Комета, вихрь, ураган. Неправильные шахматы Михаила Таля

Итоги партий бывают непредсказуемы. Кадр из фильма «Двенадцать стульев». 1971

Что дозволено Юпитеру

Он не вошел, а ворвался в шахматный мир, который в 1950-е буквально был связан жесткими правилами позиционной игры. Она была коньком Михаила Ботвинника – кумира Михаила Таля с юных лет. Шахматный мэтр Ботвинник действовал на некоторых юных игроков, как удав на кролика. В те времена юных шахматистов учили играть в так называемые «правильные шахматы». И вдруг за шахматной доской появился юнец, выскочивший, как черт из табакерки, игравший со своими противниками против всех мыслимых и немыслимых правил, и своей «неправильной» игрой этот пионер, пренебрегавший установившимися и устоявшимися канонами, обыгрывал почти всех, кто оказывался перед ним за шахматной доской. Это был стиль игры – игры бескомпромиссной и по большей части рискованной, который поражал даже тех, кто хорошо разбирался в шахматах. Действительно, кто мог себе позволить сесть за доску, не имея четкого представления о последствиях своих головоломных построений?

Древние римляне говорили: что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. И были правы, потому что именно те, кто ощущал себя Юпитером, и достигали часто поразительных результатов. Оговорюсь: никому неведомо, кем ощущал себя Таль. Но известно, кем его видели и многие игроки, и любители, и зрители, наблюдавшие за ходом поединков. Иначе как кометой, вихрем, ураганом и так далее его не называли. Ставший гроссмейстером, едва перешагнув 20 лет, восьмым чемпионом мира в 23 года, заслуженным мастером спорта СССР – в 24, шесть раз (1957, 1958, 1967, 1972, 1974, 1978) выигравший чемпионат СССР, он любил саму шахматную игру, и из всех определений этой игры – наука, спорт – считал, что игра в шахматы – это прежде всего искусство. А в искусстве гении – это те, кто нарушает привычные правила, пересекают черту. Замечу, что Таль был не только гениальным шахматистом, который дни и ночи напролет только и делает, что размышляет о шахматах или думает, как выиграть у очередного соперника очередной матч. Он был человеком озорным, радующимся жизни, которому ничто человеческое не чуждо: ни общение за дружеским столом с друзьями, ни ухаживание за хорошенькими женщинами, ни употребление крепких напитков, ни наслаждение от музыки или выкуренной сигареты.

Власти ко всем – не только шахматистам – неординарным, выходящим из узко очерченных рамок, нарушающим общепринятые в советском обществе правила, относились с подозрением. И к Талю тоже. Но были вынуждены терпеть – мирились с мыслью, что это он, а не партийные шахматные чиновники делали Советский Союз великой шахматной державой. А он – талантливый и проницательный, склонный к риску и в то же время готовый защищаться и искать выход из тяжелых и запутанных ситуаций, жил, как подобает великому человеку – без рисовки и так называемой звездной болезни. Гению это не нужно, он и так понимает, что он гений. Пусть другие выскакивают из штанов и доказывают свою гениальность. Таль в этом не нуждался.

«Мы сыграли с Талем десять партий…»

Владимир Высоцкий играл в театре и в кино, а в шахматы играть не умел. Но из воспоминаний Станислава Говорухина, в фильме которого «Место встречи изменить нельзя» Владимир Семенович сыграл одну из самых своих известных киноролей – капитана Жеглова, известно, что накануне матча Спасский–Корчной будущий Жеглов во время совместного отдыха в доме творчества в Болшево попросил своего друга рассказать ему про шахматы. Говорухин рассказал: все начинается с дебюта, дебюты бывают разные, например, королевский гамбит, скандинавская защита, староиндийская; любители в отличие от профессионалов называют ладью турой, слона – офицером…

На «офицере» Высоцкий своего товарища прервал: «Хватит! Этого достаточно». И через полтора дня спел ему – единственному слушателю – песню «Честь шахматной короны». Которая Говорухину не понравилась: «Она меня поначалу разочаровала. Не знаю уж, что я ожидал, помню, даже обиделся за шахматы. Ну что это за ерунда, в самом деле:

Мы сыграли с Талем десять

партий.

