Ирина Осинцова
Берег тут – не берег, а руины древнего города, обломки построек уходят прямо в море. Фото автора
«Швартуемся», – рявкнул кэп. Лебедка заработала, гремя цепью, якорь нырнул в воду. Когда он мягко опустился на морское дно, кэп снова скомандовал: «Задний ход, лево руля». Яхта медленно начала поворачиваться кормой в сторону берега. Для новичка швартовка – самое сложное. Даже если швартуешься не в марине, где нужно вписаться в узкий промежуток между другими яхтами. Ведь яхта не автомобиль, да и море не асфальт. Даже при команде «стоп машина» судно не замрет как вкопанное, а инерцией волн продолжит двигаться. И тогда тебя спасут только помощники, которые вовремя подсунут кранцы между бортами.
Сегодня волноваться не надо – швартуемся вблизи от берега и ближайшие суда метрах в ста от нас. Облажаться вероятность минимальная. «Круче бери!» – корректировал работу команды кэп. Якорная цепь натянулась, осталось закрепить швартовы на берегу. «А ты что стоишь? Швартовы готовы?» – это было обращено к Юре, 18-летнему парню. Он мгновенно сиганул в воду, схватил конец и поплыл с ним к берегу.
Только берег тут – не берег, а руины древнего города. Обломки построек уходят прямо в море. Под слоем прозрачной лазоревой воды видны стены, проемы окон и дверей. Когда-то здесь кипела жизнь. Интересно, это за сотни лет прибрежная линия постепенно опустилась под воду или, как это часто бывает, случился какой-то катаклизм, и в одно мгновение часть острова оказалась под водой? Юрка закрепляет концы прямо к остаткам дома. Через несколько минут наше судно надежно пришвартовано для ночевки.
Сколько мы здесь останемся? Да бог его знает. Сколько захотим – столько и останемся. В этом-то и прелесть! Захотим – завтра снимемся с якоря и уйдем в море. Будем под парусом ловить ветер и состязаться с волнами, а захотим – будем отсыпаться, купаться и лазать по берегу. В любом случае лежачий отдых а-ля «русская недвижимость» не в нашем стиле. Солнце садится в море. Завтра мы будем обследовать остров.
Утро на яхте начинается рано – вместе с солнцем. Кэп спит прямо на палубе. К семи утра она нагревается так, что можно на досках жарить яичницу, а в крошечных каютах становится так душно, что вариант только один – просыпаться.
Каждое утро мы с подругой ищем тенистое место для занятия йогой. На палубе тесновато, да и солнце жарит нещадно. Обычно мы для этого уходим на берег. А сегодня от него нас отделяет метров двадцать воды. Так что нам придется сплавать, а заодно и устроить небольшой стриптиз. Пользуясь тем, что все вокруг еще спят, мы снимаем купальники и плывем голышом, держа над водой в одной руке одежду и коврики для йоги. А как еще остаться в сухих купальниках, не в мокром же делать дыхательные практики и сурья намаскар?
На берегу мы начинаем карабкаться среди кустарников и развалин в поисках ровной тенистой площадки, подходящей для гимнастики. Судя по количеству домов и плотности застройки, когда-то здесь жило довольно много народу. Полтора тысячелетия назад здесь утром просыпались люди. Женщины готовили еду, мужчины готовили лодки для рыбалки, по каменным улицам носились дети… Сейчас от прибрежного городка остались только развалины.
Наконец-то мы нашли местечко, свободное от буйной растительности и обломков. «Сначала сделаем пранаяму, и у нас еще останется время на медитацию», – сказала подруга. Под ее руководством мы начинаем делать дыхательные упражнения. Вдох – мы вдыхаем пряный аромат моря, хвои и олеандра. Выдох – выдыхаем кисло-прелый запах стресса, асфальта и дедлайнов.
На вдохе я открываю глаза, чтобы дышать не только носом, но и глазами. Мы сидим на краю небольшого уступа. Внизу, под ногами, узкий пролив, отделяющий остров от суши. В проливе на почтительном расстоянии друг от друга, так, чтобы соблюдать уединенность, покачиваются яхты. Люди сюда приплывают не для того, чтобы тереться боками друг о друга. Отсюда, с высоты, судна кажутся игрушками. Солнце уже поднялось достаточно высоко. Оно подсветило воду пролива, и она приобрела характерный для этих широт синий оттенок. Поэтому когда я делаю вдох, то вдыхаю не только запах, но и цвет моря.
