Юрий Гуллер
|
|
Лев Медведев: у них с Чеховым даже наблюдается некое портретное сходство. |
Если вам что-то подобное попадалось, то вы могли заметить маленькие юморески или «серьезны» стихотворения, подписанные легко запоминающимся (и также быстро забывавшимся) именем – Лев Медведев. Стихи автор подписывал обыкновенно своим именем, а юморески чаще всего псевдонимами.
Медведев всю свою литературную жизнь кому-то подражал. В стихах – Некрасову, Надсону или Фету, в прозаических произведениях – Льву Толстому или Антону Чехову… Кстати, впервые мне фамилия этого поэта попалась именно в письмах Антона Павловича к известному в конце позапрошлого века писателю и издателю журнала «Осколки» Николаю Лейкину. В этих самых «Осколках» и сам Чехов с удовольствием печатался, и некоторых авторов издателю рекомендовал. Причем не всегда с лестными характеристиками.
«Рекомендовал я вам поэтика Медведева, – пишет Антон Чехов Лейкину, – махонький, плюгавенький… Жалко мне его, поэтому и рекомендовал. Кушать хочет, а денег нет…» Характеристика убийственная. Но жалость именитого писателя к незадачливому автору была искренней.
И вообще: восхищения творчеством Медведева у современников явно не было. «Скудный запас поэтического вдохновения» – самая мягкая из рецензий на выпущенный журналом «Детское чтение» сборник стихов поэта. Вот несколько строчек из этого сборника (специально оставляю старую орфографию):
|
|
Страница из книги Л.М. Медведева «Стихотворения Льва Медведева, 1881–1886 г.» М.: Тип. А.А. Левенсон, 1886 |
Струятся стальной полосой
И съ лаской плакучія ивы
Склонились надъ сонной водой…
Не Пушкин, как видите, и даже не только начинавший в это время Бальмонт. Что тут поделать – поэтик-то «маленький»!
Но свою долю славы в литературных кругах Медведев все же получил. А прославился он авансами – редкостным умением выпрашивать у издателей и редакторов деньги за еще не написанное. Нуждался в деньгах этот служитель муз постоянно, хотя печатался много и часто. Но за литературную поденщину платили мало, а запросы у Льва Михайловича были обычные, человеческие. Вот тут-то поэт и отыскал лазейку к сердцу суровых издателей. Его выручали родственники, но только… покойные! В этом он оказался невольным предшественником хорошо нам известного Юрия Ивановича Деточкина из знаменитого фильма Эльдара Рязанова. Любимых родственников у Медведева тоже было множество! То он со слезой в голосе сообщит, что у него умерла дорогая жена, то с искренним ужасом поведает о трагической кончине любимого сына или, на худой конец, родной тети, жившей на его попечении…
– Помилуйте, Лев Михайлович, – с удивлением восклицал редактор очередного журнала, – да сколько же у вас жен? Вы всего месяц назад получили у нас аванс на похороны жены!
В одной компании московских издателей, собравшихся в популярном у этой братии ресторане, как-то для интереса подсчитали, что Медведев похоронил за несколько лет четырнадцать «любимых жен»! В конце концов, поэта просто стали бояться, и редакторы старались от него спрятаться. «Медведев идет!» – раздавался предупреждающий крик какого-нибудь сотрудника, и редактор журнала мгновенно скрывался в самой дальней комнате…
|
|
Антон Павлович по-человечески сочувствовал неудачливому собрату по перу и старался замолвить о нем словечко. Фото Леонида Средина |
Между прочим, «хоронивший» своих жен Медведев был женат всего лишь единожды, на хористке Большого театра, польке, невесть каким образом попавшей из Варшавы в Москву. Дома он с женой разговаривал, наверное, по-польски, так как хорошо знал этот язык и даже издал в 1895 году свои переводы «Крымских сонетов» Мицкевича. Не такой уж маленький, значит, «поэтик»! Во всяком случае, взыскательный Ходасевич в 1921 году отобрал для подготовленного им томика стихов Мицкевича несколько переводов, сделанных именно Львом Медведевым.
Вспоминает о Медведеве в книжке «Литературная среда» и известный мемуарист Иван Белоусов. Медведев был лыс и постоянно носил на голове шелковую шапочку. Об этой своей беде поэт сам поведал полюбопытствовавшему Белоусову. Оказывается, Лев Михайлович страшно боялся черных тараканов. Такое случается с литераторами. Так как ему сказали, что черные тараканы, которых (как и обычных рыжих) в Москве тех времен было много, днем спят, а выбегают на стены только ночью, он ложился спать на столе, поставленном посреди комнаты. Но однажды случилось так, что тараканы пробежали по потолку и несколько штук упали на лежбище несчастного поэта. Как он рассказывал, у него случился нервный припадок и с ходу выпали все волосы! Вправду так все было или этот рассказ можно присоединить к бесчисленным опусам о скончавшихся женах – неизвестно.
Судьба еще раз зло «подшутила» над поэтом. Он умер в год смерти Чехова от той же страшной болезни, что и Антон Павлович. Сообщения о его смерти, опубликованные в московских газетах, на этот раз были правдивыми и денежная помощь издателей оказалась не лишней. Но то был уже не аванс, а окончательный расчет! Умер он в возрасте всего-то 39 лет и был похоронен пережившей его женой на Ваганьковском кладбище. Найти его могилу, к сожалению, не удалось…
