Русское суверенное счастье

Чтобы начать веселиться и быть счастливым, в России много времени не требуется. Фото Depositphotos/PhotoXPress.ru

В последнее время – да чего там в последнее, во все века! – принято критиковать Россию. И изнутри, и снаружи. Дескать, и порядка в стране нет. И народ разгильдяйский. И правительство жестоковыйное. И вообще цивилизация не в ту степь. Может, все это верно. Но не главное. А главное вот что – во имя чего страна идет на все эти и многие другие жертвы. Неужели по лени? Глупости? Разгильдяйству отечественного населения? Ничуть не бывало! Говорю с полной ответственностью: Россия столетиями идет на все мыслимые и даже немыслимые в других странах жертвы во имя свободы! Свободы, невиданной в странах Запада. Свободы каждого человека каждую минуту жить не так, как ему указано, а так, как душа пожелает.

В самом деле, что делает человек Западной Европы и Северной Америки в рабочее время? Ответ очевиден: выполняет чужую волю. Делает в точности то, что ему указано тем, кто платит ему деньги. At the best of his ability, то есть так хорошо и усердно, как только может. Но ведь это хрестоматийное определение рабства! Жить, выполняя не свою, а чужую волю… Если это не рабство, то что? Якобы мягкое, но рабство современного человека в Свободном Мире.

Конечно, кое-какие преимущества система мягкого капиталистического рабовладения имеет. Например, она обеспечивает гражданам в среднем самый высокий уровень жизни в истории человечества. Но не уровень счастья. Радости. Или, говоря, по-русски, балдежа. Кстати, по уровню счастья, согласно опросам населения стран – членов ООН, первые места с большим отрывом заняли вовсе не европейские страны, не Канада с Австралией и тем более не Америка, а кто бы вы думали? Страны Африки! Нищие страны Африки, в которых ничего нет, кроме солнца, пальм и набедренных повязок.

Если же взять в расчет только страны с образованными народами, такими, в которых каждый умеет писать и знает, сколько будет 8 умножить на 32, то по уровню балдежа на душу населения Россия займет первое место. Это я вам ответственно заявляю. И вовсе не голословно.

Где-то дней за 10 до Нового года я проделал социологический эксперимент. Позвонил в разгар рабочего дня – благо телефон под боком – 20 знакомым разных специальностей в России и другим 20, работающим в Европе и Америке. И задал – с небольшими модификациями – один и тот же вопрос: «Слушай, Вася (Настя, Френк), кто у тебя самая близкая приятельница на работе? Ира (Мэри, Франсуаза)? Ну а начальника или другого всеми уважаемого человека как зовут? Иван Иванович (Жан, Джон)? Ну так представь себе, что сейчас к тебе заскочила Ира–Мэри–Франсуза и щебечет: слушай, у Ивана Ивановича (Мэрилин, Билла) сейчас маленький сабантуй. Наступающий Новый год (день рождения, появление на свет первого внука) отмечаем. Поскакали?! Так вот, вопрос: сколько времени тебе потребуется на то, чтобы начать балдеть?»

Ответы в России: менеджер, секретарша, заведующий хирургическим отделением, заместитель министра, стриптизерша, депутат Госдумы, официантка, охранник, член-корреспондент Российской академии наук, режиссер, продавщица, судья, машинист котельной, программист, слесарь, пилот самолета: «Да нисколько!»;

заведущий отделом одной из ведущих российских газет (задумчиво): «Секунд 17»;

врач поликлиники, у которой один больной в это самое время был в кабинете, а остальные 10–15 сидели в очереди: «Думаю, минуты полторы»;

актер (трезво): «Если за кулисами нальют, то в паузе исчезну на пару-тройку секунд, как будто по роли. Но и во время монолога бывало, подносят Гамлету как бы по режиссерскому замыслу. Ну а о новогодних елках и говорить нечего, там это вообще запросто – не русские, что ли?»;

учительница литературы (как бы наморщив лоб): «Сколько надо, чтобы задание детям дать? Наверное, минуты две» (абсолютный максимум согласно опросу).

Когда же этот же опрос был проведен среди западных тружеников, они просто не понимали, о чем идет речь. Даже родившиеся в России не сразу врубались. «Ты имеешь в виду после работы? Чтооооо? Сейчаааааас? Ты шутишь, я же на службе». И все. Полная голова ответственности и никакого балдежа. В смысле свободы. От осознанной необходимости.

Так что мое утверждение о безусловном лидерстве России по части балдения не голословно, а основано на социологических данных. И это прекрасно. Более того, мало что в жизни может быть прекраснее.

В самом деле, во имя чего люди Запада приносят в жертву свою свободу на восемь часов в день, за исключением суббот и воскресений? Во имя чего становятся на работе рабами и не принадлежат самим себе? Они ведь там думают, что иначе цивилизованную жизнь устроить нельзя. А мы говорим: МОЖНО. И, более того, нашей коллективной судьбой доказываем, что это так.

Да, мы не можем, так сказать, собирать на своей территории «мерседесы» – именно из-за этого самого повального и поголовного, вечного и бесконечного балдежа. Но, с другой стороны, если и без того «мерседесов» на улицах Москвы больше, чем на улицах Берлина, то в чем проблемы, ребята? Хорошо сидим! И неплохо устроились.

Но особенно ярко, самозабвенно и ни с чем несравненно наш талант окружать себя волшебством и непредсказуемостью проявляется под Новый год. Когда люди любой другой страны в разговоре с россиянами не могут испытывать ничего, кроме зависти. Даже не русские. А об эмигрантах и говорить нечего…

Эта на три дня с головой ушла в баню с бассейном и джакузи; те из клуба в клуб вторую неделю бродят; этот не просыхает пятые сутки; эта с этим неделю с постели встают, только чтобы шампанским опохмелиться… Да где же еще такое возможно?! Отвечаю с полной ответственностью: нигде! То есть абсолютно нигде на Земле! Даже в Нигерии. Даже в Верхней Вольте, занявшей, если мне память не изменяет, по уровню счастья на душу населения одно из первых мест среди всех членов ООН.

Почему нигде? Потому что в Америке, Франции и Италии на работе работают и только работают. А в Верхней Вольте нет джакузи, вернисажей и театральных премьер.

Новогоднее время особое. Это время чудес! И что характерно, в России в отличие от стран Запада существует притяжение праздника, как планеты притягиваются к Солнцу. Две недели до Нового года и две после – это все еще Новый год. Где? У нас и только у нас! Новогоднее время, притягивающееся к событию. В отличие от Запада, где Рождество начинается и кончается в точно обозначенные сроки. Как работа. Как этика. Как добро и зло, которые четко очерчены. У нас же все размыто, все неопределенно, все – квантовая механика. Которая по сравнению с ньютоновым детерминизмом западноевропейской души ну просто неизмеримо сложнее!

Так выпьем же за Русское Время! Русское Новогоднее Время, натянутое на Старый Новый и Новый новый год, как транспарант на флагштоки! За наше двойное летоисчисление, отмена которого невозможна не только по религиозным соображениям, а прежде всего потому, что благодаря ему то, что на Западе миг, у нас растянуто на две недели, как гармонь, как душа русская. И за нее самое, за русскую душу, самую балдежную в мире. И за свободу российского человека в ней и иже с ней – свободу, понимаемую самым естественным образом: как свобода от какой-либо осознанной необходимости. В любую минуту жизни.  

Нью-Йорк