Станислав Смирнов
Гага обыкновенная (не путать с гагарой!) в изобилии встречается у берегов Исландии.
Гуси, гуси! – Га, га, га. Леди Гага, Ден Хаага, в смысле Гаага, птица гага обыкновенная. Боже, как все запутано в русском языке! Somateria mollissima, безусловно, птица, а не город иль певица: обыкновенная гага. Пушистое тельце мягчайшей консистенции: так переводится ее научное название со смеси греческого и латыни.
При этом не следует путать гаг и гагар. И пух у гаги почему-то «гагачий», а не «гажий». Гага обыкновенная в изобилии встречается у берегов Исландии, которая является источником 75% всего гагачьего пуха на планете.
Ежегодно в мире производится всего несколько тонн (кажется, 4 тыс. кг) гагачьего пуха, что делает его более редким ресурсом, чем, скажем, платина, золото, бриллианты или такие предметы роскоши, как суперкары. Килограмм очищенного сырья стоит много сотен, а то и тысячу евро, а готовое одеяло вообще тянет на десятки штук.
От таких цен возбуждаются. «Гардиан» даже назвала гагачий пух «исландским кокаином». Возникает ассоциация с колумбийскими фермерами, выращивающими коку: космическая цена конечного продукта на рынке, смешная у производителя.
И борются фермеры соответственно за то, чтобы контролировать всю цепочку добавочной стоимости – от очищенного и высушенного пуха до готовых одеял и курток. С кем, спрашивается, борются? Читаю исландскую прессу: похоже, с собственными властями.
Сообщается, что 29-летний фермер из Скагафйордура Аурни Рунар Ёрварссон уже четыре с половиной года ратует за то, чтобы изменить систему сертификации гагачьего пуха. Сегодня на острове 400 производителей г-пуха, из которых лишь малая доля производит готовую продукцию – например, одеяла.
Около двух десятков специально подготовленных оценщиков ездят по пухо-фермам – разумеется, по приглашению фермеров, которые оплачивают дорогостоящие визиты. Оценщик взвешивает и трясет 30-граммовую пробу над листочком бумаги, дабы убедиться, что в пухе не превышено содержание пыли. Что-то колдует и прикидывает, затем вкладывает в партию сырья свидетельство с печатью и подписью, прежде чем та отправится в Японию или Германию. Там, собственно, и производится большинство одеял из исландского гагачьего пуха.
Если редкий исландский фермер заморачивается – как Аурни – производством готовой продукции, то приходится снова вызывать оценщика: уже для сертификации готовой продукции. Вся система архаична, построена на субъективных мнениях, а не объективных стандартах, обходится дорого, занимает уйму времени и не гарантирует… ничего. Даже бумажный сертификат с печатью и подписью подделать элементарно!
Вместо устаревшей системы Аурни предлагал процедуру сертификации, разработанную совместно с Международной лабораторией исследований пуха и пера (IDFL). Она предполагает отправку два раза в год образцов продукции всех производителей, сертификацию не пуха от каждого производителя, а оборудования для его обработки.
Сертификация становится быстрее, дешевле и ложится равным бременем на плечи всех производителей, стимулируя производство готовых изделий, а не сырья. Соответствующие предложения были направлены в Министерство рыбного промысла и сельского хозяйства и в Исландскую ассоциацию производителей пуха, получили положительные отклики и… все зависло. Даже после встреч с двумя министрами сельского хозяйства.
Не стану давать оценок, потому что процедуры сертификации – реальная наука. Знаю не понаслышке. Как и о том, что фермеры всегда с чем-то борются. Это тоже наблюдение, основанное на личном опыте.
|
|
Ежегодно в мире производится всего несколько тонн гагачьего пуха, что делает его более редким ресурсом, чем платина и золото. Фото с сайта www.icelandeider.is |
Вот такие технологии связи. Мне, понятно, звонили реже, чем исландским студентам, у которых родственники в деревне. Иногда звонила подружка с британским акцентом. Соседи по общаге несли мне эту новость с веселыми прищуром, надеясь, что, пообщавшись с дамой, я умерю кислость физиомордии.
А тут вообще что-то необыкновенное: звонит – докладывают мне – кто-то архаично грамотный, исландский, явно богатый (уже не знаю, как это можно понять по голосу) и очень бизнесовый. Может, у тебя не только девушка появится, намекает сосед, но и работа с деньгами?
Звонящий представляется на английском. Сообщает мне, что он фермер. Что ему срочно нужен кто-то, кто владеет английским и русским. Чтобы на недельку поехать на ферму и попереводить за хорошую зарплату. Когда? «Приеду к общежитию через 15 минут».
Я быстро собираюсь. Рейкьявик всегда казался мне клаустрофобным местом. Достаточно доехать до Китового Фьорда неподалеку от исландской столицы, и горизонт поднимается: аж петь хочется! Об этом я рассказываю Петуру (назовем фермера так). Он невероятно высокого роста, на зависть длинноволос, носит кремовый тренч, бесполезный в исландский дождь. Тогда это было в моде: комиссар Коломбо или Кристофер Ламберт в роли Хайлендера.
При этом Петур передвигается не на «Шеви» или «Бронко», как положено исландскому фермеру, а на «Ниве». В нее он с трудом впихивает невпихуемо длинные ноги! «Нива» – явный признак левых убеждений, которыми Петур охотно делится со мною по дороге в аэропорт.
Зачем в аэропорт? Потому что там мы встречаем российского изобретателя. Его Петур как-то – еще до наступления интернета – нашел и выписал к себе на ферму в далекой глуши. Задача изобретателя? Сконструировать и изготовить машину для сепарации пуха и перьев.
Гагачий пух, с гордостью рассказывает мне Петур, я произвожу и продаю сам: в обход мафиозной структуры, которая зовется сельским кооперативом. Я владею английским и немецким (помимо скандинавских языков). У меня есть деньги на телефонную связь и факсимильный аппарат. Зачем мне бесполезный посредник? Я продаю свой пух напрямую изготовителям изделий в Германии и Японии. А технологический прорыв в деле отсеивания пуха от перьев и мусора (их порядка 80%) во как нужен.
Самка гаги (Леди Гага?) производит 15–17 граммов пуха в год. «Гажья» ассоциация с пухом, к слову, не случайна: в случае угрозы самка покрывает яйца не то чтобы гажьей, но схожей субстанцией, которая делает яйца непривлекательными для хищников.
От хищников – например, арктической лисы – гнездовья гаги традиционно защищают люди. Не то чтобы гаги в Исландии были одомашнены, но они нередко гнездятся поближе к людям, которые оборудуют для них «убежища» из старых шин, деревянных коробочек или камней. Все крайне экологично и дружелюбно: Гретта носа не подточит!
Гаг никто не ощипывает: забирают лишь пух, который они сами произвели, обычно уже после того, как птенцы вылупились из яиц.
Российский изобретатель, доложу я вам, прорыв обеспечил. Хотя едва ли был готов к тому, что детали и компоненты придется снимать со свалки ржавеющих авто, холодильников, телевизоров и рыбных транспортеров на территории соседней фермы. Чудо было произведено, а Петур не уставал возить своего заморского гостя по деревенским бассейнам и другим местам встречи деревенских. Те тревожно шептались о том, что Петур припер какого-то «коммуняку» из Руссланда, чтобы разрушить традиционную систему продажи гагачьего пуха. А Петур злорадствовал.
Вот такие борцы с системой были 30 лет назад и сегодня. Я тогда вдоволь порылся в разных железяках, но вот с самими гагами, сожалею, тогда не познакомился. Это было уже потом.
