Мусульмане грешат селфи

Правоверных просят хотя бы не делать автопортреты в святых местах. Фото Reuters

Последнее время замечаю представителей молодого поколения, которые во всеуслышание говорят о своей принадлежности к вере пророка Мухаммеда, а их странички в соцсетях изобилуют изречениями из Корана, проливающими свет на любой жизненный вопрос или проблему. Вместе с тем они живут по вполне среднероссийскому стандарту. Так, девушки, называющие себя мусульманками, делают селфи, демонстрирующие соблазнительно надутые губки и повернутые в выгодном ракурсе головки с распахнутыми глазами. Как же относятся к этому ревнители чистоты веры?

Ответ на мой невысказанный вопрос пришел из Индонезии. Недавно местный религиозный деятель Феликс Сиаув в своем Twitter-аккаунте написал, что делать селфи – поступок греховный. Твит Феликса немедленно вызвал к жизни хэштег #Selfie4Siauw, под которым сотни и сотни индонезийцев (и граждан других стран, включая европейские) опубликовали свои селфи. Некоторые из них сделаны в вызывающей сексуальной манере, другие искрятся юмором, например, двойное селфи, где во втором автопортрете вместо лица подставлена мордочка котика. Третьи – копии-ретвиты фото самого Феликса, рекламирующего исламскую одежду во время хаджа, и афиши конкурса селфи, в котором он якобы был судьей в декабре прошлого года.

Сам Феликс опроверг эту информацию, написав в публикации на своем сайте, что это был не конкурс, а семинар против селфи, приуроченный к выпуску новой модели хиджаба. Фотографии же Феликса в Мекке вообще вызывают сомнения – как в том, что это селфи, так и в том, что он на них что-либо рекламирует. Кроме того, исламский активист настаивает, что в своем твите называл селфи не грехом, а лишь греховным деянием (шариат различает харам - грех и макрух - нежелательное действие).

Феликс Сиаув считает «себяшки» проявлением высокомерия. Кадр из видео YouTube

Зато понятно, почему твит Феликса вызвал такую волну откликов. Он выходец из семьи хуацяо (индонезийских китайцев), которых традиционно недолюбливают в Индонезии за предприимчивость и умение делать деньги из воздуха, ну или из кровавого пота своих сограждан – кому как нравится. Вплоть до студенческой скамьи Феликс был христианином и лишь затем перешел в ислам. То, чем он впоследствии занялся, можно назвать исламской вариацией на тему популярных сейчас психологических коучей-тренингов: он публикует книги с названиями вроде «За пределами вдохновения» или «Уже сдался», в которых предлагает рецепты успеха с исламской спецификой.

В этом свете понятно, почему твит Феликса получил больше откликов, чем сделанный немного ранее призыв имама мечети в Джидде (Саудовская Аравия) шейха Ассима аль-Хакима. Последний обратился к мусульманам с просьбой если не совсем отказаться от селфи, то хотя бы воздержаться от автопортретов в священных для мусульман местах во время хаджа. В своем послании клирик ссылается на спорность вопроса о фотографии в исламской доктрине.

Любое изображение живых существ, сделанное рукой человека (картины, рисунки, наброски, схемы для вышивок и т.д.), в исламе однозначно запрещены, так как в этом пророку Мухаммеду виделось посягательство на права Всевышнего, который один имеет право творить все живое. Запрет подкрепляется множеством ссылок на сам Коран, хадисы и таких выдающихся исламских правоведов, как аль-Бухари и ат-Тирмизи. По поводу фотографии же консенсуса в самом деле нет, как нет и однозначного запрета на нее. Многие исламские богословы считают, что фотография не создает новых живых существ, она, словно застывшее изображение в зеркале, отражает уже существующий мир. Но в таком случае селфи не должно считаться греховным, ведь оно еще больше, чем обычная фотография, походит на отражение в зеркале.

Впрочем, ответ, почему именно селфи навлекло на себя критику религиозных деятелей, лежит на поверхности. Феликс Сиаув и шейх Ассим Аль Хаким критикуют это увлечение молодежи за взращивание таких качеств, как высокомерие и нарциссизм. Исламские деятели ссылаются при этом на авторитет психологов, первыми забивших тревогу по поводу злоупотребления селфи. Психологи в самом деле критикуют автопортреты, но скорее не как признак нарциссизма, а как знак социальной изолированности и фиксации на своем «я», затрудняющих общение с другими людьми.

Правда, обсуждая проблему селфи, неплохо бы помнить, что любые новшества (даже фотография в свое время) вызывают споры и разногласия, которым тем не менее редко бывает под силу остановить ход прогресса. Поэтому другие психологи разводят руками, признавая прелесть селфи за способность этого вида фотографии приобщать нас к жизни других людей, разделять с ними торжество момента, а значит, и торжество жизни.

Однако селфи, как и любые новшества, породили ряд этических вопросов. В европейском обществе пока бьют тревогу как раз защитники светских этических ценностей. Организован, например, целый сайт, на котором создатели выкладывают одиозные селфи в неподходящих для этого местах, например, в бывших нацистских концлагерях. Но долго ли ждать того момента, когда призывы отказаться от селфи в священных местах начнут выпускать Ватикан и Русская православная церковь? И говорит ли тот факт, что селфи в католических соборах и православных храмах пока не стало мейнстримом, о большей этической стойкости христианства по сравнению с исламом или это лишь свидетельство разного отношения к новшествам в этих культурах?

Справедливости ради стоит отметить, что люди, называющие себя христианами, чья религия точно так же, как и ислам, предписывает скромность и запрещает самолюбование (которое уж точно встречается в списке исповедальных грехов), так же, как и мусульмане, с удовольствием делают селфи. Тут ничего не попишешь: испокон веков желание увековечить уникальность своей жизни и своего образа было причиной подвигов и преступлений, изобретений и открытий. Люди будут делиться лучшими моментами своей жизни и участвовать в жизни других, селфи просто предоставило другой формат. И его греховность обсуждается сейчас потому, что пока не решено, что с этим форматом делать. Ведь основатели религий не знали, что такое селфи, его появление не предвидели и на этот счет не могли оставить никаких заветов. Поневоле задумаешься: а если бы во времена великих пророков и основателей религий были смартфоны, сделали бы они сами селфи – на память своим последователям?