Маша де Невиль
Огромная семья, окутанная старинным волшебством любви, была разбросана уже по всей Франции. Иллюстрация epositphotos/PhotoXPress.ru
Много лет назад в маленькой деревне на юге Франции жили две девочки-соседки. Они играли в куклы, учились в школе, а позже влюблялись и мечтали о будущем. И, совсем еще маленькие, обещали друг другу никогда не расставаться.
Потом они выросли, вышли замуж, но жили по-прежнему недалеко друг от друга и виделись почти каждый день.
Потом у одной из подруг родилась дочка. Потом сын. Потом еще сын. И еще дочка. И еще сын. Обе подруги обожали этих детей, читали им книжки и ходили с ними гулять в парк.
Но у второй подруги так и не было своих детей. Она ходила к врачам и к колдуньям. Молилась и отчаивалась. Но детей не было. Дети были у ее подруги. Прекрасные девочки и мальчики. Прекрасные. Любимые. Не ее дети.
Как это иногда бывает, когда все надежды рухнули, когда свет перестал быть светом, а стал тьмой, когда все в жизни потеряло смысл, цвет и звук, она вдруг забеременела и родила свою собственную маленькую девочку. Девочка эта была очень маленькая, но дивной красоты.
Как только врач разрешил, мама с маленькой прекрасной девочкой пошла в гости к своей подруге. Детям подруги на тот момент было двенадцать, десять, восемь, шесть – и четыре года младшему сыну. Маленькой прекрасной новой девочке – восемь дней.
Они всегда потом вспоминали, как пришли, как развернули ребенка, как старшая из детей осторожно взяла его на руки, как разбудили младшего четырехлетнего посмотреть на чудесного младенца.
Пошли годы. Жизнь. Школа. Дожди. Праздники. Радости и горести. Дети росли. Учились. Уезжали и приезжали.
…Ветер перелистывает страницы. Связь между младшим мальчиком одной подруги и единственной девочкой второй была все крепче, прочнее и надежнее. И когда он, закончив школу, уехал в далекий большой город, им обоим стало ясно, что существование вдали друг от друга невозможно. Она поехала вслед за ним. А была совсем еще ребенком, едва закончила школу. Он был молодым специалистом, делал первые шаги во взрослой жизни.
Негде жить, нет денег, родной дом далеко, сложный быт и начало карьеры – все это они прошли рука об руку. Они знали друг друга всегда. Всю их жизнь. Им было просто друг с другом. И, как это иногда бывает, жизнь стала налаживаться. Появились и деньги, и дом. Сначала маленький, потом большой. Но самое главное: появились их собственные удивительные, прекрасные, самые лучшие на свете три маленькие девочки. Все совершенно разные. Все совершенно удивительные и прекрасные.
И тогда бабушки-подружки переехали жить рядом с молодыми. Сначала одна, потом вторая. Они по-прежнему не разлучались, как и обещали друг другу, едва научившись говорить. Наверное, если очень-очень сильно верить в детские обещания, то звезды сходятся, и планеты поворачиваются, и моря расступаются. И все складывается, как мечталось.
Они жили совсем рядом: две бабушки, мама с папой и три девочки. И девочки перебегали через улицу от бабушки к бабушке, то на чай, то за солью. Бабушки читали им книжки и ходили с ними гулять в парк.
Мама трех девочек так и осталась очень маленькой, но при этом дивной красоты. Красота ее была во всем. В умении вести огромное хозяйство: много, трудно и успешно работающий муж, три яркие дочери, их бесконечные друзья, кто-то приходит, кто-то уходит, кто-то остался на обед, а кто-то на выходные… Две пары родителей по соседству, их хозяйство, кому-то к врачу, а кому-то водопроводчика, огромный свой собственный дом и сад, со всеми радостями и трудностями огромного дома и сада…
А еще были братья и сестры мужа и их мужья, жены, дети… Они жили, разбросанные по всей стране, но то и дело кто-то приезжал в гости, оказывался проездом по делам или просто так.
Она радостно и быстро справлялась со всем. Маленькая и легкая, скользила сквозь время и пространство. Всех кормила. Всех привозила-увозила. Всем находила ласковое слово и неожиданно точное прикосновение руки.
Девочки росли. Родители старели. Гостей не становилось меньше. Дом и сад требовали внимания и любви.
…Ветер перелистывает страницы. Не стало бабушек и дедушек. Они все, друг за другом, переселились в другое измерение. Лежат на кладбище по соседству друг с другом, как и жили всю жизнь.
