Андрей Юрков  |
| Снег, лед, белое безмолвие... |
На итоговом вечере Федерации спортивного туризма Москвы награждали медалями за лучшие походы по горам, за лучшие походы на лыжах по Северу, за лучшие вело- и пешеходные походы. Походов было много. Даже очень. Потому что, несмотря ни на что, люди ходят в походы. Памир, Тянь-Шань, Джунгарский Алатау, Кольский полуостров, Ямал, побережье Северного Ледовитого океана, Заилийский Алатау… Все-таки есть люди, у кого страсть к путешествиям в крови. Вот именно этот народ, со страстью к путешествиям, и собрался на награждение по итогам первенства по спортивному туризму.
С одной стороны, совсем обычный народ. А с другой – все же немного отличающийся от общей массы. Обветренный, что ли. Больше привыкший рисковать. Если по Гумилеву, поклонники музы дальних странствий. Но не той музы, что собирает наших соотечественников где-нибудь на Мальдивах или, на худой конец, за стойкой бара в Анталии. Нет, тут муза другая.
Вообще спортивный туризм – это феномен, который существует только в России. Больше спортивного туризма нигде нет, ни в одной другой стране. Ну, отчасти в Канаде, разве что. Спортивный туризм бывает горный, лыжный, пеший, велосипедный, бывает еще спелеотуризм.
Почему спортивный туризм существует только у нас в стране? Объяснять очень долго. Но, в общем, спортивный туризм – это наследие социалистического строя. И я бы сказал, очень хорошее наследие! Вначале было общество пролетарских экскурсий и туризма. Появилась сеть туристических баз и туристических маршрутов для пешеходного туризма. Государство заботилось о трудящихся и считало, что активный отдых никак не хуже отдыха в санатории. Появились понятия о препятствиях и категориях трудности препятствий, а затем и категории трудности походов.
Но это был еще не спортивный туризм. А вот спортивным туризм стал примерно 50 лет назад (можно юбилей отмечать), когда Федерация туризма СССР приняла решение проводить чемпионаты по туризму, то есть сравнивать походы по сложности и по тому, насколько правильно заявленный маршрут пройден. Потом появились разряды и спортивные звания.
Спортивный туризм – это спорт? И не разберешь: вроде бы и спорт, потому что существуют разряды и звания кандидата в мастера и мастера спорта. Есть категории трудности препятствий, которые надо преодолевать.
Спортивный туризм – спорт? Да нет, скорее состояние души! Потому что как же хорошо душе поклонника музы дальних странствий в уютной палатке где-нибудь на леднике: когда весь день что-то преодолевали, лезли с веревками куда-то вверх, при этом соленый пот временами стекал струйками, но не было времени и возможности эти струйки смахнуть, потому что руки держали веревку для страховки, сомневались в выборе правильного пути, нашли правильный путь, вылезли, нашли место под палатку, подготовили площадку… Ура, поставили палатку, ура, разложили в палатке вещи, начали готовить еду, наконец-то пообедали, сидя в уютной комфортной палатке где-то на краю обрыва. А вокруг тебя никого на многие километры.
Спортивный туризм – спорт? А как же! Ведь есть тренировки и общефизические, и специальные. Вы что думаете, без тренировок можно пройти сложный поход? Да ни за что. Тут и отточенная техника, тут и продуманная тактика. Тренировки идут круглый год. Начинаются осенью и заканчиваются основным мероприятием – походом...
Да какой это спорт, когда группа из пяти-восьми человек идет по ледникам, а вокруг никого. Ни трибун, ни оваций! Хотя…
К слову сказать, спортивных разрядов по альпинизму за рубежом нашей страны тоже нет. А в нашей стране спортивный туризм и альпинизм были разделены. Горным туристам совершать восхождение запрещалось. Сейчас этот запрет снят, и горные туристы рванули совершать восхождения. Ходят на горные вершины, включают их в нитки своих маршрутов. Частенько делают вершинные траверсы, то есть восхождение по гребню вершины из одного ущелья, а спускаются в другое ущелье. И это со всеми рюкзаками, веревками, кошками и ледорубами!
