Минск как чудо . Здесь Европа, но немного другая

Улицы Минска выглядят не хуже улиц многих городов Старого света.

Я был в Белоруссии много раз по работе и во время отдыха, и здесь особенно хорошо летом и ранней осенью: пары танцуют на улице под джаз, молодые люди пьют пиво и беседуют о футболе. «Да, похоже на Европу, тем более другой у нас теперь нет», – улыбается русский приятель.

В Минске все кажется особенным: и мягкий белорусский говор, и ненавязчивая реклама салонов эпиляции, и даже бывший McDonald’s. Который хоть и в пику политических изменений сменил свое название, но не на режущее слух «Вкусно – и точка», а на такое милое «Мак Бай».

Приезжая в Минск, я люблю сидеть в одном из них на проспекте Независимости и читать белорусские газеты. Под «латте» хорошо идет «СБ», где неспешные репортажи о поездках президента страны на предприятия и интервью с каким-нибудь директором кондитерской фабрики перебивают политические колонки о «беглых», так официальная пресса называет уехавших на Запад оппозиционеров.

С недавних пор кроме политических новостей один из авторов комментирует еще и почему-то «вопросы от блондинок», и, хотя даже мне, 49-летнему бывшему советскому цисгендерному мужчине, сама рубрика кажется дикостью, я продолжаю вчитываться.

Не замечая рядом других посетителей, я перечитываю пассаж одной из колонок вслух, и сидящие рядом две подруги, обаятельные девушки, которые говорили про чей-то день рождения, отсаживаются подальше. Между этими прекрасными девушками и тем, что написано в газете, пропасть длиною в вечность.

Кто-то когда-то сказал, что «белорус – это улучшенный русский», – грубо, но точно, ведь, хотя белорусы в чем-то похожи на нас, они другие. Мне нравится Минск: его совсем не похожий на российский вайб, его атмосфера, его проспекты, большие здания, похожие на монументальную архитектуру знакомого мне Вашингтона. В Минске ты и правда ощущаешь себя немного американцем в дружественной Канаде. И хотя различий все меньше, есть иллюзия некой свободы, возможно, из-за того, что можно по-прежнему пользоваться запрещенными в России соцсетями. А замедленный в России YouTube пока еще функционирует без перебоев. «Все работает как обычно», – пишет мне минская приятельница.

«Обычно» – это значит неспешно, и это, наверное, означает медленное и размереное течение жизни, которого уже давно нет в Москве.

Резиденция президента Белоруссии, дворец Независимости в миниатюре. Фото Татьяны Денисовой

«И приехал король Стах в Болотные Ялины, и тут в его честь дворец украсили огнями и закатили пир. И он пил и веселился с паном Раманом и другими панами, а панов тех было, может, сотня и еще три десятка. А ночью поехали они на охоту, потому как ночи стояли светлые, а в такие ночи болотная рысь покидает камышовые заросли и ходит по равнине от Болотных Ялин до урочищ Курганы и Пнюхи, и ловит не только скот, но и одиноких путников», – это я в магазине открываю первую попавшуюся страницу и уже не могу оторваться, несмотря на недовольные взгляды продавщицы.

Cоветский Минск пропадает, и возникают старые замки, где правят бал богатые паны и закатывают пиры их многочисленные гости. И все это недалеко от истины – можно взять и поехать с экскурсией по замкам Белоруссии. Это второй по популярности маршрут после знаменитых «белорусских санаториев».

В Минске замки, точнее их маленькие точные копии, можно увидеть в Музее миниатюр и, надев наушники, послушать истории времен Речи Посполитой, а также увидеть знаменитый дворец Сапегов в Ружанах. Пока аудиогид говорит о древнем шляхетском роде Сапегов, в голове всплывает имя другой Сапеги – Софьи, бывшей девушки бывшего оппозиционера Романа Протасевича, того самого, из-за которого белорусские власти принудили к посадке самолет ирландской авиакомпании Ryanair в мае 2021 года.

Этот инцидент стал поворотным в отношениях Белоруссии и Запада – против страны были введены новые жесткие санкции. Протасевич и его подруга были арестованы и два года провели в тюрьме, пока не были помилованы президентом Александром Лукашенко.

По иронии судьбы, его резиденция в Музее миниатюр почти рядом с дворцом Сапегов. Если остановиться перед дворцом Независимости, аудиогид расскажет массу интересных подробностей о том, как в этом самом дворце останавливался Владимир Путин и проходил саммит «нормандской четверки», посвященный Минским соглашениям. Слушая все это, ты почему-то хочешь вдруг оказаться внутри дворца и, вглядываясь в лица всех этих переговорщиков и контактеров, сказать им, чтобы они сделали все, дабы 24 февраля 2022 года никогда не наступило.

Знали ли они, что так будет или все слишком были поглощены драниками, которыми их заботливо угощала белорусская сторона? Но аудиогид не дает ответы на эти вопросы, лишь сообщает все новые и новые подробности о том, как во дворце обстоит дело с безопасностью. Из его рассказа можно узнать, что во дворце есть «пять уничтожителей пятого класса», которые могут уничтожить не только кредитные карты, но и компакт-диски.

Конечно, с большим интересом я бы послушал рассказ о происходившем принимавшего участие в переговорах главы белорусского МИД Владимира Макея, ушедшего в ноябре 2022 года. Cложный человек в сложных обстоятельствах – он всегда виделся мне одной из интереснейших фигур не только белорусской, но и европейской дипломатии. Европейская пресса называла Макея «мастером закулисных переговоров» с Западом. Он им, несомненно, был, да и интервью его даже сейчас читать гораздо интересней, чем протокольные «телеги» белорусского МИД.

«А почему мы должны отказываться от своего исторического прошлого, почему мы не должны говорить о том, кого мы считаем национальным героем, почему не должны носить свою национальную одежду? Я считаю, что это нормальные вещи – говорить на национальном языке. Нормальные вещи. Я не вижу здесь ничего зазорного», – говорил Макей в одном из интервью.

В онлайн-энциклопедии перед статьей о нем есть приписка: «Не следует путать с Маккейном». Но тут разве спутаешь: американский сенатор Джон Маккейн провел годы в плену во Вьетнаме, Владимир Макей – в «плену» у белорусской внешней политики, которую определял ее бессменный руководитель. И, двигаясь в узком коридоре возможностей, опытный дипломат делал все, что мог в «предлагаемых обстоятельствах».

Теперь белорусский путь определяют другие дипломаты, и каким он будет – это дело еще далекого будущего. Но я уверен, что, несмотря на тяжелые времена, оно будет светлым. Все плохое уйдет, а Белоруссия станет одним из самых замечательных мест на земле, потому что здесь живут очень спокойные и добрые люди. Они наши друзья, наши соседи, мы можем приехать к ним в любой момент, они знают наш язык и понимают нас. Но самое главное в том, что они другие, и это, наверное, и есть самое ценное. 

Минск – Москва