Колониальный аромат

Старинный английский кофейник. Гравюра из книги «Иллюстрированный словарь терминов живописи и археологии». 1883

Чем в наши дни обычно занимаются посетители кофеен – ну вот хотя бы в Москве? Утоляют голод и жажду, разговаривают с друзьями или коллегами по работе, готовятся к зачетам и экзаменам, просматривают почту, дегустируют редкий сорт кофе... А вот, заглянув три с половиной века назад в типичную лондонскую кофейню, вы могли бы стать свидетелем обсуждения закона обратных квадратов или принципов действия системы кровообращения, поприсутствовать на показе новоизобретенного секстанта, барометра или воздушного ружья. В центре подобных дискуссий зачастую оказывался Роберт Гук – физик, естествоиспытатель и заядлый кофеман. О его пристрастии к черному бодрящему напитку поныне слагают легенды.

Бывший мэр британской столицы Борис Джонсон в своей книге «Лондон по Джонсону» пишет: «Чтобы понять научную революцию ХVII века, нужно внимательно присмотреться к кофейням, которые при жизни Гука выросли как грибы и стали достопримечательностью города. Они появились в 1652 году… Там продавали турецкий кофе, сахар Вест-Индии, виргинский табак, китайский чай и южноамериканское какао. Ко времени смерти Гука в 1703 году таких заведений насчитывалось уже пять сотен. Он любил кофейни, потому что это было место, где можно себя показать. Это был рынок идей. В его дневнике отмечено, что он ходил в кофейню Man,s поболтать с Кристофером Реном или Джоном Обри и за вечер, прихлебывая кофе, они успевали обсудить оптический преобразователь для ночного видения, рефракцию света, анатомическое строение спиральных мышечных волокон кишечника…»

Лондонские кофейни второй половины ХVII века были и научным клубом, и физической лабораторией. За чашкой колониального напитка Гук отстаивал свой приоритет в изобретении микроскопа, арифмометра и пружинных часов. Некоторые особо значимые ноу-хау Гук записывал на салфетках хитроумным шифром – именно так был впервые сформулирован, к примеру, знаменитый «закон пружин» (растяжение пропорционально силе). Недруги подчас обвиняли изобретателя в том, что он-де под покровом густых кофейных паров ворует чужие открытия. Но и тот не оставался в долгу. Свое самое скандальное заявление – о том, что кембриджский профессор Исаак Ньютон украл его идею доказательства закона обратных квадратов, Гук сделал как раз на собрании ученых в кофейне. Это случилось вскоре после публикации ньютоновской работы «Математические начала натуральной философии», совершившей переворот в науке. Свой приоритет Гук так и не сумел доказать. А злопамятный Ньютон, став позднее президентом Королевского общества, стремился, как полагают некоторые, принизить заслуги покойного к тому времени Гука. Он так и вошел в историю чудаком, не сумевшим довести до ума многие свои изобретения и промотавшим по кофейням недюжинный научный талант.

Вообще в кофейнях в ту пору кипели нешуточные страсти. Это были не просто заведения общепита. Там уже начинали ворочать финансовыми делами. «Со временем в кофейнях Лондона станут торговать акциями или облигациями, покупать страховку», – замечает Джонсон. Знаменитая фирма Lloyd,s (изначально страховала судовладельцев) родилась в кофейне Эдварда Ллойда на Тауэр-стрит. Кстати, многие навигационные приборы для нужд торгового флота разрабатывал и собственноручно изготовлял все тот же Гук. Морское соперничество англичан с голландцами активизировало научно-технический прогресс… и количество потребляемого кофе.

Они привезут в Амстердам мешки кофе с Явы и Суматры… Якоб Сторк. Отплытие кораблей Голландской Ост-Индской компании от башни Монтелбансторен. 1663

В эпоху Рембрандта и Гюйгенса голландцы были главными конкурентами англичан не только в морской торговле и изобретательстве, но и в кофемании. Именно в те времена кофейные деревья начали выращивать на островах Голландской Ост-Индии, причем зерна из Африки туда доставляли контрабандно. По числу кофеен Амстердам и Гаага соперничали с Лондоном. Эта ситуация сохранилась и в ХVIII столетии, несмотря на упадок голландского могущества. В этой стране тонизирующий напиток с Суматры и Явы был символом политического свободомыслия. «Все, кто желал обсудить состояние дел в стране и моральное падение дома Оранских, отправлялись покритиковать власть в бесчисленные кофейни», – рассказывает историк Герт Мак в своей книге «Амстердам: Один город – одна жизнь». Соперничающие группировки использовали различную цветовую символику: серебряные булавки на лацканах сюртуков против оранжевых кокард. Как сообщает Мак, «первоначально борьба партий протекала в виде обмена «любезностями» за столиками кофеен, а также на страницах листовок и газет». Но вскоре, подогретые крепким кофе (а кое-кто и джином), оппозиционеры пошли на штурм парламента. В апреле 1787 года в Нидерландах вспыхнула революция. Но захватом здания ратуши дело не ограничилось. Когда принц Вильгельм V в резкой форме потребовал прекратить беспорядки, революционеры оккупировали кафе «Ландс Велфарен» и выкинули на улицу завсегдатаев-оранжистов. Вообще книга Герта Мака напрочь разбивает стереотип о голландцах как спокойном, мирном и рассудительном народе. Две-три кружки крепко заваренного кофе пробуждали в жителях Амстердама бунтарские порывы. Что же касается революции, то ее в тот раз удалось подавить с помощью прусской армии. Многие враги Вильгельма бежали из страны и обосновались в лондонских и парижских кофейнях.

Если в Нидерландах кофе стал катализатором путча, то в Австрию этот напиток пришел под аккомпанемент войны. Во второй половине ХVII века Османская империя стремилась расширить владения в Европе. Под властью янычар находились греки, болгары, сербы, венгры, румыны, жители Северного Причерноморья. Но аппетиты султана простирались и на запад. Поднимаясь вверх по Дунаю, османы хотели взять штурмом Вену. Осада ее закончилась для турецкого войска поражением. Объединенная армия нескольких стран под командованием польского короля Яна III Собеского отбросила захватчиков. Мусульманское нашествие в глубь Европейского континента было остановлено. Победителям досталась богатая добыча. Среди прочего отступающие турки бросили с обозом 300 мешков отборного кофе. Этот трофей король Ян пожаловал переводчику Юрию Францу Кульчицкому за то, что тот сумел выбраться из осажденной Вены и вызвать на подмогу армию герцога Карла V. Толмач-русин распорядился королевским подарком с толком и вкусом: в 1686 году открыл в центре Вены кофейню «Дом под синей бутылкой», популяризируя новый для европейцев напиток. Закрылось заведение через восемь лет, кода хозяин умер от чахотки. Но традиции приготовления кофе по-венски (с турецким привкусом) остались. «В Вене Кульчицкий стал фольклорным персонажем, его именем названа улица, ему установлен небольшой памятник. Польша и Украина считают Кульчицкого своим национальным героем», – пишет в книге «Дунай: река империй» журналист и культуролог Андрей Шарый. По его словам, во Львове память знаменитого уроженца Галиции увековечена достойным образом: на одной из улиц работает кафе «Под синей бутылкой». Но, думается, у некоторых прохожих ее название может вызвать отнюдь не кофейные ассоциации.

Как видим, без участия кофе не обходились в старину ни научные, ни военные баталии. Поле боя после них заволакивало то пороховым дымом, то ароматом напитка из свежемолотых коричневых зерен.