Девочки выросли. Выучились. Уехали. Вышли замуж. Родили детей. Волшебства, созданного детским шепотом бабушек, хватило на них только пока они жили с мамой. Когда они вышли за порог отчего дома, волшебство рассеялось. В их жизни тоже были дожди и праздники, радости и горести. Но не было волшебства, оберегающего от разочарований, болезней, предательства. Их жизни сложились по-разному, более или менее далеко, более или менее радостно, более или менее успешно.
Их мама, уже чуть менее легко и быстро скользящая сквозь время и пространство, была всегда с ними. Она всегда знала обо всем, независимо от того, рассказывали они ей об этом или нет. Она по-прежнему всегда находила ласковое слово и неожиданно точное прикосновение руки – независимо от того, была ли она рядом с ними или нет. Она всегда помнила обо всем, обо всех бывших или будущих важных событиях в жизни ее дочерей и внуков, их бесконечных друзей, детей их друзей или друзей их детей…
У каждой из трех дочерей родилось по несколько детей. Эти дети не жили по соседству с маленькой бабушкой, не могли перебегать улицу то на чай, то за солью. Но откуда-то, из другого измерения, просочилось старинное семейное волшебство, созданное много лет назад двумя маленькими девочками-соседками в маленькой деревне на юге Франции, и это волшебство связывало бабушку с внуками, они были одной большой семьей, очень близкие друг другу, очень любящие, независимо от времени и пространства.
Конечно, они виделись. Огромные семейные праздники в огромном стареющем доме. Суета перед приездом. Всем постелить. Всего купить. Ничего не забыть. Потом приезд. Кто-то раньше, ох, как радостно! Я еще не… но ничего, конечно, очень хорошо, нет, спасибо, я сама… А кто-то позже, да, я понимаю, конечно, жалко, да, ну ничего, как уж получится, целую, до скорого!
Потом отъезд. Полотенца на полу в ванной, чей-то забытый свитер (не забыть отдать в следующий раз!), грустно вздыхающий пустой дом…
А еще был муж, много, трудно и успешно работающий. Он был очень хорошим отцом. Он был очень хорошим дедушкой. Он с удовольствием занимался домом и садом. Она была за ним как за каменной стеной. Но эта каменная стена опиралась на нее саму. Без нее каменная стена разрушилась бы. А может быть, и не существовала бы вовсе.
… Ветер перелистывает страницы. Родились правнуки. Теперь ее собственная семья была разбросана уже по всей Франции. Маленькая бабушка – теперь прабабушка – следила за каждым вздохом и каждым шагом новых детей, она по-прежнему знала и помнила все обо всех. И старинное семейное волшебство по-прежнему помогало ей не терять связь ни с кем из родных. И дом, и сад по-прежнему требовали внимания и любви. И муж, давно уже не работающий, но всегда занятый чем-то очень важным, по-прежнему был с ней одним целым, стеной, на которую опираешься и которая опирается на тебя.
И было множество бесконечных друзей и гостей, и праздников, и дождей, и врачей, и водопроводчиков. И она всем этим управляла, выстраивала, подставляла руку, взмахивала рукой на прощанье…
А потом пришло вдруг совсем другое прощанье. Прощание. Страница перевернулась. Он ушел в другое измерение, к ждущим двум девочкам-соседкам. Ему было уже очень-очень много лет. И три дочери были рядом, стояли стеной у нее за спиной. И все внуки приехали и правнуки. И сами всем постелили и все купили. И ничего не забыли. Они уже все всё умели сами.
И не оставляли ее одну. Огромная, ею созданная семья, окутанная старинным волшебством любви. Они были с ней. Они следили за домом и садом. Они находили ласковое слово или неожиданно точно касались рукой.
Но свет… не то чтобы стал тьмой. Но уже не был светом. И все в жизни… не то чтобы потеряло смысл, цвет и звук, но смысл, цвет и звук стали совсем не те.
Она жива. Живет все в том же огромном доме. И гости приходят, и дети-внуки-правнуки приезжают. Она помнит все и обо всех. Она интересуется всем и всеми. Она уже не может всем постелить и все купить. Но главное – она сохраняет секрет волшебства. Волшебства, оберегающего от разочарований, болезней, предательства.
Она сохраняет семейное волшебство любви и верности. И пока стоит ее старинный дом, и пока она встречает у порога и взмахивает рукой на прощанье, у нас, у всех остальных, есть надежда на чудо.
комментарии(0)