Скучный футбол в лучшем виде

Комментатору может казаться, что он главный, но главные – те, кто выходит на поле. Фото Reuters

«Минута!» – звучит в наушниках голос редактора трансляции. Потом будут 30 секунд, 10 секунд и привычное: «Мы в эфире, можно работать!» Тогда начнется матч, а мне нужно будет полтора часа о нем рассказывать.

У меня все готово. На столе тетрадь с закладками на двух страницах, шесть бумажек и бутылка воды. Иногда я жалею, что не взял с собой шило, чтобы колоть себя, если начну засыпать. Такое случается, если спал четыре часа, а затем была работа в редакции, а потом ты поехал в Останкино, где у тебя ночной матч.

По-настоящему заснуть во время трансляции не так страшно, со мной такого и не бывало. Если что, редактор заметит твое исчезновение из эфира и вмешается, потрясет тебя, по щекам надает, быть может. Хуже – не заснуть, а начать задремывать. Ты продолжаешь говорить, а перед глазами у тебя уже не только «Вильярреал» с «Гранадой», но и какие-то миражи, фантазмы.

Твой полусон длится не более 10–15 секунд, ты возвращаешься в реальность и – вот ужас! – не помнишь в точности, что ты нес в эфире. Может быть, все было нормально: передача, перевод на фланг, не проходит атака у «Гранады». А может, там было как у Нестора Петровича Северова. «Ману Тригерос пытается сделать проникающий пас. Мяч уходит на угловой… Когда я первый раз поцеловал Полину…»

Мой старший товарищ Саша Ткачев объяснял мне, что где-то между большим и указательным пальцами есть особая точка. Если вдруг во время матча клонит в сон, жми туда, да посильнее. Но то ли я нашел не ту точку, то ли щадил себя, любимого, а помогает не слишком. Если Морфей начинает ко мне стучаться, я встаю и продолжаю комментировать игру стоя.

Если ты любишь свое дело, вокруг него выстраивается твой день, ему подчинена часть твоей жизни. Отсюда мои шесть бумажек. Я начинаю готовить их примерно за сутки до игры, когда тренеры объявляют заявки на матч. В заявке 18 футболистов, я выписываю их на листок бумаги вместе с номерами. Обязательно проверяю, кому грозит матчевая дисквалификация в случае предупреждения. Отдельно выписываю тех, кого в заявке нет. И почему их нет. Заболел. Травмирован. Загулял. Уехал кататься на горных лыжах. Дисквалифицирован.

Затем история встреч. Вдруг окажется, что «Осасуна» 50 лет не побеждала «Эспаньол». Или что ее центральный защитник трижды в матчах с «Эспаньолом» удалялся. Или что судья сегодняшней игры четырежды матчи «Осасуны» с «Эспаньолом» судил и всякий раз показывал не меньше 10 карточек, среди которых одна обязательно была красной. Или что нападающий «Эспаньола» играл пять лет назад за «Осасуну», а в ворота своей нынешней команды забивал.

Комментатору может казаться, что он – главный, но это не так. Звук вообще можно выключить. А вот буддистский способ смотреть футбол без картинки освоен, наверное, лишь избранными бодхисаттвами. И если ты, комментатор, пару раз за матч удачно «подпишешь» в эфире кадр, картинку, то можешь быть собой доволен. Ты помог зрителю понять, что именно ему показывают.

Две бумажки – со статистикой. Кто лучше играет головой, кто чаще всего фолит, какая команда больше владеет мячом. Два листка – с составами команд в последних четырех-пяти матчах. И принципы ротации, и костяк команды, и тактические предпочтения, и расстановка – все под рукой, в наглядной форме. В тетрадке – высказывания тренеров, выдержки из интервью игроков, мнения местных колумнистов, соображения по поводу тактики.

