Жизнь без очереди

В советское время в очереди можно было и познакомиться, и поскандалить. Фото Reuters

– Юля, вставай, у тебя поликлиника! – будит меня бабушка. Я смотрю на будильник – время только 8 часов, вставать, по моим расчетам, рано, но, понятно, заснуть я уже не смогу… Из кухни доносится музыка в телевизоре, слышится громкое шкворчание, шум воды и опять крики «Вставай, вставай!»

– Ба, я на половину одиннадцатого записалась, идти 10 минут, зачем так рано вставать-то? – возмущаюсь я, когда, едва продрав глаза, прихожу к ней.

– Знаю я, как ты записалась. Потыкала пальцем в свою планшетку и думаешь, уже у врача. Ты сейчас придешь, а там Митрофанова сидит в очереди с 8 утра. Будешь ей потом объяснять про запись без регистратуры.

Митрофанова – это наша весьма склочная соседка, старушка, которую бабушка недолюбливает и обожает вставить в любую гипотетическую историю, которая должна закончиться скандалом.

Пью чай с горячими блинами и, пытаясь проснуться, думаю о том, сможем ли мы когда-нибудь избавиться от очередей, которые мне с детства так противны.

– Ну а чего твоя Митрофанова пойдет спозаранку в очередь и будет там до моего времени приема сидеть? – вяло пытаюсь возражать я.

– Ну, во-первых, еще не ясно, когда там врач кого принимать будет. Во-вторых, сейчас придешь к кабинету, а у тебя спросят – где талон. Ты им будешь про Интернет рассказывать? В-третьих, это же Митрофанова – она всегда приходит пораньше, чтобы первой зайти и потом сидеть в кабинете час. Твой терапевт ее за ноги, что ли, оттуда вынесет?

Я пытаюсь что-то сказать насчет записи на конкретное время и очередности, но натыкаюсь на гневное «Поучи меня, я в очередях постояла дольше, чем ты на счете живешь» и замолкаю. Протянув время, плетусь в поликлинику. В девять часов я на месте.

В поликлинике немноголюдно, но мое сердце по привычке замирает, когда я прохожу мимо регистратуры. Гневливых бабушек в пушистых беретах, которые прежде заведовали там картотекой, больше нет на месте. Я записалась онлайн и мне не нужно в регистратуру, однако даже воспоминания о том, сколько времени раньше занимало получение талончика, неприятны.

Возле кабинета терапевта сидят несколько пенсионерок и лохматый парень моих лет с унылым выражением лица. Я опять вздрагиваю, опасаясь конкуренции, в которой у меня немного шансов. У старушек как-никак стаж сидения в очередях, а у меня планшетка под мышкой и где-то в ней Интернет, про который бабушкам не объяснишь…

– Извините, кто на 10.30? – с учетом потенциальной тугоухости пенсионерок максимально громко вопрошаю я.

– Девушка, вы что-то рано пришли, – поморщившись, отвечает одна из пенсионерок. Она, как можно понять, удивлена и моим воплем, и тем, что я пришла так заранее. – Я к девяти, остальные распределились на ближайшие полчаса. Садитесь тогда к молодому человеку, у него, кажется, на 10.45 назначено.

– Тоже, видимо, юношеская бессонница, – весьма довольная собой, не слишком остроумно шутит вторая пенсионерка.

Пациенты теперь приходят к врачу в определенное время, чтобы не ждать приема долго. Фото Алексея Калужских (НГ Фото)

В это время первая уходит в кабинет. Как я понимаю, очереди нет, все пришли, зная назначенное им время, и записались через онлайн-систему, как и я. Значит, можно расслабиться.

– А что, не надо кричать «кто крайний» и толкаться? – не очень оригинально пытаюсь поддержать разговор.

– Редко бываете в поликлинике, – снисходительно, но понимающе говорит старушка. – Хотя я в ваши годы тоже к врачам не часто захаживала. Но сейчас тут много чего изменилось. А помню, как раньше было: заранее возьмешь талон на 10.00, встанешь в семь, придешь к восьми, потолкаешься в регистратуре часок, потом мчишься к кабинету, прорвешься к врачу еще за час, а он тебе говорит: а карта-то не ваша! – женщина расплылась в улыбке и зажмурилась, как будто от удовольствия.

– Разве хорошо это было? – недоумеваю я.

– Кхе, в процессе хорошего мало, конечно. Но зато когда все же попала к врачу – было понятно, что важное дело сделала. А сейчас чего – записалась через Интернет, пришла, все сделала, ушла. Пропал азарт.

Еще одна пенсионерка включилась в воспоминания.

– Да, очереди сейчас не те. Да и где их сейчас найдешь, может, есть где-то, только из поликлиники они пропали, разве что техника засбоит. А вот я помню, как-то на исходе СССР в гастрономе накануне майских выбросили треску, так мы стояли в такой очереди, так толкались, что мне оторвали хлястик у пальто. А кусок трески-то вот такой достался, размером с оторванный хлястик, – показала она руками.

Первая старушка, услышав про толкучку, тоже принимается рассказывать:

– А номерки на руках помните как рисовали? Бывало, простоишь в очереди, например, за туфлями пару часов, идешь с покупкой и рада. Размер не твой, но все равно рада – можно же обменять по случаю или подарить из родни кому-то.

Вторая возвращается к медицинской теме.

– А перед 1 сентября, помните, как справку в бассейн в поликлинике получали? Вот это соревнования были – интереснее, чем само плавание. Дойдет ли до финиша тот, кто стоял первым, или его опередит не известный очереди, но знакомый медсестре участник состязания.

Ее воспоминания прервал вышедший из кабинета врач, который спрашивает у меня время приема и, услышав ответ, усмехается.

– Держитесь молодого человека, он тут чуть ли не с открытия поликлиники. Не надоело сидеть? Как ваша фамилия? – спрашивает он лохматого.

– Да отец говорит – иди займи очередь, на всякий случай, – мямлит парень. – Фамилия моя Митрофанов. Да и бабушка говорит, пораньше ходить в поликлинику надо…

Я утыкаюсь лицом в планшет, чтобы не рассмеяться. В такой компании ждать своего времени мне не будет грустно.