Вардван Варжапетян
Летать – это легко. Николай Эстис. Из цикла «Фигуры». 1963
Уже более 30 лет я пишу для тебя, уважаемый читатель «НГ», – столько, сколько выходит газета. И каждый раз думаю, что бы такое приметить, вспомнить, сочинить, чтобы и мне было интересно, и тебе не скучать. Вот задумал новую книгу (набросками к которой делюсь сегодня) – «Солонка снов и табакерка всячин». Про всякую всячину – в другой раз, а сейчас – про сны. Кому-то ничего не снится, а мне – только успевай записывать. Я успеваю. Но при этом помню строки Вадима Шефнера:
Нам снится не то,
что хочется нам, –
Нам снится то,
что хочется снам.
Сегодняшняя подборка продолжает публикации в «НГ» от 25.09.24 и 09.10.24.
2005 год. Как будто 90-летний Уинстон Черчилль в 1964-м приехал в Москву на презентацию своих мемуаров, изданных в СССР. И вот он выступает (конечно, с сигарой) на пресс-конференции.
Говорит журналистам:
– Я нахожусь уже в том возрасте, когда все измеряется в условных единицах. Я всю жизнь любил свою жену и Бетти, мою собаку, хотя им казалось, что я увлечен другими.
Бог знает почему в моем сне Черчилль сказал то, что сказал. Но вот что было на самом деле. В 1955 году «Воениздат» выпустил шеститомные воспоминания Черчилля «Вторая мировая война». Тираж был по советским меркам мизерный. Эти мемуары в книжных магазинах не продавали, а распределяли среди высшей номенклатуры. В крупных библиотеках шеститомник не покидал Спецхрана.
2005 год. 100-тонный грузовик, кузов титановый (13х7,7 м), сверкает, как серебро. Перевозит почему-то не что-то громадное, а нитки. Я – не водитель. А кто? Не знаю. Но про меня – 100-тонная новость. Если я возьму большое интервью у какой-то кинозвезды вроде Брюса Уиллиса, но не Уиллиса – тот актер скорее похож на Генри Фонду в «12 разгневанных мужчинах», – то получу 100 тысяч долларов. Вроде договорились. Но из-за какого-то пустяка все сорвалось. И плакали денежки, обещанные мне за интервью.
2023 год. Живут в своем маленьком доме лилипуты, муж и жена. Немолодые. Кажется, в кино работают. И вот им подбросили младенца под дверь, укутанного в какой-то бабий платок. Они берут его.
А я и во сне удивляюсь: ведь дитя почти с них ростом, как же они будут его пеленать, кормить?
2008 год. Вижу во сне Рим. Колизей. Первые христиане. Их привели сюда, чтобы они молились, а зрители на трибунах пусть смотрят, как христиане молятся. Но на арену их пока не вывели, они в полуподвалах по разные стороны Колизея.
Кто-то заметил, что железная решетка не совсем опущена, под нее можно подлезть. Допустим, выведут христиан на арену, они начинают молиться, а на них натравят диких зверей. А христиане спасутся – пролезут под решетку, выбьют подпорку, решетка с грохотом упадет до конца, преградив путь хищникам.
Самое необычное в этом сне: чем была подперта кованая решетка. Вот чем – сиреневым томиком Сергея Есенина из пятитомника 1961 года.
2008 год. Как будто в гробу лежит усопший схимонах, вокруг седобородые старцы-схимонахи стоят в черных одеждах, расшитых черепами с костями, псалтырь читают.
Но я другое откуда-то слышу:
– Моление наше неумолкаемо суть будет.
2005 год. Спал крепко, но сон был как стежками простеган одной молитвой, одной мольбой:
– Господи, посоли меня!
Я даже тянул вверх руку с солонкой, тряс, а ничего не сыпалось.
Проснулся счастливый – видно, у Господа своя соль.
2004 год. Кто-то громко спрашивает кого-то:
– Где святой Амазасп? Где святой Карапет? Где святая Сандухт? Где святая Анаит? Где святые со стороны отца? Где святые со стороны матери?
2002 год. Всю ночь не давало покоя имя Фамарь. Так звали невестку Иуды, сына Иакова, которую Иуда принял за блудницу, а она родила ему двух сыновей. Ну конечно, все сложно…
Люди не снились – ни Фамарь, ни Иуда, но в самом конце сна, словно в сне поставлена точка, вдруг громко сказано:
– Усовестился.
А Фамарь – в переводе значит «пальма».
2005 год. Умирает женщина. Крепко сжимает мое запястье в немой мольбе: помоги, спаси!
И вдруг – легкий хлопок, словно лопнул воздушный шарик. И женщина затихла, рука ослабла, поникла.
Потом я в лифте, где, кроме меня, еще трое и собака Артур.
Потом я в метро. Надо купить в кассе жетон, но у меня нет мелочи, только серебряный советский рубль 1924 года, я хочу продать его подороже.
И вдруг из моих очков выпали оба стекла на каменный пол – и не разбились.
Нечаянная радость.
2005 год. Я в Театре имени Ермоловой, почему-то в гимнастерке, иду за главным режиссером Владимиром Андреевым и все стараюсь показать ему старинный серебряный рубль. Он не оборачивается, ведет меня какими-то тесными темными переходами.
И вдруг я оказываюсь на сцене, в спектакле «А зори здесь тихие». Вот почему я в гимнастерке! А Андреев играет старшину Васкова.
Увидев зрителей, я от неожиданности падаю и по-пластунски ползу со сцены за кулисы.
2019 год. Запомнил одну фразу:
– Что и как различать – вот что самое сложное и тонкое.
1997 год. Как будто я замерз и зашел погреться в церковь. Темно, только свечки горят, несколько женщин крестятся, поклоны бьют. Молоденький батюшка с русой бородкой так бубнит, что ничего не понять.
