Меня ему напророчили. Мертвые нам что-то хотят сказать, и у них это даже иногда получается

Мир ушедших в иное измерение инициировал встречу с мужчиной. Фото Depositphotos/PhotoXPress.ru

То, что есть какая-то незримая связь между миром мертвых и живых, я знала примерно лет с семи. А началось все с похорон отца моей подруги.

В моем детстве покойников хоронили с почестями. Перед подъездом дома, будь то многоэтажка или коммунальный барак, выносили табуретки. Их покрывали половиками, и на них уже ставили гроб, обычно обитый красным ситцем с белыми рюшами по краям. Меня, кстати, это всегда удивляло. Ну, женщина лежит в этом легкомысленном «зефире» – еще куда ни шло, но мужчина… несолидно же!

Все жители близлежащих подъездов сходились к гробу попрощаться. Глазели на скорбящих родственников и перешептывались, глядя на неузнаваемое лицо покойника. Так стояли вокруг гроба минут 10–15. Потом оркестр издавал скорбные звуки Траурного марша Шопена (тогда он снискал признание массовой аудитории и, помимо прощаний с государственными деятелями, органично сопровождал похороны трудящихся и передовиков всех производств), и процессия скорбящих двигалась к катафалку.

В тот день мы с моей верной подружкой наблюдали за всем происходящим из окна подъезда. Ей запретили смотреть на мертвого отца вблизи, а я, хоть и очень любопытствовала, проявляла солидарность. В самый момент звучания первых скорбных звуков оркестра вдруг прибежали поглазеть на действо соседские мальчишки и оттеснили нас от окна. Я уступила им место. Пока делала шаг назад, оглянулась и, как любят писать в романах, вмиг остолбенела. В пролете между этажами стоял покойник. Он с грустью смотрел на свою дочь, которая в этот момент уставилась в пол, покорно ожидая, пока мальчишки отойдут от окна. Я затормошила подружку: «Смотри, смотри!», но она так ничего и не увидела. А призрак постоял на лестничной площадке еще пару секунд и исчез.

Потом случались со мной и другие мистические эпизоды. В основном когда уходили самые близкие и любимые. Например, мама почему-то напомнила о себе после ухода прямо физическими действиями. Она болела раком и, понимая, что конец неминуем, успела распорядиться деньгами. В частности, оставила деньги своей младшей сестре. И даже назвала ей место в квартире, где та их возьмет, когда придет на похороны. После возвращения с кладбища мы с тетей обследовали весь книжный шкаф: перетрясли каждую папку и книгу, но ничего так и не нашли. Решили, что мама передумала и оставила деньги на своей карточке. Я просто перевела тете оговоренную между ней и мамой сумму и посчитала, что дело улажено.

Вечером на третий день после похорон, возвратившись от соседей в осиротевшую мамину квартиру, я вдруг обнаружила, что дверца книжного шкафа открыта. А она всегда плотно закрывалась, потому что мебель была старинная и качественная. Удивившись, я закрыла шкаф и пошла ставить чайник на плиту. Через час, заглянув зачем-то в комнату, опять обнаружила дверцу открытой. Наверное, болты расшатались, подумала я, справившись с ней и на этот раз. Затем сделала два шага в сторону и не поверила увиденному: она открывалась на моих глазах… Я подошла к полкам шкафа. Почувствовала легкое дуновение ветра. На уровне моих глаз лежала папка. Машинально потянулась за ней. Открыла ее, увидела потайной карман, в который, как мне казалось, заглядывала уже много раз, и нашла там деньги.

Мир неживых напоминал порой о себе через странные совпадения. Например, однажды известная актриса Елена П. пригласила нас с сестрой на свой спектакль. Она играла тогда в антрепризе актера Александра А. После спектакля я поднялись к Лене в гримерку. И… тут Остапа, то есть меня, понесло: все не то и не так. На что острая на язык Лена резонно заметила: «Так напиши сама пьесу, раз ты такая умная!» И я написала.

Лена удивилась. Она поехала на съемки фильма Александра А. и взяла плод моих недолгих ночных бдений с собой. Там Александр, выслушав все ее доводы, согласился взять мою пьесу в репертуар. Но вскоре заболел и через полгода ушел из жизни.

Парацельс говорил: «То, что в одном веке считают мистикой, в другом становится научным знанием».   Фото Pexels

Мир ушедших в иное измерение инициировал мою встречу с мужчиной. Хотя нет, это сначала ему какая-то шаманка напророчила, что его умершая жена приведет к нему жену будущую. Он ничего не понял из ее сумбура, но фразу запомнил. В вечер нашего знакомства он ехал из шиномонтажа. И прямо на выезде на большую дорогу заметил на тротуаре меня. Время было позднее, место пустынное. «Вам до Москвы? Садитесь, я вас подвезу». – «Спасибо, не надо. Мне вызвали машину. Она сейчас подъедет».

Он повернул, чтобы уехать, и не уехал. Потому что, как он пошутит позже, ему всегда нравилось «укрощать» строптивиц. Решил, что подождет. Было холодно, шофер мой опаздывал. И я сдалась быстрее, чем он ожидал. Он довез меня до самого дома. Денег, естественно, не взял. И чтобы хоть как-то отблагодарить его, я, порывшись у себя в сумочке, вытащила оттуда белую коробочку, перевязанную красной лентой. «Это вам, пусть останется на память об этом вечере». – «Что это?» – «По-моему, кружка. Мне подарили сегодня на выставке, которую мы открывали для жителей Красногорска, а я передариваю ее вам!» Он открыл коробку, взглянул на кружку, и мне почудилось, что его явно что-то сильно озадачило. Но в тот раз он промолчал, и до истины я докопалась позже.

…Случилось это за два года до нашей с ним встречи. После похорон жены он привез урну с ее прахом домой. Отнес в кладовку и поставил там на полку, зачем-то прикрыв урну песцовой шапкой-ушанкой, которую они купили с женой во время их последнего путешествия по Золотому кольцу. Верх шапки был сделан из нежно-салатового шелка с узором по краям. Утром он достал урну, чтобы отвезти ее на кладбище. И когда снял с нее шапку, то очень удивился. За ночь на шелковой ткани явственно проступил как будто рентгеном высвеченный рисунок. «Нарисованное» очень напоминало фрагмент картины Ван Гога. По крайней мере я тоже, когда мне эту шапку показали, увидела то самое «завитушное» небо из знаменитой его картины «Звездная ночь».

С Ван Гогом у покойной жены моего нового знакомого были какие-то особые отношения. Она копировала его картины. В масле, акварели, пастели. Начала она это делать, еще учась в художественной школе. Потом, став взрослей, гонялась по миру за выставками его картин: первый муж баловал ее заграничными поездками. Причем они с ним не просто путешествовали, а навещали его друзей. Погружаясь в местный колорит, жили месяцами среди местного населения, стараясь как можно лучше впитать в себя устои, привычки, традиции. И везде, где бы они ни были, она скупала книги о Ван Гоге. Так вот, на кружке, которую я подарила в машине моему попутчику, был портрет Ван Гога. А сама наша встреча произошла в день рождения жены попутчика...

Парацельс говорил: «То, что в одном веке считают мистикой, в другом становится научным знанием». Кто знает, может, наши потомки будут уметь запросто общаться с иными мирами. И путешествовать во времени. Кто знает!