Андрей Ваганов  |
| Аромат и дух эпохи периодика передает великолепно! Обложки журналов 1920-1930-х годов из коллекции А.А. Венгерова |
Мне довелось в последнее время просматривать большую подборку научно-популярных и научно-технических советских журналов 1920–1930-х годов. Это само по себе занятие чрезвычайно полезное и увлекательное, доставляет и эстетическое удовольствие – одни обложки чего стоят! Аромат, а зачастую и дух эпохи, периодика передает великолепно!
И вот как раз за чтением старой периодики на глаза попадается сообщение агентства Интерфакс от 27 февраля 2017 года: «Премьер РФ Дмитрий Медведев призвал «сражаться за будущее России».
Я вздрогнул… Но чтение заметки продолжил:
«Выступая на Российском инвестфоруме в Сочи, премьер процитировал Уинстона Черчилля: «Меня часто спрашивают: «За что мы сражаемся?» Могу ответить: «Перестанем сражаться, тогда узнаете».
Как отметил глава правительства, «это неплохо характеризует деятельность любого правительства».
«Чтобы ни мы, ни наши дети не узнали, что такое отставшая от всего мира страна, мы должны сражаться каждый день. За каждый процент роста. За каждый регион. За каждый населенный пункт. За каждую компанию. За каждую идею. Сражаться за будущее России», – такими словами глава правительства завершил свое выступление на форуме».
Это, конечно, здорово, что наш премьер знаком с произведениями своего английского коллеги, Нобелевского лауреата по литературе Черчилля. Но мне в тот момент пришли на память строчки другого, нашего отечественного, знаменитого произведения – «Марша Будённого»:
Веди, Будённый, нас смелее в бой!
Пусть гром гремит,
Пускай пожар кругом:
Мы – беззаветные герои все,
И вся-то наша жизнь есть борьба!
(1920)
 |
| Обложки журналов 1920-1930-х годов из коллекции А.А. Венгерова |
Какая перекличка через сотню лет! Почти текстуальное совпадение… Может, и правда – жизнь в России развивается не по спирали, а по кольцу? Вернее – зациклена в кольцо. Опять – «мы должны сражаться каждый день…» Ну, и т.д.
Параллельное чтение текстов, разделенных почти столетием, занятие интригующее. Напоминаю, у меня под руками подборка научно-технической периодики 1930-х. И – все тот же пафос борьбы за повышение технического уровня, все та же риторика театра военных действий. «Миллионные массы, владеющие оружием совершенной техники, непобедимы», «Техническая вооруженность пролетариата – залог его окончательной победы» (Техническая пропаганда, № 2, 1932), «Наша великая социалистическая стройка требует мобилизации всех сил науки и техники» (Техническая пропаганда, № 5–6, 1932).
Среди подобного рода лозунгов попадались и настоящие шедевры стиля, вполне сравнимые с афоризмами английского премьера: «Сплотим армию бойцов за чугун, сталь, прокат. Горновые, сталевары, прокатчики, рабочие металлургии! Большевистскими темпами добейтесь победы в великой борьбе за металл» (Техническая пропаганда, № 11–12, 1932).
Цели ставились ясно и доходчиво: «Большевики должны овладеть техникой». Это – из речи товарища Сталина на первой Всесоюзной конференции работников промышленных предприятий в 1931 году. Ну чем не аллюзия на Российский инвестфорум в Сочи в 2017-м…
Впрочем, все эти образчики технической пропаганды (техпропа) лишь в концентрированном виде отражали реальный пафос технической модернизации, существовавший в обществе. Характерно, что как раз в тот период на советских заводах возникают совершенно уникальные формы массовой техпропаганды. Например, технический бой и производственно-технические суды над машинами. Так и писали: «После суда над станком ДИП производственно-технические суды окончательно утвердились как одно из сильных средств пропаганды техники, как один из действенных методов преодоления узких мест. Собственно, форма суда не нова в массовой работе наших предприятий…» (К. Семенов, «Производственно-технические суды над машинами» / Техническая пропаганда, № 1, 1932). Причем суды эти организовали с выполнением всех традиционных процессуальных норм: проводилось следствие, допрашивались все, кто так или иначе участвовал в изготовлении «подсудимого» прибора, приспособления или детали (в первую очередь, все, кто принимал участие в их конструировании).
