Есть, молиться, любить по-японски

Соба – это наслаждение, которое заканчивается вместе с местом в желудке. Фото из архива автора

На территории Мэйдзи Дзингу – крупнейшего в Токио синтоистского святилища и самого популярного японского храма для проведения свадеб – мы, естественно, встречаем свадьбу. Голову невесты покрывает большая белая шапка вроде капюшона под названием «цунокакуси», что переводится как «спрячь рога!». Когда видишь, как высоко вздымается сей головной убор, невольно представляешь себе, что рога там, внутри, действительно приделаны (так и есть: небольшие рожки обязательно венчают свадебную прическу!). А главное, понимаешь: рога – атрибут не обманутого мужа, а ревнивой женщины (то есть, по сути, любой женщины). Оказывается, по преданию, у каждой японки растут «рога ревности», потому что в ревности женщина напоминает разгневанного рогатого демона Хання. Цунокакуси – символ готовности невесты превратиться из ревнивого демона в примерную и любящую жену.

Свадьбы в Японии, как правило, играются по синтоистскому обряду, похороны – по буддийскому. В стране две основные религии – синто (что-то вроде японского язычества) и буддизм, который начал проникать в Японию в VI веке и окончательно закрепился к IX веку. Они никогда не конфликтовали и стали взаимодополняющими. Так, одно из главных божеств пантеона синто, богиня-солнце Аматэрасу, плавно перешла в статус буддийской богини Кано. То же произошло и с другими божествами. Позже к синтоизму и буддизму добавилось христианство. Из-за того, что японцы одновременно следуют традициям двух-трех религий, не адаптированный к такой особенности соцопрос выявит 127% религиозных японцев.

В Японии есть не только католическая, но и довольно большая православная община. Православие в страну пришло через миссионера, святого равноапостольного Николая Японского (Ивана Касаткина). Первыми обращенными им японцами были буддийские монахи. В период Русско-японской войны Николай Японский не вел служб, потому что считал, что его прихожане должны молиться за своего императора, и по понятным причинам с ними вместе этого делать не мог. Когда Николай Японский скончался, император Тайсё прислал венок на его похороны. Никогда ни до, ни после этого ни один император Японии ни посылал венков на похороны иностранцев.

В районе Янака – огромное количество синтоистских (джинджя) и буддийских (тэра) храмов. Территория джинджя Нэдзу – просто райский уголок, с водоемами, золотистыми рыбами и азалиями разных цветов. На возвышенности – частый и длинный ряд торий. Слово означает «птичий насест», на вид же это что-то вроде ворот. Древний синтоистский миф повествует о том, как Аматэрасу обиделась на своего брата, бога ветра, который разметал принадлежащие крестьянам рисовые поля, и заперлась в пещере. Солнце перестало всходить. Тогда мудрецы и боги, посовещавшись, сделали огромный насест и посадили на него петухов, чтобы те своим пением заинтересовали богиню и заставили ее выглянуть из пещеры. С тех пор солнце всегда встает с петухами.

Многие храмы, как Нэдзу, ставят тории в честь своих крупных жертвователей. Судя по тому, как много здесь торий, сумма, удостаиваемая тории, будет в данном случае не такой уж большой. Издревле для ублажения богов японцы жертвовали храму лошадь. Со временем на смену лошадям пришли «лошадиные таблички» – эма. На них люди пишут пожелания и вешают их в храме. Затем периодически устраиваются большие священные костры, чтобы вместе с дымом пожелания унеслись к богам.

Ян – светлое, хорошее, положительное, мужское – и инь – темное, злое, отрицательное, женское. Фото автора

Если говорить о более земных вещах, то интересна, например, самодельная кукла-амулет Тэру-тэру-бодзу, предназначенная для заклинания погоды. Вообще лучше всего окунуться в традиционный японский образ жизни помогает рёкан – стилизованная гостиница. В одной комнате останавливается сразу несколько человек, спят они на татами (то есть, грубо говоря, на полу). Приготовленный тут же термос с кипятком, низкий столик и стулья без ножек приглашают в любой момент выпить чаю. Ходить по рёкану и ложиться спать нужно в юкате (японском халате). Там же можно посетить баню фуро. Под бани японцы издревле приспосабливали горячие источники.