Ожидание игры. Полная готовность. Фото Reuters

В тетрадку ты вряд ли заглянешь во время матча. Разве что забудешь имя и фамилию нового спортивного директора какого-нибудь клуба. Ты запомнил все истории, пока их читал и записывал. Бумажки – другое дело. Они позволяют тебе не зависеть от Интернета. Ты берешь листок в руки, пробегаешь глазами по именам, названиям и цифрам и не отворачиваешься при этом от экрана, не упускаешь из вида игру. Ты повернулся к монитору компьютера, начал стучать по клавиатуре, а в это время Иньиго Мартинес с 40 м пробил в перекладину, и тебя там не было.

Если ты знаешь лица игроков и их позиции, зритель начинает доверять тебе и твоим оценкам. Если ты полчаса разбираешься, кто этот парень под 18-м номером, зритель махнет на тебя рукой. Сам-то он уже разобрался и с 18-м номером, и с 11-м, чувствует себя умнее тебя. Даже если ты после этого будешь выдавать перлы наблюдательности и кристаллы аналитической точности, на особое внимание тебе сложно рассчитывать.

Из всего, что ты наготовил, ты выдашь в эфир лишь четверть. И это в скучной, бессодержательной игре, когда о событиях на поле сказать нечего, кроме как объяснить, почему ничего не происходит. Твой комментарий должен быть адекватен игре, но касается это скорее темпа речи, эмоций. Если матч двух команд из середины таблицы тянется, как вонь за народным ополчением, вряд ли стоит орать или тарахтеть без умолку, как будто люди у экрана, словно слепые, идут за твоим голосом и не видят, что происходит (точнее, не происходит) на поле. Ты просто доносишь информацию гораздо спокойнее. Но объем информации не меняется.

Кажется, что матчи середняков, особенно ночные, можно давать вообще без комментария. Кто их смотрит? Это заблуждение. Именно их и смотрит самый въедливый зритель, самый знающий, самый заинтересованный, который хочет получить весь пакет услуг и сразу чувствует фальшь и халтуру. Это «Реал» с «Барселоной» сядут смотреть те, кому вообще нет дела до того, что ты городишь в эфире, они сами проболтают весь матч с друзьями.

Хуже скучного матча – прерванный матч. На 60-й минуте гаснет свет. Или начинается драка болельщиков. Игра остановлена. Когда она возобновится, неясно. И тут ты вдруг становишься главным человеком в эфире. Не Лео Месси, не Криштиану Роналду, а ты, работу которого, как кажется многим зрителям, может выполнить любой.

Как тебе вдруг не хватает черепашьего перехода в атаку футболистов «Леванте»! Как ты скучаешь по неточным передачам в центре поля! Тупые удары из-за пределов штрафной на трибуны, где же вы?! Ты наедине с аудиторией, и она ждет, что ты ее, во-первых, обнадежишь («Матч скоро возобновится!»), а во-вторых, развлечешь. Тут как раз и понадобятся и твоя тетрадка, и твои бумажки, и твоя память, и, главное, твоя способность из всего этого склеить рассказ.

Есть вещь похуже не только скучного, но и прерванного матча. Это трансляция, во время которой минут на 10 пропало изображение. С прямым эфиром уже ничего не поделаешь, он безнадежно испорчен. Включат рекламу, а тебя вернут, когда изображение вернется.

Но ведь потом телеканал покажет матч в записи. И картинка уже будет полной, а дырявым окажется только твой комментарий. Придется заполнять пробел, и хорошо, если не ночью, сразу после прямого эфира.

Здорово, если ты сообразил и свое возвращение в прямой эфир не начал со слов о технических неполадках. Потом при озвучке недостающего куска твои слова не придется вырезать. А озвучить фрагмент минут на 10 нужно так, как будто ты не знаешь исхода встречи…

До конца первого тайма две минуты. Ты ерзаешь на кресле и вдруг понимаешь, что… приклеился. Что кто-то из коллег прилепил к креслу жвачку. Что ты не можешь даже оценить масштаб трагедии.

Но ты в эфире. И зритель у тебя требовательный. И если в этот момент на экране нападающий «Вальядолида» лежит на газоне и симулирует тройной вывих уха, для тебя это должно быть главным. С жвачкой на заду или даже приставленным к горлу ножом. «Вальядолид» важнее!