Разумное победно-пораженческое исключение

Формулы Алисы действуют не только в мире, где живут Безумный Шляпник, Мартовский Заяц и другие мудрецы. Из иллюстраций Лидии Шульгиной к книге Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране чудес»

Без поражений нет побед, говорят. Лукавят? Это как сказать, что без зубной боли нет зубов. Может, нет и Бедного без Горького? Белого без Черного? Что значит, что без поражений нет побед? Не отведав горечи поражения – не познаешь и сладость победы? Или: хочешь победы, умей и терпеть поражение? Или: потерпел поражение, отпразднуешь и победу? А к чему тогда отнести пирровы победы, победы против воли, поражения без побед, победы без боя и, наконец, победы без поражений (Суворов fecit)? «Нет побед без поражений»? Красиво сказано!

Красиво говорить про победы и поражения очень любят полководцы. Одно это уже должно настораживать, ведь война – их хлеб.

Впрочем, при любом авторстве красное словцо чревато для вас возможностью стать не только свидетелем, но и страдательным субъектом возмутительных сцен. Во избежание такого поворота событий необходимо соблюдать одно правило: красное словцо не воспринимать буквально, а говорящего – серьезно.

В любви к афористичному словцу одних и веры в него других – все его зло: афоризм зачастую и, пожалуй, чересчур категорично разрубает гордиевы узлы запутанной человеческой мысли неутомимым топором своего раскаленного глагола. В отличие от пословиц и поговорок, полных поэзии, красное словцо рубленых истин, как правило, неспокойно, заносчиво и мятежно. Вот и любовь к афоризмам – в запыхавшемся сердце. Да, верно: сердцу не прикажешь, но можно сердце вразумить, и если оно лежит к афоризмам, то самое время подналечь на ум, и не доводить дело до бессердечных побед от поражений или до сердечных поражений от побед.

Подналечь на ум можно, выяснив напредь, где и как его найти. Помнится, один герой Гашека, холостяк (назовем его Имярек Ярославович Гашек), искал сведения о том, как отварить яйцо или пришить к штанам пуговицу – в словарях и энциклопедиях. Мы не будем ему уподобляться и мучить справочники. Сидя на плечах у Гашека, мы видим дальше его комичных персонажей, поэтому сразу обратимся к наглядным пособиям дилетанта от филологии – литературным произведениям, в которых разбирается эта тема.

Первое, основное и почти исчерпывающее указание на искомое мы находим, несомненно, у Александра Сергеевича, хотя и Грибоедова. От ума случается горе – так доказал он. Значит, применяя формулу Алисы Льюисовны Кэрролл, согласно которой где «вокзал–пляж–море», там и «море–пляж–вокзал», мы можем смело утверждать, что где горе – там и ум. Ищем горе.

Как сказал Тевье-молочник, он же – Тевье Соломонович Рабинович, общее горе – половина утешения (может, он и не совсем так сказал, но уж как запомнилось: он-то и вовсе любил подмахнуть от себя в древнейшую мудрость). Применяя обратно пропорциональную зависимость, выявленную им в соотношении горя и утешения, получаем: горе единицы – полное утешение (чье – вопрос, но мы о другом). Значит, горе как таковое – это вообще частный вопрос и, находясь в границах прайвеси, является подлинным личным делом каждого. Любопытно, что наших личных дел, как известно, чуть менее чем в несколько раз больше, чем нас самих – это ж какое разнообразие горь в этом мире! Кажется, оно соперничает с генетическим. Это – к слову, а сейчас речь о том, что вторгаться в эту область со своими аршинами, самоварами или уставами негоже. А также – о том, что горе каждого – вне его самого, но при нем: в его личном и неотложном деле.