«Теперь сделаем анулома-вилома», – сказала подруга. Я понятия не имею, что это значит. Даже если мне сейчас об этом расскажут, то эта информация выпорхнет у меня из головы с первым же выдохом. Я просто повторяю за ней движения и наслаждаюсь покоем и отсутствием необходимости чем-то рулить и что-то решать. Вдох – выдох, вдох – выдох, вдох...
Чьи-то осторожные шаги прервали нас. Мы открыли глаза и посмотрели налево – из-за куста на нас с явным недоумением смотрела... коза. Она жевала какую-то растительность и во все зенки пялилась на нас. Ранее, пока мы искали площадку, в одном из разрушенных зданий наткнулись на старинную мозаику – там две козы объедали куст оливы. Коза, которая прямо сейчас, моргая круглыми глазами, уставилась на нас, была явно с этой мозаики.
Приятно сознавать, что хоть что-то в этом мире неизменно. Разрушаются империи и города, континенты уходят под воду, а козы продолжают ходить по острову и объедать растительность.
«Здрасьте», – хором поздоровались мы. Коза не удостоила нас ответом, но продолжала, жуя, смотреть во все глаза. Животина была явно удивлена. За прошедшие тысячелетия она повидала многое – римских легионеров, крестоносцев, разбойников, слушала проповеди Николая Мирликийского, но пранаяму, вероятно, видела впервые.
Мы переглянулись. «Продолжаем, – скомандовала подруга. – Сложи левую руку в положение вишну-мудру, большим пальцем правой руки зажми правую ноздрю, сделай глубокий вдох левой ноздрей, а затем запечатай левую ноздрю безымянным пальцем правой руки и задержи дыхание».
Я посмотрела на море внизу, зажала большим пальцем одну ноздрю, второй втянула аромат сверкающей на солнце синевы, задержала дыхание и закрыла глаза. Раз, два, три... Перед внутренним взором встал вчерашний день в открытом море. Погода была прекрасная, в спину дул прекрасный фордевинд – редкий случай, когда нам с ветром по пути. Мы поставили паруса и наслаждались полным единением с морем. Яхта вздымалась вверх на волнах, а затем ныряла вниз, чтобы снова вынырнуть на следующем гребне. Это непередаваемые ощущения, когда ты держишь штурвал и ощущаешь мощь стихии под собой...
Чьи-то осторожные шаги вернули меня на землю. Мы снова посмотрели налево. Из-за кустов на нас смотрели... уже две козы! Первая привела с собой подругу. Было полное ощущение, что она так и сказала своей рогатой товарке: «Пойдем, я тебе сейчас такое покажу! Ты такого никогда не видела!» Они обе жевали и хлопали белесыми ресницами. Весь их вид словно говорил: ну ты глянь на этих дур!
Мы прыснули от смеха и помахали им рукой. «Здрасьте, девочки!» – сказали мы хором. Козы, мотнув рогами, удалились. «А теперь шавасана!» – скомандовала подруга. Это моя любимая часть йоги – можно просто полежать. Мы растянулись на ковриках, и каждая погрузилась в свое.
Днем мы поднимемся на самую вершину, к маяку. Это не бог весть как сложно – весь островок в километр длиной. Мы пройдем через развалины храмов, исследуем руины дворца, от которого остались только мозаики на полу и разбитые колонны, пройдем через сводчатый туннель, ведущий от дворца на вершине к подножию острова. Есть легенда, будто он был построен специально для принцессы, кожа которой была настолько бела, что ей нельзя было находиться на солнечном свету ни единой минуты. Поэтому и был построен крытый коридор, ведущий от дворца к морю, чтобы она могла ходить купаться. Мы тоже сегодня будем купаться среди развалин домов, ушедших под воду много веков назад.
Вечером, лежа на палубе, мы рассматриваем ночное небо и изучаем звезды. Оказывается, есть специальное приложение для телефона: наводишь экран на небо, и тебе очерчивают созвездия и подписывают их. Вон Лебедь. Под его правым крылом сверкает Лира. Еще правее занес над нами меч Геркулес. А это что за созвездие? Слева от головы Лебедя – две яркие звезды и горстка маленьких. Неужели никак не называются? Странно. Очертанием похоже на голову... козы. Звезды моргнули мне, словно два козьих глаза. Точно! Предлагаю назвать это созвездием Вечной Козы! С берега раздалось шуршание кустов и тихие шажки. Кажется, там, на берегу, кое-кто не против.
Остров Гемилер – Москва
