Записки о южной экспедиции. Литераторы открывали Антарктиду вслед за мореплавателями

Антарктида далека, но интерес к ней велик. Павел Михайлов. Южное сияние. 1820

21 января исполняется 200 лет со дня открытия Антарктиды русскими моряками. Важно подчеркнуть: именно материка, а не прилегающих островов. В тот день с кораблей под командой Беллинсгаузена и Лазарева в подзорную трубу люди впервые увидели новую землю (правда, целиком покрытую льдом). «Свершилось выдающееся географическое открытие, сравнимое с обретением Америки», – отмечает современный ученый. Шлюпы «Восток» и «Мирный» сумели подойти к новому материку на расстояние 20 миль. Но и это было для тех времен величайшим достижением. Джеймс Кук в 1775 году находился от берега Антарктиды в 75 милях и затем повернул на север, заявив, что ледяная преграда непреодолима. Авторитет Кука был велик, а экспедиции к южным морям опасны и чрезвычайно дороги, поэтому почти полвека не предпринималось попыток раскрыть тайну Южного континента.

Претендентов на право называться первооткрывателями Антарктиды немало. В разных странах, признавая заслуги русских, тем не менее чтят и своих мореплавателей. Англичане – офицеров королевского флота Брансфилда и Смита, американцы – китобоев Палмера и Дэвиса. Французы гордятся тем, что капитан Дюмон Дюрвиль установил флаг своей страны на скалистом острове в миле от Антарктического материка. У норвежцев – свой аргумент в споре за первенство: в 1895 году Леонард Кристенсен и Карлстен Борхгрёвинк, отплыв из Бергена, первыми высадились на материк Антарктиды. Правда, историки допускают, что на берег далекого материка могли еще раньше ступить китобои, а сведений об этом не сохранилось, потому что места выгодных промыслов эти люди умели держать в тайне. Дискуссиям ученых-географов и рядовых любителей истории нет конца.

У российской антарктической одиссеи есть и любопытный книжный аспект. Записки о первом плавании на юг оставили четыре участника экспедиции, включая ее командира Фаддея Беллинсгаузена. Однако этому главному источнику с самого начала не везло с публикацией. «Приходится поражаться тому бюрократическому равнодушию, которое Беллинсгаузен встречал, продвигая в печать свою книгу. Тщетно он хлопотал и доказывал, что труд необходимо издать немедленно, иначе открытия и заслуги русских моряков смогут оспаривать иностранцы», – писал историк Борис Островский. Семь лет рукопись кочевала по кабинетам чиновников и редакторов. В итоге книга «Двукратные изыскания в Южном Ледовитом океане и плавание вокруг света…» вышла только в 1831 году после личного вмешательства Николая I тиражом всего 600 экземпляров. Из нее читатель узнал о подробностях героического плавания, о сделанных открытиях, о противоборстве моряков с бурями и плавучими льдами. Для ученых книга представляет ценнейший научный материал, для любителей приключенческой литературы это настоящий документальный роман, особенно ценный тем, что написан первопроходцем. «28 февраля. Ввечеру небо совершенно очистилось от облаков, и мы имели неописанное удовольствие видеть созвездие Ориона и Южный Крест, которые несколько месяцев были скрываемы туманами, пасмурностью и снежными облаками. С обоих шлюпов видели трех пингвинов…»; «2 декабря. Мы проходили ледяной остров, который был длиною в пять миль, вышиною от восьмидесяти до ста футов от поверхности моря, бока имел отвесные и весь покрыт снегом». Эти и другие страницы записок Беллинсгаузена наизусть помнят все, кто увлечен историей русского мореплавания. Эта книга – одновременно и литературный, и географический памятник. В России она неоднократно переиздавалась, иногда в сокращенном варианте.

Записки о первом плавании на юг оставили четыре участника экспедиции, включая командира Фаддея Беллинсгаузена. Фото Сергея Тарасенко

Изданная скромным тиражом, да еще на малопонятном для европейцев языке, книга российского адмирала долгие годы оставалась неизвестной за границей. Иностранные географы о ней не знали до 1863 года, когда немецкому ученому Августу Петерману удалось приобрести экземпляр и опубликовать фрагменты в немецком переводе. Полностью в Германии книга вышла в начале ХХ века. Знаменитый путешественник Роберт Скотт сожалел об отсутствии ее английского перевода. Он появился только в 1945-м, на волне потепления отношений между Великобританией и СССР. Инициатор этого издания, полярник и историк Фрэнк Дебенхем, оказался первым на Западе, кто за долгие десятилетия написал о плавании русских к берегам Антарктиды.

Записки других участников похода тоже доходили до читателя с разными приключениями. Так, дневник мичмана Новосильского был издан в середине ХIХ века без указания имени автора (сменившего к тому времени флотский мундир на сюртук цензора); эту почти забытую работу впервые переиздали лишь спустя столетие. Записки единственного ученого в экспедиции – астронома Ивана Симонова – увидели свет в малодоступном научном журнале Казанского университета.

Почти 130 лет русские суда не появлялись в антарктических водах. Да и литературы о походе «Востока» и «Мирного» издавалось мало. Все силы советского государства были брошены на освоение Севера, имевшего стратегическое значение. Для организации новых экспедиций к берегам Южного континента не хватало денег и специальных судов. Мешали и политические интриги ведущих морских держав. Лишь в 1948 году к берегам Антарктиды отправилась из Ленинграда китобойная флотилия с несколькими учеными. А в середине 50-х, когда были подготовлены необходимые суда и техника, стартовала первая советская антарктическая экспедиция.

Освоение Антарктиды сопровождалось активной кампанией в печати. Латвийский историк Александр Овлащенко несколько лет назад выпустил в Германии на русском языке книгу «Материк льда», где подробно проанализирован этот всплеск интереса к антарктической теме после длительного периода равнодушия. Советскому «наступлению на юг» нужно было придать некую историческую легитимность. Кроме того, в СССР в конце 40-х – начале 50-х годов во всех областях искали российские приоритеты. И открытие Антарктиды отлично вписалось в общий патриотический дискурс. Из забытых «царских адмиралов и сановников» сделали выдающихся героев, исследователей, флотоводцев. Именами Беллинсгаузена и Лазарева назвали суда и полярные станции, им поставили памятники. Стали появляться научные труды и историческая беллетристика (в том числе для детей) о русском походе в Антарктиду в эпоху Александра I. Писатели и журналисты осваивали полярную южную тему, как в довоенные годы осваивали северную. Антарктида далека, но интерес к литературе о ней значителен и в наши дни. Одно из свидетельств тому – выход в 2019 году новой, наиболее подробной биографии адмирала Лазарева в серии «ЖЗЛ».