Увы (это слово – естественная завывающая звуковая дорожка темы горя и ума), мы пришли к малоутешительному выводу. Но с другой стороны, раз ум добывается горем, то получается, что чем больше горя – тем больше ума, и наоборот. Следовательно, во власти каждого из нас приобрести себе столько ума, сколько горя он готов или в силах вынести (спасибо, уважаемый Борис Николаевич). Главное – не перегнуть эту прямую пропорцию, дабы остались силы на погрузку ума, а места для него в нас, как известно, заготовлено на десятерых. Чего не хочется думать о горе, но от баланса сил не уйдешь.

Нашедши, где и как раздобыть ума, и не спрашивая себя, почему ум может быть глупым (за очевидностью объяснения: ум глуп там, где он мал, а мал он там – где горя мало), и уж наотрез отказываясь признавать за факт то, что ума может якобы и вовсе не быть у человека, ибо хоть толику горя хищный грех первого падения оболом на жизнь вкладывает в каждую живинку, посмей она показаться на свет (кстати, как все же славно, что второго падения не состоялось – вот уж был бы курьез!), – можно смело приступать к решению основной задачи. А именно: уяснению смысла высказывания, на первый взгляд похожего на пораженческо-победный заколдованный круг, и дальнейшей выработке стойкой модели поведения в описываемой им ситуации.

Вовлеченность в конкретику часто мешает объективному взгляду на вещи. Метод переноса или абстрагирования помогает уловить общий смысл. Очевидно, что было бы бессердечно переносить на других людей разнообразные несчастья для того лишь, чтобы определить, верно ли, что этот круг заколдован. Очевидно также, что и на родственных организмах – мышах – эксперимент не вышел бы из-за ничтожности наших знаний об их победно-пораженческой парадигме. Поэтому, а также ввиду семантичности характера вопроса в данном случае целесообразно прибегнуть к переносу, используемому в среде принципиально мыслящих людей – лингвистов. У них есть для этого целый арсенал родственных изречений – аналогий. Нам подойдет инструментарий аналогии духа и буквы. В данном случае «нет побед без поражений» и словом и духом – с изречением «нет правил без исключений».

Итак.

Общедоказано, что исключения подтверждают правило тем, что, существуя, они указывают на его наличие. Ergo: существующие поражения указывают на существование побед. Это умозаключение многократно подтверждается эмпирически: где есть чье-то (sic!) поражение – там есть и чья-то (sic!) победа. Вот в чем путь к разгадке: поражение и победа – там, где есть как минимум две стороны.

Где победа одних – там поражение других, где их поражение – там, увы, не их победа. И поскольку поражение есть горе потерпевшего, то ему по результатам битвы достается ум. Победившему – чистая, как горный хрусталь, победа, то есть – красота.

Существуют две ситуации, когда победа и поражение вроде бы сходятся в одном субъекте: случаи, когда человек проиграл или выиграл битву с самим собой. Но на самом деле – это случаи, когда в реальности существует либо только победа (красота), либо только поражение (удельный ум). Может быть, это и не исключение, а идеальный частный случай, как круг или эллипс – частные случаи овала, – но подтверждают правило и они.

Общий вывод:

1. В любом поражении или победе есть два субъекта: без поражения одного нет победы другого. И наоборот.

2. Проигравшей стороне достается ум, чтобы им воспользоваться, а победившей стороне – красота, чтобы ею налюбоваться.

3. В исключительных случаях односторонних битв победа или поражение редуцируются до исчезновения.

Осталось решить один нюанс – с исключениями. Куда деть и как поступить с недостающими в односторонних битвах умом или красотой? Обычно исключения помещают в рамку: в позитивных текстах – в цветную, в грустных, увы, – в черную. А если и правда, что не будь белого – и черного не будет, может, тогда лучше сразу книжки на желтоватых страницах печатать? Но если черное все же есть, чего отрицать пока не получается, то, поверяя красоту разумом гармонии (где победа – чистой слезы красота, а ум – чистой критики разум), все-таки куда разумнее рассматривать исключения из правил жизненных баталий в рамках именно разумно-прекрасного.