В преферанс, в очко

и на бильярде,

Таль сказал: «Такой

не подведет».

Шахматный гений Михаил Таль. Фото из Национального архива Нидерландов

Если помните, песня посвящена матчу за звание чемпиона мира по шахматам 1972 года между Борисом Спасским и Робертом Фишером, который состоялся в Рейкьявике. И Михаил Таль попал в песню как знаковая фигура в советских шахматах. Правда, сам Таль объяснял это несколько иначе: «Во время выступлений мне часто задают вопрос: как я попал в его песню и правда ли, что сыграл с ним «десять партий – в преферанс, в очко и на бильярде». В песню я, вероятно, попал из-за рифмы, потому что «мы сыграли с Флором (чешский и советский шахматист. – Г.Г.)», наверное, не звучало. Во все упомянутые в ней игры мы с Высоцким не играли. Но мало кто знает, что мы с ним сыграли две партии в шахматы. Я хорошо помню, что во второй я все время норовил предложить ничью… Песню, по-моему, я услышал вскоре после ее написания. Фишер со Спасским еще не сели тогда за шахматный столик!»

Талю песня понравилась, особенно конец:

Фишер стал на хитрости

пускаться:

Встанет, пробежится и –

назад;

Предложил турами

поменяться,

Ну, еще б ему меня

не опасаться,

Когда я лёжа жму

 сто пятьдесят!

+++

Вот я его фигурку смерил оком,

И когда он объявил мне шах –

Обнажил я бицепс ненароком,

Даже снял для верности

пиджак.

+++

И мгновенно в зале стало тише,

Он заметил, что я привстаю…

Видно, ему стало не до фишек –

И хваленый пресловутый

Фишер

Тут же согласился на ничью.

Что же касается бильярда, то Таль им особенно не увлекался. Впрочем, как и Высоцкий, которого, по словам все того же Говорухина, держать кий и выполнять простейшие удары в знаменитом фильме, снимавшемся на Одесской киностудии, учили местные короли этой игры.

Дела и люди

Известный ученый – генетик Владимир Эфроимсон в книге «Генетика гениальности» писал: «Есть люди крупные и яркие; есть люди крупные, но неяркие; есть люди некрупные, но яркие; есть люди, которые много крупнее своих дел; есть люди, гораздо более мелкие, чем их дела».

Михаил Таль был человеком крупным и ярким. Шахматным гением.

Гроссмейстер шутит

Все, кто общался с Михаилом Талем, вспоминают не только о его доброте, интеллигентности и предрасположении даже к незнакомым людям, но и необыкновенном остроумии. Его шутки распространялись в шахматной среде, затем уходили в народ, становясь всеобщим достоянием. Истории с Талем становились анекдотом, обрастали множеством подробностей, довольно часто присочиненных теми, кто их рассказывал, и поэтому зачастую разобраться, где вымысел, где домысел, а где правда, невозможно. Думаю, и нет необходимости. Вот пара историй, где юмор Таля раскрывается во всей красе.

Дежавю

Мастер спорта и главный редактор журнала «64» Александр Рошаль был женат дважды. Причем во второй раз – на первой жене. Таль был почетным гостем и на той, и на другой свадьбе. И вот на этой «другой» он заметил: «Алик, ты знаешь, у меня кажется, что-то с головой… Такое ощущение, что я все это уже видел». Рошаль успокоил друга: «Извини, просто я не позвал тебя на развод».

Кое-что о шансах

Однажды Таля спросили: «Как вы расцениваете шансы Майи Чибурданидзе стать чемпионом мира среди мужчин?» Таль, не задумываясь, ответил: «Намного выше, чем мои – стать чемпионкой мира среди женщин».