Соленый пот струйками

Снег, лед, белое безмолвие...

На итоговом вечере Федерации спортивного туризма Москвы награждали медалями за лучшие походы по горам, за лучшие походы на лыжах по Северу, за лучшие вело- и пешеходные походы. Походов было много. Даже очень. Потому что, несмотря ни на что, люди ходят в походы. Памир, Тянь-Шань, Джунгарский Алатау, Кольский полуостров, Ямал, побережье Северного Ледовитого океана, Заилийский Алатау… Все-таки есть люди, у кого страсть к путешествиям в крови. Вот именно этот народ, со страстью к путешествиям, и собрался на награждение по итогам первенства по спортивному туризму.

С одной стороны, совсем обычный народ. А с другой – все же немного отличающийся от общей массы. Обветренный, что ли. Больше привыкший рисковать. Если по Гумилеву, поклонники музы дальних странствий. Но не той музы, что собирает наших соотечественников где-нибудь на Мальдивах или, на худой конец, за стойкой бара в Анталии. Нет, тут муза другая.

Вообще спортивный туризм – это феномен, который существует только в России. Больше спортивного туризма нигде нет, ни в одной другой стране. Ну, отчасти в Канаде, разве что. Спортивный туризм бывает горный, лыжный, пеший, велосипедный, бывает еще спелеотуризм.

Почему спортивный туризм существует только у нас в стране? Объяснять очень долго. Но, в общем, спортивный туризм – это наследие социалистического строя. И я бы сказал, очень хорошее наследие! Вначале было общество пролетарских экскурсий и туризма. Появилась сеть туристических баз и туристических маршрутов для пешеходного туризма. Государство заботилось о трудящихся и считало, что активный отдых никак не хуже отдыха в санатории. Появились понятия о препятствиях и категориях трудности препятствий, а затем и категории трудности походов.

Но это был еще не спортивный туризм. А вот спортивным туризм стал примерно 50 лет назад (можно юбилей отмечать), когда Федерация туризма СССР приняла решение проводить чемпионаты по туризму, то есть сравнивать походы по сложности и по тому, насколько правильно заявленный маршрут пройден. Потом появились разряды и спортивные звания.

Спортивный туризм – это спорт? И не разберешь: вроде бы и спорт, потому что существуют разряды и звания кандидата в мастера и мастера спорта. Есть категории трудности препятствий, которые надо преодолевать.

Спортивный туризм – спорт? Да нет, скорее состояние души! Потому что как же хорошо душе поклонника музы дальних странствий в уютной палатке где-нибудь на леднике: когда весь день что-то преодолевали, лезли с веревками куда-то вверх, при этом соленый пот временами стекал струйками, но не было времени и возможности эти струйки смахнуть, потому что руки держали веревку для страховки, сомневались в выборе правильного пути, нашли правильный путь, вылезли, нашли место под палатку, подготовили площадку… Ура, поставили палатку, ура, разложили в палатке вещи, начали готовить еду, наконец-то пообедали, сидя в уютной комфортной палатке где-то на краю обрыва. А вокруг тебя никого на многие километры. 

Спортивный туризм – спорт? А как же! Ведь есть тренировки и общефизические, и специальные. Вы что думаете, без тренировок можно пройти сложный поход? Да ни за что. Тут и отточенная техника, тут и продуманная тактика. Тренировки идут круглый год. Начинаются  осенью и заканчиваются основным мероприятием – походом... 

Да какой это спорт, когда группа из пяти-восьми человек идет по ледникам, а вокруг никого. Ни трибун, ни оваций! Хотя…

К слову сказать, спортивных разрядов по альпинизму за рубежом нашей страны тоже нет. А в нашей стране спортивный туризм и альпинизм были разделены. Горным туристам совершать восхождение запрещалось. Сейчас этот запрет снят, и горные туристы рванули совершать восхождения. Ходят на горные вершины, включают их в нитки своих маршрутов. Частенько делают вершинные траверсы, то есть восхождение по гребню вершины из одного ущелья, а спускаются в другое ущелье. И это со всеми рюкзаками, веревками, кошками и ледорубами!

