Олимпийская повседневность сорокалетней давности

К Олимпиаде-80 в столице построили и реконструировали многие спортивные объекты – например, гребной канал в Крылатском.. Фото Евгения Никитина

В середине лета 1980 года в советской столице был введен олимпийский карантин – столица словно вымерла. Москву очистили и от мусора, и от нетрудового элемента, отправленного за 101-й километр, и от большинства жителей, что было особенно важно. Всех детей – детсадовцев и школьников – постарались вывезти на подмосковные дачи и в лагеря (пионерские!). Сотрудников многих предприятий отправили в отпуска, чтобы не болтались под ногами у компетентных органов и милиции, обеспечивавших порядок на улицах. Количество самих сотрудников этих органов, свезенных со всей страны, приблизилось как будто к оставшемуся немногочисленному московскому населению. Их переодели в белые рубашки и фуражки, наиболее толковым вручили разговорники – дабы смогли ответить на элементарные вопросы интуристов.

В те дни пускали в Москву только по прописке, въезд в город иногородним был закрыт, поезда, ранее останавливавшиеся на московских вокзалах проездом, пустили в объезд. Да что поезда – в целях безопасности ни одна бандероль или посылка не посылалась в столицу, не будучи открытой на почте в присутствии отправителя, о чем извещали граждан соответствующие объявления в почтовых отделениях Советского Союза. Самих москвичей запугали: с незнакомыми лицами не разговаривать, ничего на улицах не подбирать (жвачку, импортные сигареты, зажигалки), повысить бдительность и вообще… Как результат – опустошение Москвы. На улицах, в метро и городском транспорте не стало ни души: для кого только старались дикторы, записывая на пленку объявления станций на английском языке! Так начиналась Олимпиада-80 – первая за всю историю на территории не только СССР, но и всего социалистического лагеря, оставившая неизгладимый след не только в спортивной истории, но и на карте Москвы, в народной памяти и фольклоре, в нумизматике и филателии.

О грядущей Олимпиаде, проводившейся с 19 июля по 3 августа 1980 года, знали все – даже малые детишки, с удовольствием бежавшие к «Горизонтам» и «Радугам» (это телевизоры такие) смотреть новый мультик про Простоквашино, один из главных героев которого, наделенный житейской мудростью почтальон Печкин гонялся за болтуном-галчонком, стащившим у него олимпийский рубль. И потеря этого рубля оказалась для Печкина особенно весомой именно по причине его прямого отношения к Олимпиаде, ибо выпущен он был Госбанком СССР (как и другие монеты из серии) по случаю столь выдающегося события. У Печкина, вероятно, дома хранилась целая коллекция олимпийских монет. А еще в олимпийки (так стали называть спортивные костюмы) обрядили Зайца и Волка из «Ну, погоди» – и это справедливо, поскольку популярные персонажи только тем и занимались, что на деле воплощали спортивный девиз «Быстрее, выше, сильнее». Но мне, признаюсь, ближе всего стали герои мультика «Баба Яга против», олицетворявшие собою борьбу всего самого прогрессивного на Земле – то есть сил добра (очевидно, советского) – со злом, много лет кряду не дававшим Москве права стать столицей Олимпиады. Особенно колоритной выглядела Баба Яга, отдаленно напоминающая Маргарет Тэтчер и озвученная Ольгой Аросевой.

Сегодня трудно поверить, но первой реакцией советского руководства, узнавшего в 1974 году об историческом решении Международного олимпийского комитета, была оторопь наряду с отчаянием. Больше всех переживал Леонид Ильич Брежнев. «Какой это дурак предложил устраивать Олимпиаду в 1980 году в Москве?! Это же глупость! Угрохаем кучу денег, а зачем это нам? Косыгин все волновался по этому делу. Как-то звонит мне – не возражаю ли я, чтоб его заместитель Новиков был председателем Олимпийского комитета у нас? Я сказал – «пусть!» А сам подумал: черт-те чем человек занимается. И в голову ему не приходит, что кроме нескольких антисоветских скандалов мы ничего от этой Олимпиады иметь не будем», – записал в своем дневнике помощник генсека Анатолий Черняев 3 января 1976 года. Тогда же обсуждалась возможность отказа от проведения Олимпиады-80, Леонид Ильич так и заявил – хорошо бы по-тихому это дело замылить.

Возможно, что столь негативное отношение генсека к Олимпиаде было вызвано тем, что сам он прекрасно понимал: ему на спортивных соревнованиях рассчитывать не на что: не то что на золотую, даже на бронзовую медаль. Помощники пытались разубедить его, мол, отмена Олимпиады вызовет невероятный шум, который подымут проклятые империалисты, только и ждущие повода позлословить насчет тяжелого экономического кризиса в СССР. Но Брежнев ни в какую: «Надо выбрать удобный момент, подготовиться пропагандистски, но отменить эту Олимпиаду у нас надо обязательно».

Олимпийский мишка до сих пор живет в некоторых домах. Фото Евгения Никитина

Остряки вовсю судачили, что обещали в 1980 году коммунизм, а наступила Олимпиада. Кстати, в этой шутке было очевидная доля правды. Подготовка к Олимпиаде каким-то чудесным образом совпала с осуществляемой в те годы политикой превращения Москвы в «образцовый коммунистический город», где чисто, тепло и мухи с комарами не кусают, а стиральные машины и пылесосы продают по паспорту со столичной пропиской. Благодаря Олимпиаде удалось наконец достичь подлинного товарного изобилия в Москве, чего так упорно добивался товарищ Гришин – первый секретарь Московского горкома партии. Очереди исчезли, а на прилавках магазинов на время Олимпиады появились сыр и колбаса в нарезке – тонны этого продовольственного чуда закупили в дружественной Финляндии. И даже яйца «оттуда» – финские куры пришли на помощь советским несушкам, никак не хотевшим выполнять продовольственную программу. На полках гастрономов и универсамов состоялась премьера соков в вакуумной упаковке с прилепленными трубочками – до этого советские люди пили витамины трехлитровыми банками, грудящимися под толстым слоем пыли в отделах «Соки-воды». Ну и конечно, фанта и пепси-кола. А еще печень трески в банках, крабы, не говоря уже о прочих деликатесах, например апельсинах и желтых бананах (до и после Олимпиады продавали зеленые, которые затем долго «доходили», завернутые в одеяло).

Жаль, что изобилие прекратилось с исчезновением олимпийского мишки под небесами – его изображение заметно потеснило портреты Брежнева на московских улицах и домах, вызвав логичную обиду последнего. В этой связи москвичи посмеивались, что настоящая фамилия олимпийского мишки – Талисман, а посему нетрудно догадаться, куда именно унесут его воздушные шарики на церемонии закрытии Олимпиады в условиях очередного напряжения международной обстановки – бойкота, объявленного наиболее крупными капиталистическими странами. И все же Олимпиада, в общем, удалась, превратившись в спортивный праздник не только для москвичей, но и для всего мира, узнавшего и запомнившего фамилии новых чемпионов-рекордсменов. Трансляции спортивных состязаний шли по телевидению с утра до вечера, вытеснив на время телехиты застоя – передачи «От всей души» и «Ленинский университет миллионов». В неофициальном командном зачете Советский Союз занял первое место, завоевав 195 наград, из них 80 золотых.

Фанту допили, колбасу доели, а на память остались значки, почтовые марки и те самые олимпийские рубли.