Мне довелось жить в рёкане в регионе Тохоку (в городе Мияко), причем самой увлекательной частью игры в японские традиции стало поедание собы – вкуснейшей лапши из гречневой муки (в городе Мориока). В ресторане, буквально стоя над душой, милые девушки подбрасывают лапшичку маленькими порциями. Каждая порция – в отдельной пиале, и эти пиалы кладутся прямо перед носом, ровными горками по 10 штук. Возникает своего рода соревнование. Самые стойкие мужчины из нашей группы съели чуть более 70 таких пиал, что оказалось результатом, весьма далеким от рекордов заведения: некоторые посетители умалывали до полутысячи порций.

Квинтэссенция японской культуры – чайная церемония. Традиционная чайная комната устлана татами. Ни столов, ни другой мебели не используется. В глубине комнаты – ниша токонома, «красный угол», куда вешают свитки с надписями, ставят цветы, часто на тему, связанную с чаем, и по сезону. Цветочные композиции никогда не бывают в виде пышных букетов, изготавливаясь с подчеркнутой простотой. В нашем случае, несмотря на зимнюю погоду, токонома украшена иероглифами и ветками с маленькими желтыми цветочками, символизирующими приход весны. Сезонные особенности этим не ограничиваются. Чайник для кипячения воды подвешен на цепи. Так тоже делают только весной, чтобы теплый ветер, залетающий в чайную комнату, мог его покачивать.

Порошковый зеленый чай называется «маття». Утварь к нему пришла из Китая через Корею, но именно в Японии чайная церемония оформилась как философия простоты, наслаждения людей обществом друг друга, неспешной беседой и общением. Принимать в ней участие раньше могли только мужчины. Сегодня считается, что никаких серьезных разговоров за чайной церемонией вестись не должно: напротив, человек получает возможность уйти от обыденной жизни в иное пространство, способствующее умиротворению души. Смысл чайной церемонии объясняется четырьмя понятиями: гармония, уважение, жизненная энергия и душевное умиротворение.

Чайная церемония – сложный ритуал, все действия в котором подробно определены. Говорят, что ей можно обучаться всю жизнь, так как она впитала в себя всю японскую культуру. Хотя по большому счету основное действие одно: маття заливается горячей водой и взбивается.

Сначала гостям подают сладости и закуски. Нам преподносят мандзю с начинкой из сладкой красной фасоли адзуки, украшенные солеными маринованными лепестками сакуры с ее неповторимым ароматом весны. Чай пьется отдельно от сладостей, чтобы сосредоточить на нем все свое внимание, а недоеденные угощения можно положить в рукава кимоно, так же, как и весь мусор: по правилам чайной церемонии гости не должны ничего оставлять после себя в чайной комнате. 

Во время приготовления чая мастер часто складывает чайный платок, чтобы протирать им утварь. Это исполнение принципа открытости, очищения души. Каждому гостю чай готовится индивидуально. Гость кланяется сначала следующему за ним в очереди за чаем гостю, потом мастеру и, наконец, самому чаю. Показывая свою скромность, чашку, которую мастер в знак уважения обратил к вам самым красивым местом, нужно повернуть два или три раза. Затем чай выпивают в несколько глотков, практически залпом. Хотя в чашке его не так уж и много, сделать это все равно непросто: в чае столь же большое количество кофеина, как в энергетике, он очень горький. Последний глоток чая втягивается с шумом.

После того как все выпили чай, мастер позволяет гостям полюбоваться утварью. Прекрасны и узор, и форма, и то, как чай уложен в лаковой шкатулке, которая служит для его хранения.

Таким образом, посмотрев на 500-летней давности чайную церемонию, на ту бездну символов, которую она несет в себе, погрузившись в японскую культуру, постепенно учишься одному из основных японских удовольствий – удовольствию созерцать. Сакуру, луну, снег, цветы, закат. И то, как мастер уложил чай в шкатулку.