0
3537
Газета Стиль жизни Интернет-версия

19.12.2017 00:01:00

Любимец правительства

Александр Говорков

Об авторе: Александр Владимирович Говорков (1956 – 2015) – поэт, эссеист.

Тэги: сергей есенин, биография, большевики, антисемитизм, воронский, троцкий


сергей есенин, биография, большевики, антисемитизм, воронский, троцкий Гостиница «Англетер» (слева), где 28 декабря 1925 года был найден мертвым Сергей Есенин. Фото 1930 года

Из милицейского протокола: «20 января с.г. гр-н Есенин, явившись в кафе «Домино», начал придираться без всякого повода к посетителям и кричал: «Бей жидов»... Милиционер... Громов предложил гр. Есенину следовать в милицию, на что он ответил отказом и стал оказывать сопротивление, нанося удары милиционеру, и лишь с помощью дворников был доставлен в отделение милиции. Дорогой в милицию гр-н Есенин продолжал буйствовать и кричать «бей жидов» и т.д.».

Вот что удивительно – как удавалось Есенину, в хмельном буйстве кричавшему на всех углах «Бей жидов и коммунистов!», отделываться лишь составлением таких протоколов? По словам Андрея Соболя, «так крыть большевиков, как это публично делал Есенин, не могло и в голову прийти никому в советской России. Всякий, сказавший десятую долю того, что говорил Есенин, давно был бы расстрелян». Это подтверждает и Федор Раскольников: «Как скандалист и дебошир он (Есенин) был известен всем милиционерам Центрального района Москвы, но его не трогали».

Между тем в стране действовал декрет, подписанный Лениным 25 июля 1918 года, в котором говорилось: «Совет Народных Комиссаров объявляет антисемитское движение и погромы евреев гибелью для дела рабочей и крестьянской революции и призывает трудовой народ Социалистической России всеми средствами бороться с этим злом. Совнарком предписывает всем Совдепам принять решительные меры к пресечению в корне антисемитского движения. Погромщиков и ведущих погромную агитацию предписывается ставить вне закона». Декрет действовал, и многие понесли по нему суровое (вплоть до расстрела) наказание.

В книге «Алмазный мой венец» Катаев утверждает: «Королевич (так Валентин Петрович называет Есенина) был любимцем правительства. Его лечили. Делали все возможное. Отправляли неоднократно в санатории. Его берегли как национальную ценность. Но он отовсюду вырывался». Действительно, поэта охотно печатали, хорошо оплачивали, выпускали за границу, пытались лечить, вытаскивали из различных переделок. Организовали в конце концов помпезные похороны и издали посмертное собрание сочинений.

Заботу «правительства» о Есенине подтверждает и письмо Христиана Раковского Дзержинскому от 25 октября 1925 года: «Дорогой Феликс Эдмундович! Прошу Вас оказать нам содействие – Воронскому и мне, – чтобы спасти жизнь известного поэта Есенина – несомненно самого талантливого в нашем Союзе. Он находится в очень развитой стадии туберкулеза (захвачены и оба легкие, температура по вечерам и пр.). Найти, куда его послать на лечение, нетрудно. Ему уже предоставлено было место в Надеждинском санаториуме под Москвой, но несчастье в том, что он, к несчастью его хулиганского характера и пьянства, не поддается никакому врачебному воздействию. Мы решили, что единственное еще остается средство заставить его лечиться – это Вы. Пригласите его к себе, проборите хорошо и отправьте вместе с ним в санаториум товарища из ГПУ, который не давал бы ему пьянствовать... Жаль парня, жаль его таланта, молодости...» Косноязычие письма объясняется тем, что автор его – болгарин по национальности.

Письмо искреннее. Смущает, правда, зловещее предложение приставить к Есенину «товарища из ГПУ, который не давал бы ему пьянствовать». С другой стороны, кого еще мог посоветовать Раковский на эту незавидную роль – Демьяна Бедного? Артема Веселого? Михаила Голодного? Ивана Приблудного? Петрова-Водкина?

Но почему Катаев выбрал такую странную и уклончивую формулировку – «любимец правительства»? Бухарин, например, тоже был «правительством», но Есенина на дух переносить не мог. Так чьим же любимцем в действительности был Есенин?

Известны приятельские отношения поэта с Яковом Блюмкиным. По воспоминаниям Владислава Ходасевича, Есенин однажды предложил понравившейся ему девушке: «А хотите поглядеть, как расстреливают в ЧК? Я это вам через Блюмкина в одну минуту устрою». В 1920 году, когда Есенина арестовала ЧК, Блюмкин оказал помощь поэту, обратившись с ходатайством отпустить его на поруки.

Значительное место в жизни Есенина занимал Александр Воронский, ставший в начале 20-х годов одним из ведущих идеологов советской литературы. С 1917 по 1920 год Воронский был членом ВЦИКа. В 1923 году примкнул к «левой оппозиции» и подписал (с некоторыми оговорками) «Заявление 46-ти». Дело в том, что 8 октября этого года Троцкий направил в ЦК РКП(б) письмо, в котором выражал свои опасения в связи с недостатком внутрипартийной демократии. Через неделю после этого появилось «Заявление 46-ти», подписанное авторитетными партийцами и адресованное Политбюро ЦК РКП(б). «Заявление» поддерживало и развивало идеи Троцкого и послужило идеологическим фундаментом «левой оппозиции».

