны, что называется, единством замысла. Некоторые маститые критики, не щадя себя, полагают, что структура книги продиктована слабостью Пелевина как романиста - не справился с "многофигурной композицией", вот и пришлось дробить "единство замысла" на несколько текстов. Не знаю, не знаю. Возможно.

Сюжет "Чисел" складывается из добросовестных читательских попыток связать воедино несколько параллельных реальностей, составляющих незатейливую фабулу романа. Банкир Степа (он же число 34, оно же покемон Нидокинг) находится в сложных отношениях ненависти-любви со своим антагонистом - банкиром Жорой (он же Ослик семь центов, по-английски - Ass). Покемон Пикачу (он же банкир Степа) жарит орешки (они же деньги), а покемон Meowth (она же возлюбленная Степы) таскает эти орешки из огня для вражьего числа 43 (оно же банкир Жора, он же Ass, он же задница, она же анальный фактор - см. "Generation П"). Банкир Степа убивает банкира Жору посредством числа 17 (оно же лингам победы, он же песня Гребенщикова, услышанная по радио), и все кончается хорошо.

Но только до той поры, пока в повести про "Македонскую критику..." не выясняется, что истинным хозяином капиталов Степы и Жоры является новый русский татарин Кика, открывший закон, которым управляется общая для людей, покемонов и чисел действительность, и что согласно этому закону все европейцы и американцы обязательно станут русскими, а русские - китайцами. Недаром иероглифы, означающие "российское правительство", переводятся как "временная администрация северной нефтяной трубы", а фамилия Путин происходит от понятия Дао, означающего "Путь".

В общем, "Числа" - это как очищенный от лирики "Альтист Данилов" (если помните, конечно, такого). "Македонская критика..." - как борхесовский комментарий к эзотерическому трактату несуществующего философа (если допустить, что Борхес прожил еще лет десять и озверел от старости). Рассказы напоминают Сорокина, последний роман которого тоже вышел почти пелевинским, не хватает лишь килограммов ста словарей да месяца-другого усидчивости. Ну а вся книга - как сутки перед телевизором, начиная муторными мультфильмами и заканчивая политической аналитикой, вперемешку с рекламой. Как всегда, много шуточек, много каламбуров, много рекламных слоганов, все вместе - мерзость ужасная, но кто сказал, что сочиненный Пелевиным президентский слоган "мочить в сортире" - образец вкуса?.. А война таки началась. Пелевин - объективная реальность, данная нам в противоречивых и далеко не всегда самых приятных ощущениях. Но без него литература - неполная. Не зря же так ровненько мы все построились...

А недотыкомка, согласно словарю Даля, - это то же, что недотрога. Серая обыденная реальность, в которой люди иногда живут, как придется, но всегда умирают по-настоящему, непросто дается в руки. Постмодернизм мертв, но в шляпе фокусника больше ничего нет. В обмен на четыре года ожидания многие ожидали большего, но промахнулись. Поезд прибывает на другой Путь.