Геннадий Гутман
|
|
В свое время Мэри Пикфорд была легендой, мифом и символом Америки. Сцена из фильма «Укрощение строптивой». Фото 1929 года |
«Крестный отец»
Юная актриса присылала мистеру Беласко свои фотографии, каждый понедельник появлялась в его офисе, настаивая на личной встрече с режиссером, но каждый раз ее отправляли обратно. Непосредственно предстать перед очами театрального гения Нью-Йорка стремились сотни актеров. Мэри не была исключением. Легче было встретиться с президентом Америки, нежели с Дэвидом Беласко. Но она была не из тех девушек, кто перед неудачей опускает руки. Когда помощник Беласко передал ему слова незнакомки, что ее жизнь зависит от встречи с ним, сердце режиссера не дрогнуло – он был отнюдь не сентиментальным человеком. Но интуиция подсказала ему принять посетительницу. Когда перед ним предстала юная леди, он понял: интуиция не подвела. Ему было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что из этой девочки с огромными выразительными глазами и золотистыми локонами может выйти толк. На прослушивании Беласко спросил, действительно ли она хочет стать актрисой. На что Мэри твердо отвечала: «Нет, сэр. Актрисой я уже была. Теперь я хочу стать хорошей актрисой». Контракт был подписан осенью 1907-го. Зимой этого же года она сыграла роль Бетти Уоррен в спектакле по пьесе Уильяма Де Милля «Уоррены из Вирджинии». В фойе театра «Республика» она вошла Мэри Смит, а вышла Мэри Пикфорд. Для театральной карьеры были необходимы не только выразительные внешние данные и талант, но и звучное имя. Дэвид Беласко знал об этом лучше других.
Королева экрана
В это же время Пикфорд решила попробовать свои силы в кинематографе. Театральным актерам платили мало, в быстро развивающемся кинематографе можно было заработать больше. Но при этом могло пострадать имя артиста: фильмы считались низким видом искусства. Однако Мэри решила рискнуть и не ошиблась.
В начале века в Америке ежегодно возникали десятки кинокомпаний. Мелкие, просуществовав несколько дней, разорялись. Выживали крупные. Лучшей среди ведущих компаний была «Байограф». Имя студии сделал бывший талантливый актер Дэвид Уорк Гриффит, за короткое время ставший одним из лучших американских кинорежиссеров. Приемы немого кино он довел до совершенства, создав свой собственный, ни на кого не похожий киноязык.
Мэри пришла на студию в 1909-м, а ушла вновь к Беласко в 1912-м. Когда стала звездой немого экрана. Когда прославилась на всю Америку в фильмах Гриффита. Когда деньги перестали быть для нее проблемой.
Только за первый год своего пребывания на студии она снялась в 35 короткометражных фильмах. Картины снимались с молниеносной быстротой. Репетировали в понедельник. Во вторник происходили съемки. В среду картина была готова. Ей одинаково хорошо удавались роли девочек-подростков и порочных женщин. То, что нельзя было играть в театре, можно было играть в кино.
Мэри была счастлива. Ее стали узнавать на улице. Она завоевала сердца простых американцев. Беласко сделал ее хорошей театральной актрисой. Гриффит – королевой немого кино.
Любовь со столбом
Первый фильм, в котором Мэри снялась на «Байографе», назывался «Ее первые бисквиты». Ей досталась второстепенная роль, но Мэри сыграла так, что Гриффит предложил ей главную женскую роль в картине «Скрипичный мастер из Кремоны». На пробах режиссер поинтересовался, что ей известно о занятиях любовью. В то время в Америке это означало всего лишь легкий флирт – невинные ухаживания, тайные объятия, волнующие комплименты. В свои 17 Мэри еще ни разу не ходила на свидания и даже не целовалась с мальчиками. Она залилась краской, но заверила режиссера, что в искусстве любви преуспела так же, как и в искусстве театра. Тогда недоверчивый Гриффит велел ей «заняться любовью» с бутафорским столбом. Актриса проявила характер – обниматься с неодушевленным столбом было выше ее сил. На дополнительном заработке можно было поставить крест, если бы в эту минуту на площадке не появился актер Оуэн Мур. Это был не случай, а судьба. Гриффит приказал ей сыграть сцену с «одушевленным» Муром. Деваться было некуда, но Мэри сразу же решила, что целоваться с этим «столбом» не будет. Никогда в жизни. Даже если режиссер не утвердит ее на роль. Она ошиблась дважды. Вскоре Мэри нанесла официальный поцелуй Оуэну Муру во время брачной церемонии. После чего Гриффит утвердил ее на главную роль.
Но если карьера Пикфорд в кино складывалась успешно, то жизнь с Муром не сложилась. Он был посредственным актером и плохим мужем. Он ревновал Мэри к ее таланту, ее славе, ее успеху. Она терпела, пока в ее жизни не появился актер Дуглас Фэрнбекс. «Багдадский вор» украл ее у Оуэна Мура.
