Белое солнце долины Дьенбьенфу

Памятные для вьетнамцев места посещают и стар и млад.

У каждого народа, боровшегося за свою независимость, есть памятные места – символы мужества и национальной гордости. У русских  это Куликово поле и Бородино, у кубинцев – Сьерра Маэстра, у американцев – Саратога, у монголов  – Халхин-Гол, у испанцев – Герилья, у болгар – Шипка и Плевна. У вьетнамцев есть Дьенбьенфу. Здесь в мае 1954 года французы потерпели сокрушительное поражение и вынуждены были покинуть Вьетнам. Была поставлена точка в истории французского Индокитая.

Случайно или нет, но произошло это 8 мая, когда в Париже отмечали очередную годовщину победы над фашистской Германией. Суеверные вьетнамцы видят в этом мистическое совпадение. А если учесть, что окончание Второй мировой войны и образование Демократической Республики Вьетнам тоже совпали по времени – 2 сентября 1945 года, поневоле начинаешь верить в провидение и магию цифр.

Так вот, был месяц май... Дорога на Дьенбьенфу шла через перевал Фадин, разделяющий две северные провинции Шонла и Лайтяу, что на границе с Лаосом и Китаем. Мой попутчик – француз Даниэль Руссель. Он профессионально занимается историей Вьетнама. К 50-летию Дьенбьенфу снял фильм «Битва слона с тигром», за что и получил орден Дружбы от правительства СРВ. Накануне отдел печати МИДа в Ханое сообщил, что организует поездку в Дьенбьенфу для журналистов. Так мы оказались в одной упряжке.

В былые времена мы жили в одной гостинице  «Метрополь», что на ханойской улице Нго Куен. Корпункт «Известий»  на втором этаже, Humanite – на третьем. При работе над фильмом Даниэль использовал кадры, снятые советским оператором Романом Карменом. Тогда, в 1954 году, Кармен находился в расположении Вьетнамской народной армии и собирал материал для своего фильма «Вьетнам». Это его кадры с победным знаменем над Дьенбьенфу и фотографии пленных французов вошли в энциклопедию во всем мире.

Казалось бы, дела давно минувших дней. Но каждый год в ту сторону едет армия паломников со всего света. Едут, чтобы увидеть святые места. Фотографии на стенах отеля – документ, удостоверяющий, как вьетнамская армия, ведомая генералом Во Нгуен Зиапом, овладела позициями 16-тысячного экспедиционного корпуса. Генерал де Кастри взят в плен в своем бункере. Этот момент и зафиксировал Роман Кармен.

Бункер де Кастри – главная достопримечательность. Да и сам город – сплошной музей. Тот факт, что основная экспозиция – боевые трофеи, лишь подчеркивает его геополитическую суть. Танки Renault, гаубицы, обломки самолетов – наглядные пособия на уроке истории. Но истинная прелесть и очарование Дьенбьенфу исходит все-таки не от трофейного оружия. Еще в Ханое писатель То Хоай,  большой знаток Тэйбака, давал нам ценные советы и наставления. В своем романе «Западный край», переведенном, кстати, на русский язык, он ярко описывает самобытные нравы. Экзотика на каждом шагу. Воистину прошлое живет в настоящем.

Перевал Фадин из глубокого ущелья уходит за облака. Еще пару часов езды, переправы через бурлящие реки, подъемов и спусков, и перед нами открывается живописная долина, огромная изумрудная чаша. Солнце, раскаленное добела, заливает ее ослепительным светом, и ты снова веришь, что этот мир прекрасен. Как на картине Чан Ван Кана, запечатлевшего на эпическом полотне тот цветущий май 54-го года в Дьенбьенфу.

Музеем под открытым небом называют поле финального сражения с французами. Фото Reuters

Сверкают залитые водой поля, белой лентой спадает вниз мелководный Намлай. Река по имени Лай. Отсюда и название города – Лайтяу. Под сенью бамбука видны тростниковые крыши няшанов. Аборигены этих мест тхаи, мыонги, зао, нунги... Национальную принадлежность можно узнать по одежде. Длинные черные юбки, серебряные пояса, пуговицы в форме бабочки – это тхаи.

Возле переправы нечто вроде караван-сарая. Тюки и корзины заполнены ананасами, манго, флягами с банановой водкой, змеиным ликером, кореньями и целебными травами. Тут же, за плетеной перегородкой, баня. В термальных источниках плещутся дети, моются и стирают белье. О чудодейственных свойствах этих вод ходят легенды. В Лайтяу говорят, если девушка умыла лицо, она становится краше, а раны воина заживают быстрее. В нашем экипаже не было девушек и раненых, но мы тоже сделали привал и искупались с большим удовольствием. Рекламные щиты на обочине живописали радости лечебных процедур в местных спа-санаториях.

По То Хоаю до 1945 года, пока не грянула Августовская революция, хозяйничали китайцы. Богатые купцы из Поднебесной нещадно грабили местных охотников и земледельцев, скупая за бесценок опиум, тигровую кость, бивни слонов, сапфиры и золото. Как и прежде, старатели моют золото, стоя по колено в Намлае. Но самыми умелыми добытчиками являются не они, а… домашние утки. Они глотают самородки вместе с живностью. Хозяйка торговой лавки, сама увешанная золотыми цепями, словно дуб у Лукоморья, предложила на выбор целые россыпи.

Я взял перстень с изображением дракона и иероглифом «фук» – счастье. В былые времена, сказала хозяйка, такие перстни носили представители местной знати и члены королевских семейств. При династии королей Ле бразды правления тут держали вожди местных племен. А Ханою платили ежемесячную дань.

Последний король тхаев  Дао Ван Лонг, присвоивший себе титул императора, довел население Лайтяу до полного обнищания. Основанный им опиумный синдикат входил в «Золотой треугольник». И сейчас на высоком утесе, там, где сливаются три реки, образуя лик трехглавой рептилии, можно видеть останки его дворца. За темнеющими колоннами проглядывают серые надгробья. Кладбище династии Део.

К нему можно добраться только по воде. С берега идет крутая лестница, выложенная тайским мрамором. Старожилы еще помнят парадные выезды. Из дворца «император» выезжал на белом коне, перелезал на шею любимого вельможи, и тот нес его на борт яхты. За право нести хозяина среди вельмож шла драка.

Окрестные деревни поставляли ко двору молодых красавиц. Их обучали танцу суэ, искусству ублажать гостей. Судьба танцовщиц была горька, как азиатская полынь. Многие, не выдержав неволи и унижения, бросались с черного утеса. Это место и по сей день зовется Пастью дракона. Король Део Ван Лонг сам давал урок танца. Он брал черпак с кипящим маслом и выплескивал на ноги той, которая танцевала без особой охоты. Французский губернатор Лайтяу де`Бордье женился на одной из его дочерей. Но в 1954 году, за пару дней до исторического сражения, Део Ван Лонг бежал в Таиланд, прихватив с собой 12 жен, караван из 30 лошадей, груженный золотом и опиумом.

По ночам на стенах его дворца зажигают факелы, их багровый свет отражается в окнах нашего отеля. К услугам туристов  всевозможные экскурсии, фестивали народного танца, рестораны, лазерные шоу с эпизодами великой битвы. Дьенбьенфу принимает заезжих туристов – неутомимых искателей новых знаний, полномочных представителей других народов и государств.