Я вам больше скажу! Отчасти горные туристы стали теснить альпинистов. Особенно в высоких горах. Походы лидеров горного туризма за последние годы – это нечто! Как вы, к примеру, отнесетесь к походу по Большому Памиру продолжительностью 50 дней с восхождением на «семитысячники» – пик Коммунизма, пик Корчженевской и пик Ленина? Да это в голове не укладывается! Или поход по китайскому Памиру, также с восхождением на «семитысячники» – Музтаг-Ату или Кунгур?

Может быть, и спорт… А может быть, просто тяга к странствиям. Ведь недаром великий путешественник Пржевальский любил говорить: «А еще жизнь прекрасна тем, что можно путешествовать!»

...и уютная палатка на краю обрыва. Фото автора

Как строится у таких людей жизнь? Не в тот момент, когда они получают награды, а просто живут обычной жизнью. Сначала приходят в себя после главного события года – похода по горам. Ездят на дачу, ходят на работу и вообще залечивают раны. Но уже в середине осени начинают думать, а что делать дальше, строить планы, формировать группы. На Новый год все разъезжаются: кто на специальные тренировки, кто просто на лыжах покататься. Но в середине зимы планы на лето уже сформированы, и костяк группы собран. Продумано, кто будет штурманом (готовить маршрут), кто завхозом по снаряжению, кто  завхозом по питанию, кто – врачом (медбрат). Так создается микроколлектив: то ли община, то ли семья, которая будет жить общими интересами все время, до завершения похода. Частенько в это время уже покупают билеты, так  дешевле. Все это сопровождается тренировками.

Ближе к лету начинают решать вопрос о заброске к месту начала похода. Несложные маршруты начинаются, как правило, не очень далеко от цивилизации, и к месту начала маршрута от аэропорта и вокзала можно добраться на рейсовом автобусе или на такси и маршрутке. А сложные маршруты начинаются вдалеке. И добраться туда непросто. Иногда это вертолет. Иногда длинные подъезды на полноприводных машинах. Помню, как  добирались в достаточно дикий район Памира в Таджикистане. Из Душанбе туда ехать никто не соглашался, только до места, где на карте кончалась асфальтовая дорога. Поехали. Куда? Бог весть. Вся надежда на собственную энергию и на музу дальних странствий.

В поселке, где кончается асфальтовая дорога, мы провели несколько часов, уговаривая местных привезти нас туда, куда нам было надо. Еще полдня таджики чинили и приводили в относительный порядок вдребезги раздолбанный ГАЗ-66, а мы им помогали. Поехали под вечер. 

Ну, это была поездка! Достаточно сказать, что у машины выбивало рукоятку переключения скорости, но ее в фиксированном месте держал водитель. У машины выбивало рукоятку переключения полного привода. Ее постоянно надо было держать рукой в нужном месте. Поэтому из числа пассажиров (нас то есть) был выделен человек, который держал рукоятку. Потом начались перевалы, и надо было включить вал отбора мощности (понижения оборотов). Эту ручку держал еще один человек из наших. Начало темнеть. В машине не работало освещение, поэтому меня назначили подсвечивать водителю фонариком, чтобы он хоть иногда смотрел на приборную доску. Так вчетвером мы машину и вели! Благо кабина у ГАЗ-66 все же просторная. Прощаясь, уже на рассвете, водитель похлопал своего железного коня по борту кабины и устало сказал: «Он меня еще ни разу не подводил!» Что же, водитель был джигит. Как и мы.

После этого три недели ходили по ледникам и снимали с перевалов записки 80-х годов прошлого столетия. То есть 35 лет там никто, кроме козлов да снежных барсов, и не ходил. А как вам это описать, когда бредешь по цирку ледника, а ледник окаймляют пять вершин? Они над тобой нависают. Снег, лед. И полная тишина (если не учитывать свист ветра). И безмолвие. А ты устремляешься между двумя вершинами на перевал, и… и еще лет 30 туда больше никто не придет. И жаль, что не увидит всей этой красоты! Хотя, конечно, веревки, «кошки», рюкзак и соленый пот никто не отменял. Выйдешь на хребет, в одну сторону у тебя одна долина, в другую – другая. И весь мир под ногами!

Вот так и проходит главное событие года у таких вот людей. Ну а потом возвращение домой. Семья, работа, дача... А в середине осени они опять начинают задумываться.