Вдруг за дьячком вижу громадного детину в черном одеянии с капюшоном, как у инквизиторов, рожа жуткая, красная, наглая, головы на две выше священника, плечища со шкаф. Думаю: да как же священник справится с ним, если дело дойдет до драки? Почему драка быть должна, неизвестно. Но уж больно харя того детины мерзкая, и ухмылка… А из молящихся какие помощники?
Я оглянулся, высматривая мужиков. И увидел на свет юношу в белом одеянии: правое плечо обнажено, русые волосы до плеч, он прошел в алтарь, встал справа от батюшки, неожиданно оказавшись ростом с нечистой силищей, но та плечистее, мощнее. Силен юноша, но не совладать ему. И тут в просвете от дверей возник второй юноша, похожий на первого, как брат, только не правое плечо обнажено, а левое, волосы тоже до плеч, встал рядом – оба справа от священника.
Бес аж зубами заскрипел от злобы и сгинул, словно и не было его. В эту секунду до меня дошло, что юноши – ангелы-хранители священника, просто я раньше не знал, что у одного человека могут быть два ангела-хранителя.
1971 год. Снится, что мне лет 12–13, в нашем дворе (Б. Якиманка, 24) мальчишки собрались играть в «отмерного». Но сперва меряются, кому водить первому, то есть кто встанет согнувшись, а через него остальные будут прыгать.
Отчеркнули черту, стали прыгать с места: кто дальше. Кто прыгнет ближе всех, становись! Некоторые пацаны хорошо прыгают. И каждый носком ботинка отчеркивает, докуда сиганул. Я прыгаю последним. Встал к самой черте, изо всех сил оттолкнулся, лечу… Как-то медленно и высоко: вижу все отметки тех, кто раньше прыгнул, вот – самая дальняя, а я приземлился чуть не на полметра дальше!
2010 год. Футбольный матч. Я – нападающий. Настоящий стадион, настоящая форма, бутсы. В штрафной меня грубо сбивают с ног. Судья назначает пенальти. Бить мне.
Ставлю мяч. Разбегаюсь и со всей силой бью по мячу, целясь в «девятку». Как только бутса коснулась мяча, просыпаюсь от дикой боли.
Оказывается, во сне я со всей силы врезал левой ногой (я левша) по стулу рядом с тахтой. Еле-еле доковылял до травмпункта. Хирург, рентген… Сломаны три пальца левой ноги.
2008 год. Громадный стадион весь заполнен – чемпионат мира по легкой атлетике. Последний день. Последний старт: марафон.
Комментатор объявляет:
– Сейчас вы видите сильнейших марафонцев планеты. Среди них – человек, ни разу не участвовавший в соревнованиях (это я, старше всех в разы), давайте его поприветствуем!
Смех, хлопки, свист, крики: «Старина, держись!»
Бегуны договорились дать старику фору: пробежит 2 км, а тогда мы стартуем по-честному.
Бегут они 10 км, догнать старика не могут. 15… На 17-м догоняют, перегоняют…
Через 2,5 часа на стадионе появляется победитель, его приветствуют. За ним – 2-й, 3-й… 10-й… 25-й… А зрители не уходят, ждут. Наконец, еще часа через два, заплетая ноги, появляется старик, то есть я. И стадион весь встает! Так не приветствовали и чемпиона.
2021 год. Фраза из сна: «Формулы – это лучи, освещающие науку».
2005 год. Мужчина со странной прической: волосы зачесаны вверх в виде поставленного на голову то ли раскрытого не до конца веера, то ли морской раковины; закреплены лаком. Прическа называется «Свидание», ее придумала 500 лет назад пришелица из космоса.
– Это она меня научила, – говорит человек.
Почему-то в этом сне часто повторяются слова «прическа», «заварка», «строка». Имеются в виду иероглифы, начертанные тушью и кистью, – стремительно, мощно, как противопоставление изыску, манерности причесок.
А заварка? Она тоже должна быть не церемонией, а порывом души: брось щепоть чая в чистый чайник, плесни кипяток, сильно размешай помазком из волокон бамбука – и всё. Есть разные способы заваривания – при встрече и разлуке, для влюбленных, для обретения покоя… Особенность, характер каждого способа заваривания чая проявляется ясно, как узор отполированного дерева.
2023 год. Приснилась вьетнамская деревня. Учительница, мотыжа землю (что-то выкапывала или сажала), нашла кусок ракушечника. В него впечатался не то моллюск, не то какой-то маленький обитатель древнего моря, длиной 1 см, рисунком похож на античную двуручную амфору.
Учительница решает узнать, как называлось древнее море, на месте которого теперь тысячи деревень. Она договаривается с военными, те дают бронетранспортер с водителем.
И вот бронетранспортер продирается через джунгли, речки, болота, какие-то овраги. Учительница чуть не погибает, но держит в кулачке находку.
Наконец добирается до города, где есть Институт морских исследований, передает находку сотрудникам, и они очень быстро определяют, какой именно это маленький обитатель древнего моря, и даже говорят учительнице название исчезнувшего моря. Я его тоже услышал, но, когда проснулся, вспомнить не смог.
2023 год. Во сне меня разбудили, вызвали куда-то и кто-то объявил о новом моем назначении. Только я не понял, кто я теперь: кладовщик снов или кладовщик слов? А не спросишь, я ведь сразу проснулся.
2024 год. Осталась фраза: «Жизнь – не остров, не полуостров, не четвертьостров. Жизнь – это земля».
2002 год. Стихи из сна:
Дай жизнь, если можешь дать –
если можешь ее назвать,
если можешь
вспоить-вскормить,
если можешь ее любить,
если можешь как крест нести,
если сможешь спасти.