Я вам больше скажу! Отчасти горные туристы стали теснить альпинистов. Особенно в высоких горах. Походы лидеров горного туризма за последние годы – это нечто! Как вы, к примеру, отнесетесь к походу по Большому Памиру продолжительностью 50 дней с восхождением на «семитысячники» – пик Коммунизма, пик Корчженевской и пик Ленина? Да это в голове не укладывается! Или поход по китайскому Памиру, также с восхождением на «семитысячники» – Музтаг-Ату или Кунгур?
Может быть, и спорт… А может быть, просто тяга к странствиям. Ведь недаром великий путешественник Пржевальский любил говорить: «А еще жизнь прекрасна тем, что можно путешествовать!»
 |
| ...и уютная палатка на краю обрыва. Фото автора |
Как строится у таких людей жизнь? Не в тот момент, когда они получают награды, а просто живут обычной жизнью. Сначала приходят в себя после главного события года – похода по горам. Ездят на дачу, ходят на работу и вообще залечивают раны. Но уже в середине осени начинают думать, а что делать дальше, строить планы, формировать группы. На Новый год все разъезжаются: кто на специальные тренировки, кто просто на лыжах покататься. Но в середине зимы планы на лето уже сформированы, и костяк группы собран. Продумано, кто будет штурманом (готовить маршрут), кто завхозом по снаряжению, кто завхозом по питанию, кто – врачом (медбрат). Так создается микроколлектив: то ли община, то ли семья, которая будет жить общими интересами все время, до завершения похода. Частенько в это время уже покупают билеты, так дешевле. Все это сопровождается тренировками.
Ближе к лету начинают решать вопрос о заброске к месту начала похода. Несложные маршруты начинаются, как правило, не очень далеко от цивилизации, и к месту начала маршрута от аэропорта и вокзала можно добраться на рейсовом автобусе или на такси и маршрутке. А сложные маршруты начинаются вдалеке. И добраться туда непросто. Иногда это вертолет. Иногда длинные подъезды на полноприводных машинах. Помню, как добирались в достаточно дикий район Памира в Таджикистане. Из Душанбе туда ехать никто не соглашался, только до места, где на карте кончалась асфальтовая дорога. Поехали. Куда? Бог весть. Вся надежда на собственную энергию и на музу дальних странствий.
В поселке, где кончается асфальтовая дорога, мы провели несколько часов, уговаривая местных привезти нас туда, куда нам было надо. Еще полдня таджики чинили и приводили в относительный порядок вдребезги раздолбанный ГАЗ-66, а мы им помогали. Поехали под вечер.
Ну, это была поездка! Достаточно сказать, что у машины выбивало рукоятку переключения скорости, но ее в фиксированном месте держал водитель. У машины выбивало рукоятку переключения полного привода. Ее постоянно надо было держать рукой в нужном месте. Поэтому из числа пассажиров (нас то есть) был выделен человек, который держал рукоятку. Потом начались перевалы, и надо было включить вал отбора мощности (понижения оборотов). Эту ручку держал еще один человек из наших. Начало темнеть. В машине не работало освещение, поэтому меня назначили подсвечивать водителю фонариком, чтобы он хоть иногда смотрел на приборную доску. Так вчетвером мы машину и вели! Благо кабина у ГАЗ-66 все же просторная. Прощаясь, уже на рассвете, водитель похлопал своего железного коня по борту кабины и устало сказал: «Он меня еще ни разу не подводил!» Что же, водитель был джигит. Как и мы.
После этого три недели ходили по ледникам и снимали с перевалов записки 80-х годов прошлого столетия. То есть 35 лет там никто, кроме козлов да снежных барсов, и не ходил. А как вам это описать, когда бредешь по цирку ледника, а ледник окаймляют пять вершин? Они над тобой нависают. Снег, лед. И полная тишина (если не учитывать свист ветра). И безмолвие. А ты устремляешься между двумя вершинами на перевал, и… и еще лет 30 туда больше никто не придет. И жаль, что не увидит всей этой красоты! Хотя, конечно, веревки, «кошки», рюкзак и соленый пот никто не отменял. Выйдешь на хребет, в одну сторону у тебя одна долина, в другую – другая. И весь мир под ногами!
Вот так и проходит главное событие года у таких вот людей. Ну а потом возвращение домой. Семья, работа, дача... А в середине осени они опять начинают задумываться.