Несмотря на очевидную политизацию, некоторую вычурность и даже одиозность этих форм техпропа, фактически именно они стали прообразами того, что много позже назовут «мозговым штурмом», «кружками качества» и проч., и проч. Как бы там ни было, но периодических научных, технических и научно-популярных изданий действительно было в изобилии (более 500!): «За индустриализацию Сибири» (начало издания – 1929 год), «За индустриализацию Средней Волги» (1930 год), «За большевистскую технику» (1932 год), «В бой за технику!» (1932 год)... Отметим ни с чем не сравнимую энергетику набиравших обороты, ревущих 30-х. Она вся отражена даже в этих шаблонных названиях журналов.
В 1929–1933 годах основные фонды промышленности, которые к тому времени находились в катастрофическом состоянии, были обновлены на 71,3%, причем не менее 2/3 – за счет импорта. Вообще за период индустриализации в СССР ввезли 300 тыс. станков. Советский Союз вышел на первое место в мире по импорту машин и оборудования. В 1931 году около одной трети, а в 1932 году – около половины мирового экспорта машин и оборудования направлялось в СССР.
Такой промышленный рывок, который предпринял СССР в конце 1920-х годов, требовал и адекватного кадрового обеспечения. В конце концов нужны были просто более или менее грамотные технари, чтобы разобраться в инструкциях по эксплуатации импортной техники. «В нашу страну вторгаются сейчас огромные агрегаты совершенного импортного оборудования. На заводы приходят новые люди, недостаточно обученные, не усвоившие пролетарской психологии. Известная часть оборудования из-за неумения на нем работать стоит. Сложные автоматы сплошь и рядом используются не по назначению», – отмечал в 1932 году В. Перцов, автор журнала «Техническая пропаганда» (№ 5–6, 1932).
 |
| Обложки журналов 1920-1930-х годов из коллекции А.А. Венгерова |
Вот с этого момента параллели между риторикой нынешнего председателя правительства России Дмитрия Медведева и лозунгами «ревущих 30-х» расходятся. И, может быть, даже – в бесконечность. Действительно, сравните…
По производству станкостроительной продукции Россия в 2006 году находилась на 22-м месте в мире, а по потреблению – на 19-м. В 1990 году СССР занимал второе место в мире по производству станков и третье – по потреблению. В 2006 году в России было изготовлено оборудования в 82 раза меньше, чем в Японии, в 50 раз меньше, чем в Германии, в 31 раз меньше, чем в Китае. «Российской промышленности необходимо ликвидировать технологическое отставание... Любая попытка решить эту проблему исключительно за счет импорта, естественно, подрывает и экономическую, и технологическую безопасность страны», – подчеркивал 10 лет назад тогдашний первый вице-премьер РФ Сергей Иванов.
В общем, время идет, лозунги не меняются, а результаты разные.
Да, Дмитрию Анатольевичу Медведеву не позавидуешь. Ему, может быть, и хотелось бы, чтобы в нашу страну вторглись «огромные агрегаты совершенного импортного оборудования», да где ж их взять – санкции. Вот и приходится, – невольно, конечно! – прибегать к почти столетней давности риторике борьбы «за каждый процент роста. За каждый регион. За каждый населенный пункт. За каждую компанию. За каждую идею...».
Кстати, тогда же, в 1930-е, недурную идею высказал руководитель техпропа страны Николай Иванович Бухарин. Вот она: «Если словесная схоластика, в просторечии именуемая «болтологией», переносится в область техническую, то дело грозит такой сугубо осязаемой величиной, как порча инструмента, машины, завода; прорыв по промфинплану; халатность, расхлябанность, снижение темпов». Опубликовано в журнале «Техническая пропаганда», № 1, 1932 год.
