Шаманские бубны, невьянские сундуки, горностаевые мантии…

Визитная карточка невьянских сундуков – сложная техника обработки металла.  Фото автора

Однажды мой маршрут пролегал через Невьянск – старейший город Урала, центр старообрядческой иконописной школы и знаменитое место производства сундуков. Невьянские сундуки пользовались большим спросом на всех российских ярмарках. Внутри сундуки были обиты дорогими тканями, украшены зеркалами и затейливыми орнаментами. В Нижнем Новгороде, например, мастера изготовляли сундуки-матрешки. Такие сундуки могли укладываться один в другой. Эти сундуки были обильно покрыты причудливой росписью, сказочными сюжетами. Визитной карточкой невьянских сундуков стала сложная техника обработки металла – трафаретная печать, чеканка, «морозка» (воссоздание на металле рисунка морозного окна) и особая хромолитография, ныне уже утерянная. В этих «древних комодах» не только хранили одежду, обувь, кухонную утварь, нередко сундуки заменяли кровати или даже столы. Особым шиком считались «сундуки со звоном» – особым механизмом, который при отпирании играл мелодию. Я много слышала об этом промысле и решила взглянуть на коллекцию местного музея купеческого быта, расположенного в усадьбе сундучника, золотопромышленника и мецената Гавриилы Подвинцева. Экскурсию мне провела директор музея. Я была единственным посетителем в тот день. Когда мы подошли к горке сундуков, стало ясно, что один экземпляр мне хорошо знаком. Похожий сундук, покрытый хромолитографическими листами, когда-то давно нам передал владелец подмосковной дачи, и он благополучно хранился у нас на киноскладе. Он прошел реставрацию и успел несколько раз сняться в кино. Я попросила своих сотрудников срочно прислать фотографию нашего образца. Когда снимок показали директору музея, пауза длилась в лучших традициях МХАТа. Оказалось, что в коллекции киносклада находился аутентичный невьянский сундук с редким рисунком. Директор глазам своим не верила. Кончилось тем, что мы подарили свой экземпляр в коллекцию невьянского музея. Тот редкий случай, когда жалеть об этом поступке будем не мы, а художники-постановщики.

Другой случай произошел в Барнауле. Прогуливаясь по местному блошиному рынку, я наткнулась на странного господина. Прилично одетый, он ничего не продавал, а стоял с табличкой «чучела». Мне стало интересно, и я с ним разговорилась. Мужчина оказался внуком местного таксидермиста. У него на даче хранилось 65 чучел различных животных, сделанных еще в прошлом веке. Он не хотел разделять коллекцию и уж тем более приносить на рынок образцы. Я напросилась в гости и увидела прекрасно сделанные работы, которые могли бы стать элементами интерьера исторического фильма или сериала. Мужчина поведал, что, у таксидермистов, оказывается, есть правило: если клиент заказывает чучело животного, он приносит не одну, а две шкуры. И вот из этих вторых шкур его дедушка и создал свою уникальную коллекцию. Когда я рассказала, что собираю вещи для кино и готова забрать все 65 экземпляров, он с радостью пристроил свое наследство за символическую сумму. В благодарность за это раз в год мы отправляем бывшему владельцу названия фильмов, в которых он может увидеть чучела, сделанные его дедом. Поверьте, этот список довольно внушительный. Я оказалась права, чучела животных очень востребованы в кинопроцессе, а большая коллекция открывает реквизиторам возможность выбрать нужное для кадра.

Третья история связана с посещением поселка Полеводка под Бийском, куда я приехала к шаману Артему Игнатенко. Через общих знакомых я узнала, что у него хранятся пять уникальных бубнов. Не тех, что продают туристам этнографической выставки, а настоящих, гулких, шаманских бубнов, сделанных по особым правилам. Артем признался, есть случаи, когда после создания конкретного бубна он не подходит шаману… Там свои мистические законы и правила. Выбрасывать, уничтожать или продавать случайным людям ритуальные вещи тоже нельзя. Они должны обрести другую жизнь. Но Артем все никак не мог найти им правильное применение, и год от года они собирались у него. Мое предложение использовать их в символическом искусстве кино, чтобы там они обрели вторую жизнь, пришлось ему по душе. Так в Москву приехали бубны алтайских шаманов, которые, как ни странно, тоже очень востребованы в кино.

Еще один случай произошел в Вологде. В небольшом одноэтажном здании в историческом центре города располагалось кафе, куда я заглянула на завтрак. Мое внимание привлекло шаткое продавленное кресло, одиноко стоящее в углу. Было ясно, что оно не использовалось по назначению, а выглядело скорее как неудачный элемент декора. На мои расспросы бариста только пожимал плечами. Однако он не поленился и позвонил хозяйке заведения, которая жила неподалеку. Вскоре ко мне за столом присоединилась Анна, которая поведала, что покупала здание вместе с этим троном: «Кажется, оно стояло здесь с незапамятных времен. Мы с мужем шутили, что сначала появился этот трон, а уже стены возводили под стать его высокой спинке. Выкинуть его не решились, но попробовали обыграть его в интерьере. Получилось не очень. Слишком торжественно для заведения, куда люди приходят выпить кофе. Вот оно и стоит, навевает грусть на посетителей». Идея пришла моментально. «А давайте сделаем из него кинозвезду? – предложила я. – Пусть на нем восседают экранные короли и королевы». Владелица была только рада избавиться от странного предмета, доставшегося ей «по наследству».

Как-то раз со мной связалась дочь одного академика, владеющая дачей в Тверской области. Отец давно умер, и наследница решила снести старый деревянный дом и на его месте возвести новый, каменный. Что делать с вещами и мебелью конца 50-х годов, она не знала, как и не понимала, куда пристроить специфические книги по геологии и природопользованию. Библиотеки ей отказали, заявив, что в подобной литературе они не нуждаются. Выбрасывать на помойку отжившее свое рука не поднималась. Зато идея передать наследие отца на службу кино пришлась как нельзя кстати. Мы отправились вместе с ней под Тверь и среди множества вещей обнаружили королевскую мантию из горностая. Как она оказалась на даче академика – никто не знал. Попытались обзвонить родственников, но разгадать загадку происхождения этой необычной вещицы так и не удалось. Кто-то предположил, что таким образом академик готовился к церемонии получения Нобелевской премии, но эта версия скорее шутка, чем правда. Тем не менее владельцев грела мысль, что теперь горностаевую мантию они смогут увидеть в детских сказках или каком-нибудь историческом сериале.

Мои передвижения по России – не просто экскурсионные поездки. Я собиратель материальной культуры и сюжетов, связанных с бытованием тех или иных предметов истории. Очевидно, что «Чердак нации» нуждается в постоянном пополнении аутентичными вещами, которые необходимы отечественному кино. Кроме того, наша деятельность приносит экологическую пользу. Люди не захламляют помойки, не засоряют природу отжившей свое утварью, они несут вещи нам. Мы многое реставрируем и должным образом подготавливаем предметы к съемочному процессу. Довольны все. И я в том числе, потому что каждый раз возвращаюсь в Москву с сундуком необычных историй, которыми хочется делиться.