Пушкинский музей и Третьяковка за один день – это просто нереально

Споры о художественных достоинствах «Большой глины» постепенно утихли, а новую пешеходную зону уже обжили горожане.

«Вы ненормальные! – смеялся надо мной и подругой Ленкой ее муж, когда мы сказали, что хотим за один день сходить в Новую Третьяковку и в Пушкинский. – Кто за один день посещает два таких музея?!» Но все его попытки достучаться до нас были тщетны. Моя неугомонная подруга заверила меня, что такой поход реален, и мы уже настроились на этот безумный эксперимент. Электронные билеты на Михаила Врубеля, выставку «Бывают странные сближенья…» были куплены, QR-коды приготовлены, день от работ и бытовых хлопот освобожден.

«Встречаемся у Пушкинского без пяти минут 11, – так же уверенно, как генералы обсуждают военную стратегию, проговаривала мне наш план подруга. – У нас будет четыре часа на изучение выставки Жана-Юбера Мартена, после чего идем в Третьяковку. Пешком». Ну что же, пешком – значит пешком. Стало ясно, что коллективный разум двух подруг достиг пика своего безумия в стремлении интересно провести день. И вот мы уже отказываемся от метро или такси и собираемся идти по холодным ноябрьским набережным Москвы почти километр.

В назначенный день у входа в Пушкинский нас встретила афиша выставки «Бывают странные сближенья…», которая обещала новый взгляд на искусство. Автор экспозиции, француз Жан-Юбер Мартен решил нарушить все каноны и сделал акцент не на центральных работах, которых здесь около 400, а разместил их в хронологическом порядке, по похожести и тематике. По его задумке, это дает возможность посетителям не концентрироваться на основных работах мастеров, а насладиться живописью, это вовлекает в сюжеты, заставляет искать связь между ними. В общем, куратор словно лишил нас центральной площади в городе и отправил любоваться всеми его улочками. «Отличная задумка, – озвучила наши мысли Ленка. – Вот бы чаще так останавливаться и просто наслаждаться окружающей красотой».

На улице нас ждал морозный ноябрьский день. В Пушкинском мы обошли всю выставку за три часа – быстрее, чем планировали. Но сил не осталось, и мы решили по дороге найти кафе и использовать высвободившийся час на отдых. Мы еще не знали, что вселенная решила преподать нам урок созидания и замедлить наш темп, научив ценить не только искусство, но и окружающие пространства. За разговорами мы незаметно дошли до Патриаршего моста. И только тогда заметили, что день был какой-то особенный. Особенные люди. Особенная Москва.

Просторный пешеходный мост был усеян пешеходами, мимо и навстречу летали счастливые самокатчики – кто-то по одиночке, а кто-то с парами. У перил тоже все кайфовали, наблюдая за рябью воды, разглядывая «Красный Октябрь», позируя для съемок на телефон или фотоаппарат на фоне городских видов. Здесь вообще было очень много профессиональных фотографов. Они ходили туда-сюда, что-то долго снимали, и нам безумно хотелось посмотреть их фотографии, потому что правда так красиво, и люди красивые, и мы красивые. «А снимите и нас», – Ленка не выдержала и смеясь обратилась к одному из фотографов. Так наши счастливые лица остались запечатленными на фоне ярко-синего московского неба. И мы дальше так и шли – очень счастливые, немного ошалевшие от городского простора, который мы и не замечали, работая с утра до ночи.

С Патриаршего моста полюбовались новым домом культуры ГЭС-2, оценили «Большую глину № 4». И настроенные в тот момент на искусство, снисходительно решили, что если у художника был замысел, то он имел полное право воплотить его в жизнь. В конце концов, он показывает, что если даже самый гениальный творец не пошевелит пальцами, то ничего и не получится, как бы одарен он ни был. Но это только наше, субъективное мнение, которое, надеюсь, никого не обидит. Со своего моста, как из зрительного зала, мы наблюдали за катерами на воде и съемками на набережной у ГЭС-2. Модели с яркими прическами и в тонких платьях позировали на камеру, а потом прятались в пуховики и грелись чем-то горячим из термоса. «Нам тоже пора погреться», – сказала я Ленке, и мы пошли искать кафе. «Только быстро!» – решила вернуть себе командование подруга. «У нас еще Третьяковка!» – сказала она, показывая на телефон, где хранились электронные билеты.

Как выглядела набережная у Новой Третьяковки до модернизации, москвичи предпочитают не вспоминать.  Фото агентства «Москва»

Но я уже говорила, что у вселенной были свои планы на нас. «Вы спешите жить? – ошарашил нас вопросом бариста. – Куда вы так торопитесь? Присядьте здесь, оцените нашу арабику. Ее аромат не сравним с ароматом робусты, который не сочетается с молоком, придающим привкус кислоты. Попробуйте, почувствуйте разницу». Мы тут же как заколдованные послушно уселись у его стойки и, поедая шоколадные круассаны, принялись слушать истории про кофе, посетителей, Москву. Как-то незаметно время приблизилось к вечеру, и на Москву легли новые краски – небо окрасилось в металлические и красные цвета. Ленка тут же побежала на улицу снимать это фантастическое небо. А я полезла в телефон, чтобы написать ее мужу о новой безумной идее его жены и подарке, который – я точно знаю – ей понравится. Пусть у этого красивого города появится новый летописец и люди лишний раз замедлятся, чтобы, как мы, насладиться этими набережными, музеями, невероятными клумбами с разнотравьем. А в Третьяковку мы в этот день так и не попали.