Глеб Шульпяков. В Ташкенте бежит вода.
Журчит в худых сортирах, каплет из-под крана на кухне, бьет в газированных автоматах, шелестит по арыку и лупит фонтанами на площадях и проспектах.
Тысячи шлангов ползут, как змеи, по траве, и из каждого тихо бежит ручеек. В общем, впечатление такое, что город лежит не в пустыне, а на берегу бесконечного озера, где воды - хоть залейся, что неправда и когда-нибудь счетчик все-таки будет включен.
Дайте только время.
Под бесконечное журчание воды с 16 по 18 августа в Ташкенте и прошел 2-й открытый Фестиваль поэзии. Первый состоялся год назад, мы о нем писали, был он скорее самодеятельным, но все же знаменательным, поскольку ничего похожего - даже по степени самодеятельности - в Ташкенте давно уже не было.
Итак, второй фестиваль состоялся и удался, и произошло это, несмотря на:
1) бесконечное азиатское торможение жизни,
2) шпиономанию органов,
3) их же тотальное мздоимство,
4) цензуру печати,
5) сорокаградусную жару
и прочие "радости жизни" в столице великой республики.
Три дня - сначала в Музее Сергея Есенина (что - по традиции), а потом в Доме офицеров - так вот, три дня в столице Узбекистана читались русские стихи, что можно считать не только фактом русской литературы, но и явной победой цивилизации над восточной энтропией.
Стиля, так сказать, над функцией.
На фестиваль приехали гости - и это нам более важно, ибо, если "культурные мосты" не наводят "сверху", их строят "снизу", и эти мосты гораздо прочнее. Благодаря усилиям организаторов фестиваля - газеты "Зеркало XXI" в лице Сида Янышева, редактора отдела поэзии "Звезды Востока" Вадима Муратханова (и других заинтересованных лиц) были найдены спонсоры, оплатившие приезд и проживание нескольких участников из ближнего зарубежья.
А это - для Ташкента! - очень и очень немало.
Итак, в первый вечер читали стихи гости из Новосибирска Владимир Светлосанов и Станислав Михайлов. Это были ладные регулярные русские стихи, которые с двух сторон подбирались к одной теме: "если не писать о Новосибирске, останется его лишь ненавидеть".
Местный классик Сабит Мадалиев, как и в прошлом году, ограничился циклом рубаи - тогда как нам доподлинно известно, что у поэта есть любопытные стихи в европейских жанрах. Ферганская школа, заявленная в программе, на фестиваль не явилась, подтвердив тем самым свою мифичность. Не оказалось в городе и Сергея Спирихина, создателя лучшего "ташкентского текста" - "Конины", - фрагмент которой мы печатаем в этом выпуске нашей газеты.
И ладно.
Зато в полном составе присутствовала Ташкентская поэтическая школа. Это были, как вы уже догадались, они: "местный" Вадим Муратханов со стихами цвета умбры и охры, "московский" Санджар Янышев всех цветов радуги с преобладанием айвового, а из Японии на родину прибыл Сухбат Афлатуни, один из самых проницательных, изощренных поэтов "школы" (см. его "Рустам; деревья" в альманахе "Малый шелковый путь-3").
Собственно, к выходу альманаха, где были собраны лучшие образцы общеузбекской русской поэзии от Ферганы до Ташкента, - фестиваль и был отчасти приурочен. На нем альманах представили публике. Книг было всего сто экземпляров, да и те провозились через "байскую" таможню с таким скрипом, что лучше не вспоминать. В общем, экземпляры безвозмездно раздавались по одному на группу читателей, поскольку другого выхода просто не было.
Второй день фестиваля организаторы честно отдали "зеленой поросли" местных поэтов. И это был самый беспомощный день мероприятия. Увы! поэты "до шестнадцати и старше" имеют здесь массу амбиций (как обычные жертвы рекламы), но стихов при этом писать не умеют даже на техническом уровне. Ну и сказать им, как вы понимаете, тоже особенно нечего. Так что на выходе мы имели сильно разбавленную соплями и прыщами "Земфиру".
И не больше.
Третий день был самым выдающимся - как и планировалось. Открыл вечер мизантропичный Александр Файнберг - величина номер раз в здешних, да и не только здешних, краях. Потом читал москвич Максим Амелин. После по одному отчитались все представители Ташкентской школы. Завершал вечер "блиц" - по одному стишку от каждого участника фестиваля: чтобы помнили. Кондиционеры в Доме офицеров не работали. Но публика все равно долго не расходилась. Ну, сами понимаете - автографы, интервью местной прессе, встречи и расставания, телевидение.
Все как у взрослых - в этом городе детства.
И вот теперь, перебирая события тех дней и пытаясь подвести общую черту под общей сумятицей, видно, что фестиваль - это такая попытка найти поэтический стиль в городе, где любая попытка стиля до сего дня превращалась в бижутерию. Да, Азия бесстильна - она функциональна: поэтому стиль здесь моментально вырождается в кич, особенно если мы говорим о городе, который сейчас активно застраивают коробками хай-тек с тонированными стеклами на месте глинобитных хижин.
Так вот - и ферганцы, и ташкентцы, сколько бы их ни противопоставляли, делают примерно одно и то же дело. Они с разных сторон пытаются описать пространство, которое, как вода, выталкивает любое описание вон, на поверхность. Они дают стиль этому теплому стану, этому уже новому, но все равно всегда старому месту - если уж никто другой его дать не в силах.
И попытка эта, ей-богу, достойна, чтобы говорить о ней громко.
Ташкент-Москва