С 1921 года Воронский редактировал журнал «Красная новь», при котором создал писательскую группу «Перевал». Есенин познакомился с Воронским в октябре 1923 года и с тех пор регулярно печатался в «Красной нови». Воронский неоднократно помогал поэту выпутываться из различных скандалов и неприятных ситуаций. Есенин не остался в долгу: когда осенью 1924 года над Воронским сгустились тучи, поэт заявил, что прекратит публиковать свои произведения, если тот лишится поста главного редактора журнала. Идеологически и политически Воронский стоял рядом с Троцким, полностью разделял неприязненное отношение Троцкого к РАППу, который поддерживал Сталина. Уже после смерти Есенина члены РАППа объявили его «знаменем кулацкой контрреволюции». 

Вольф Эрлих не идет ни в какое сравнение с влиятельными Блюмкиным и Воронским. В данном случае нам интересны взгляды близкого Есенину человека. Есенин познакомился с Эрлихом в апреле 1924 года, когда тот уже состоял в ленинградском «Ордене воинствующих имажинистов». Надо отметить, что все члены «Ордена» (включая и Эрлиха) были поклонниками Троцкого. Впоследствии Эрлиху не раз пришлось публично каяться в «грехах молодости» и отрекаться от троцкизма.  

Теперь мы можем ответить на поставленный вопрос – Есенин был любимцем людей из окружения Троцкого. Упрощая ситуацию, можно сказать и так – покровителем Есенина в правительстве был Троцкий. Недаром же бытовало мнение, что именно Троцкий отдал неофициальный приказ «не трогать» Есенина. В книге «Литература и революция», вышедшей в 1923 году, Троцкий посвятил творчеству Есенина немало проницательных и приязненных строк. На смерть поэта отозвался статьей в газете «Правда». Не зря Горький заметил: «Лучшее о Есенине написано Троцким».

А что же Есенин? Как он относился к могущественному покровителю? Судить об искренности Есенина довольно сложно. Известно сказанное Есениным в Берлине: «Не поеду в Москву... пока Россией правит Лейба Бронштейн. Он не должен править». Но эти слова (сказанные, вероятно, в подпитии) вряд ли направлены против Троцкого лично, скорее – против его национальности. 

Не надо забывать, что существуют и совсем другие высказывания. Вот как в стихотворении «Русь бесприютная» поэт говорит о беспризорниках: «...В них Пушкин,/ Лермонтов,/ Кольцов,/ И наш Некрасов в них,/ В них я,/ В них даже Троцкий,/ Ленин и Бухарин...»

В книге «Право на песнь» Вольф Эрлих приводит слова Сергея Александровича: «Знаешь, есть один человек... Тот, если захочет высечь меня, так я сам штаны сниму и сам лягу! Ей-богу, лягу! Знаешь, кто? – Он снижает голос до шепота: – Троцкий...» 

Добавим еще один штрих – проследим посмертную судьбу поэта и его сочинений. Похороны Есенина были отнесены на государственный счет и прошли с большими почестями. Незамедлительно был издан сборник «Памяти Есенина» со вступительной статьей Троцкого. Но в 1926 году Троцкий был выведен из состава Политбюро, потом исключен из партии, и ситуация резко меняется. В газете «Правда» появляется статья Николая Бухарина: «...есенинщина – это самое вредное, заслуживающее настоящего бичевания явление нашего литературного дня...» Ярлык был приклеен, и на покойного поэта полились ушаты грязи. Его произведения стали если не запрещенными, то полузапрещенными. И лишь после смерти Сталина, в 1955 году, был напечатан двухтомник сочинений.

По словам Мариенгофа, «…есенинская трагедия чрезвычайно проста. Врачи это назвали «клиникой». Он и сам в «Черном человеке» сказал откровенно: «Осыпает мозги алкоголь». Вот проклятый алкоголь и осыпал мозги, осыпал жизнь».

Я бы добавил к его словам и более широкое понимание трагедии поэта Ивановым-Разумником: «Гибель Есенина тесно связана не только с его болезнью... ведь и сама болезнь была следствием невозможности писать и жить в мертвой атмосфере советского рая».



Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Карнавальный переворот народного тела

Карнавальный переворот народного тела

Юрий Юдин

100 лет тому назад была написана сказка Юрия Олеши «Три толстяка»

0
1031
Тулбурел

Тулбурел

Илья Журбинский

Последствия глобального потепления в отдельно взятом дворе

0
874
Необходим синтез профессионализма и лояльности

Необходим синтез профессионализма и лояльности

Сергей Расторгуев

России нужна патриотическая, демократически отобранная элита, готовая к принятию и реализации ответственных решений

0
812
Вожаки и вожди

Вожаки и вожди

Иван Задорожнюк

Пушкин и Лесков, Кропоткин и Дарвин, борьба за выживание или альтруизм и другие мостики между биологией и социологией

0
528

Другие новости