Звездный брак
Они познакомились случайно на одной из вечеринок и потянулись друг к другу. Они стали встречаться и вскоре стали любовниками, тщательно скрывая свои отношения. Мэри была национальным символом Америки, ее мифом и легендой. Американской легенде того времени предписывалось быть добродетельной. Дуглас, по мнению зрителей, должен был и в жизни соответствовать идеальному образу бойскаута, который он воплощал на экране. Он был женат, она – замужем. От репутации зависела карьера обоих, слава, успех, деньги. Но слухи в актерской среде скрыть было невозможно – в Голливуде все знали про все и обо всех. Только Оуэн Мур и Бет Фэрнбекс пребывали в неведении. Как известно, жены и мужья правду узнают последними, даже на «фабрике грез».
Когда слухи дошли до Бет, она решила поговорить с мужем. Дуглас все отрицал. Естественно, это усилило подозрения Бет. Но она все же продолжала верить, что до развода дело не дойдет. Когда слухи достигли наконец ушей Оуэна, в нем заговорило оскорбленное мужское достоинство. Пытаясь вернуть жену, он пошел на неверный шаг и сделал заявление для прессы. Роман перешагнул границы Голливуда. Бет не выдержала первой и подала на развод в 1918 году. Мэри развелась с Оуэном в 1920-м.
Чтобы остаться той Мэри Пикфорд, которой она была в глазах миллионов американцев, она заверила репортеров, что больше никогда замуж не выйдет. В марте состоялось скромное торжество: Мэри Пикфорд стала женой Дугласа Фэрнбекса. Теперь она могла любить его на законных основаниях.
Жизнь как сказка
Они были красивы и молоды и были самой знаменитой парой в Голливуде. На свадьбу Дуглас подарил Мэри дом на холме, покрытый черепицей и увенчанный башенкой. Из окон открывался вид на каньон Бенедикт. Их владения составляли 18 акров земли. Вдалеке прозрачное, омытое синевой небо сливалось с кромкой океана. В свободные часы оба плавали на каноэ или объезжали поместье на лошадях. В тенистых рощах водились лисицы и койоты. В прудах, лениво взмахивая плавниками, плавали рыбы. В саду били фонтаны. 15 слуг занимались хозяйством: следили за домом и обслуживали многочисленных гостей. Мэри и Дуглас принимали у себя герцога Сазерлендского и Альберта Эйнштейна, сэра Артура Конан Дойля, лорда Маунтбенттена, Скотта Фицджеральда. Они дружили с Чарли Чаплиным, Бернардом Шоу и герцогом Альба. Гостям подавали изысканные блюда на посуде из чистого золота. Водили в собственный спортзал и турецкие бани.
Жизнь была похожа на сказку. Сказка длилась до 1932-го. В этом году в Лондоне Дуглас Фэрнбекс увлекся леди Сильвией Эшли. Сильвии было еще 26, Мэри – уже 39. Брак дал трещину, а затем начал рушиться на глазах. Чтобы заполнить пустоту, Мэри решила приблизить к себе давно уже сходящего по ней с ума актера Бадди Роджерса.
Укрощение строптивой
Войдя в критический возраст, Мэри искала рецепт продления молодости – и нашла его в объятиях Бадди, который был моложе ее на 12 лет. Он метался между кино, сценой и джазом, но так нигде и не добился успеха. Единственным успешным его предприятием стала женитьба на Мэри Пикфорд. Для миллионов американцев она была богиней, для него – женой.
Однако Мэри переживала не только возрастной кризис. В 1927-м в кино началась новая эпоха – эпоха звука. Многие звезды немого кино новую эпоху не приняли. Среди них была и Пикфорд. В 1929-м она все же снялась в звуковом фильме «Кокетка», который пользовался успехом у зрителей, но хорошо понимала, что ее время кончилось. Она начала искать выход и нашла его в алкоголе. Если раньше в обществе ее считали умеренно пьющей женщиной, то теперь все знали о ее неумеренном пристрастии к виски. Она глубоко переживала смерть матери – алкоголь помогал смириться с утратой. Звуковое кино выбило ее из звездной обоймы – спиртное давало возможность примириться с неизбежным. Незадолго до свадьбы с Роджерсом она заявила, что не собирается больше появляться ни на экране, ни на сцене. Можно быть счастливым и в частной жизни. Но Мэри Пикфорд не могла сидеть сложа руки. Она начала писать для «Нью-Йорк Джорнэл». Рекламировать косметику. А в 1949 году вместе с Бадди и Малколмом Бойдом создала телерадиокомпанию «Пикфорд–Роджер–Бойд».
Она еще пыталась играть королеву, но роль королевы, лишенной трона, получалась плохо. Мир изменился до неузнаваемости. Американцы поклонялись другим кумирам. Старые друзья, с кем она начинала путь в кино, умерли. Новые относились к ней не как к человеку, а как к живой легенде. Неукротимая Мэри боролась с собой, пытаясь укротить страсти.
Последний поцелуй она подарила своему кузену Джону Мэтли, о котором заботилась последние годы. В далекие 20-е за ее поцелуй на экране платили миллион долларов в год. В 1979-м Бадди Роджерс проводил жену в последний путь. Их совместная жизнь продолжалась чуть больше 40 лет.
