О настенном календаре и городе Амстердаме

В парке миниатюр «Мадуродам» все сделано настолько детально, что, заглянув в окно Государственного музея, можно увидеть экспонирующийся там «Ночной дозор» Рембрандта. Фото Онджея Малека

В юности я влюбилась в замечательный сказочно красивый город, увидев его на картинках настенного календаря. В нем, привезенном кем-то из редкой командировки, Амстердам был действительно очень красивым: дневной, напоминающий игрушечный, город с домиками из детских сказок, и ночной, подсвеченный огнями, отражавшимися в воде каналов и окнах прижатых друг к другу домов. Это не было искусством фотографии – обычная съемка для такого календаря, хотя по моим тогдашним представлениям и фотографии, и полиграфия были высочайшего качества.

А еще мне нравилась музыка с виниловой пластинки «Тюльпаны из Амстердама». В подростковом же возрасте я узнала о дневнике Анны Франк, где тоже фигурировал Амстердам...

Впервые в своем городе-мечте я оказалась проездом, вернее, это был некий абсолютно спонтанный заезд из какой-то соседней страны (сейчас не вспомню какой). Но и этого короткого «набега» в несколько часов хватило, чтобы найти и опознать давно любимые места, захотеть сюда вернуться – и возвращаться – многократно. Амстердам оказался действительно невероятно прекрасным городом – почти таким же, как в моем календаре. Такие же мостики, соединяющие стороны каналов, такие же башенки Рейхсмузея, такая же воздушность королевского дворца с немыслимым количеством окон, напоминающих кружевную вязь. Такая же величественность собора Святого Николая, такие же домики, в одном из которых жил Рембрандт, такой же уютный вид около дома Анны Франк...

Да, дом семьи Франк неотделим от Амстердама, который не вычеркивает и не вымарывает из себя трагедию Холокоста.

Ездим по миру мы практически всегда всей семьей, совмещая деловые поездки с семейными (что и удобно, и весьма продуктивно – мысли «ой, как там дома» совершенно не отвлекают от работы, поскольку дома только сам дом), поездки в Амстердам у нас уже давно совмещены с работой. Когда-то был облюбован небольшой городок на берегу моря недалеко от Амстердама, а в нем отель на дюнах, где мы всегда останавливаемся. Такое расположение и удобно, и приятно: пока муж с утра по работе в городе, мы с детьми наслаждаемся морскими и прочими красотами уютного пригорода. После обеда уже все вместе едем в город – к музеям, каналам, сказочным улочкам, уютным ресторанчикам, а вечером возвращаемся в свой «дом на дюнах».

В Амстердаме, как и вообще в Голландии (которая теперь, с 1 января, официально называется Нидерланды), очень много интересных мест, что особенно стало понятно, когда мы попали в гаагский «Мадуродам», где представлена в миниатюре вся страна. Мы ехали туда, предполагая обнаружить очередной «детский» развлекательно-туристический кластер, но в отличие от других миниатюрных парков у «Мадуродама», кроме познавательно-развлекательной задачи, оказалась еще одна – сохранение памяти о трагедии Второй мировой войны, памяти о голландцах, вступивших в сопротивление с нацистами, памяти о жертвах Холокоста.

Сопротивление, Холокост, война... Каким образом связаны эти понятия с парком развлечений?.. Как вообще можно совместить, казалось бы, несовместимое?.. Оказалось, вполне даже можно, и голландцам это удалось на очень достойном уровне.

Национальный герой Нидерландов – Джордж Мадуро. Фото из Национального архива Нидерландов

Младший Мадуро, Джордж, единственный сын, был студентом юридического факультета университета Лейдена, когда Голландию оккупировали нацисты. Джордж пошел в армию, сражался (увы, недолго, но смело и храбро), был арестован, несколько месяцев провел в тюрьме, бежал, вступил в Сопротивление, но был выдан предателем и умер в Дахау в феврале 1945 года. После войны посмертно награжден высшим военным орденом Нидерландов.

Горевавшие родители решили сохранить память о сыне – национальном герое и вместо традиционного памятника откликнулись на предложение возвести парк миниатюр – навсегда живой монумент. Так появился «Мадуродам», где есть самые главные красоты Голландии, научно-познавательные экспонаты, рассказы о великих художниках – в общем, все, чем гордятся Нидерланды. Есть там и площадь Джорджа Мадуро, и макет родового дома его семьи на Кюросао, и мини-дом семьи Анны Франк с интерактивным табло о жизни этой юной девушки – вчерашней девочки, оказавшейся в эпицентре мировой трагедии и ставшей одной из ее невинных жертв.

Раньше в Дом Анны Франк в самом центре Амстердама можно было попасть день в день. И хотя народ всегда тек рекой в музей автора «Дневника», побывать в «Убежище» удавалось абсолютно всем. В последние же годы интерес настолько возрос, что записываться на экскурсию в бывшую контору Отто Франка надо, по словам экскурсоводов, не позднее, чем за месяц. Если же не удастся попасть в дом-музей, то в «Мадуродам» можно хотя бы составить представление о том, где и как пряталась юная Анна, бежавшая с семьей от нацистов в Голландию, где им, увы, тоже не удалось спастись.

Семья Мадуро жертвовала огромные деньги в фонд парка, а вся прибыль от работы миниатюрного города переводилась студенческому туберкулезному санаторию. Вот так память о войне, о преследовании евреев, о личной потере одной семьи и целой нации сохраняется по сей день.

Недавно в Москве, на совместном мемориальном вечере посольств Нидерландов, Японии и РЕК (Российского еврейского конгресса) прозвучало знакомое название – Кюросао. Вспоминали выдающихся граждан Японии и Голландии, дипломата Тиунэ Сугихару и почетного консула Яна Звартендейка, ценой личной жизни и свободы спасших тысячи евреев, выдав им спасительные визы на голландский остров Кюросао через СССР и Дальний Восток.

Увы, парадоксы судьбы порой необъяснимы. В мирное послевоенное время дипломаты-герои фактически были преданы анафеме в своих государствах за то, что ослушались начальства, будучи во время войны на госслужбе. Справедливость восторжествовала лишь спустя десятилетия, когда Израиль присвоил им почетные звания Праведников народов мира, что позволило и их согражданам пересмотреть свое отношение к этим людям, подвиг которых теперь признан и на родине, и во всем мире.

В России имя и подвиг Сугихары известны, но не очень широко, хотя дипломат владел русским языком, первым браком был женат на русской, принял православие и даже работал долгое время в СССР. Имя же Яна Звартендейка и вовсе не на слуху; готовится русское издание книги о нем голландского писателя Яна Броккена.

Очень постепенно молодежь начинает узнавать о трагедии Холокоста и о том, как далекие от еврейства люди спасали абсолютно чужих ценой жизни своей и своих близких.

Когда-нибудь подобные дома и парки появятся и у нас, и попасть в них будет так же непросто, как сейчас в дом Франков в Амстердаме. А возможно, кто-то вспомнит о неизвестных пока российских праведниках, «не заметивших» в страшные годы сталинских репрессий поддельность или странность голландских и японских виз, благодаря «невнимательности» и «рассеянности» которых в паспортах обреченных появлялись разрешительные штампы с советским гербом.

В нашей повседневности порой совершенно неожиданным образом закольцовываются судьбы, страны, жизни, истории, начавшись когда-то с сущей мелочи и безделицы. К примеру, с настенного календаря.