Анастасия Устинова
Тарханы – место мистическое. Но не только... Фото с фотострима музея-заповедника «Тарханы» во Flickr
О Тарханах можно написать целый роман, но я пока романов не пишу. А в том возрасте, в каком посетила Тарханы, я вообще ничего не писала, кроме попыток рифмовать про стрекозу: «Я летаю над водой – родилась я молодой». Стрекоз, кстати, тоже много в Тарханах – изящные, летают над старинным прудами, в которых, наверное, купался еще Мишель Лермонтов – поэт, навсегда оставшийся молодым…
Это сегодня, к 200-летию Лермонтова, в Тарханах появилась гостиница. А тогда, прибыв в обещанную Интернетом «гостиницу» – несколько комнаток, мы обнаружили, что нас никто не ждал, свободных мест нет. «Ну что ж, все не так плохо!» – бодро сказала мама, и ее бодрость не предвещала ничего хорошего. Наши попытки попроситься на постой к местным жителям показали, что последние далеко не всегда бывают гостеприимными сельчанами, о которых принято говорить в России. Тарханцы смотрели на нас – двух женщин с маленькой девочкой (мной) и большим чемоданом – настороженно. В Тарханах я вдруг впервые поняла смысл одиночества, ощутив себя песчинкой мироздания. Присутствие двух взрослых спутниц утешало мало: обе тоже были не на шутку обеспокоены… Одиночество внутри меня разрасталось, но тут нам вроде как улыбнулась удача. Она олицетворялась молодой статной сельчанкой. Сжалившись над нами, она предложила жилье – заброшенный дом своей знакомой, где, правда, как она честно сказала, нет света. «Как нет света? – возопила подруга мамы. – А как же мы завтра будем укладывать феном волосы для фотосессии?..» На что мама здраво заметила, что выбор у нас невелик – либо ночуем в доме без света, либо в ближайшей лесопосадке. Подруга, видимо, представив себя ночующей в лесополосе, притихла. Когда мы, почти счастливые, согласились ночевать в доме без электричества, женщина растворилась в сумерках. Темнело, женщина не появлялась. Почти уверившись, что никто за нами не придет, я ощутила на щеках колючие слезы.
Одиночество внутри разрасталось, и я, как обычно делают люди, разуверившись в братьях по разуму, решила обратиться к Богу. Не помню, о чем я беззвучно молила Бога, но – раздался чавкающий звук. По тарханской улице к нам приближался увалистый трактор. Прокуренный тракторист не тянул на принца в белом «Мерседесе», но был куда желаннее, ибо сулил кров над головой… Пока наша спасительница, практически игнорируя нас (так, наверное, игнорируют бездомных котов, которых из жалости впустили в дом погреться), переговаривалась с трактористом о каких-то огородных делах, трактор, пыхтя, добрался к небольшому домишку. Типичный сельский домик! На лицо ужасный, добрый изнутри! Днем позже я влюбилась в этот домик так, что покидать его не хотелось! Может, и не так неправы были тарханцы, не желая поначалу впускать к себе таких наглых гостей, готовых «навеки поселиться»?
Наша спасительница исчезла так же таинственно, как появилась, не удосужившись ни назвать свое имя, ни выслушать наших благодарностей. Оставила нас на попечение проворной улыбчивой пожилой женщины, которая представилась бабой Машей. Как оказалось, привезли нас в пустующий дом ее покойной свекрови. И баба Маша уютно засуетилась вокруг нас, напомнив мне моих оренбургских бабушек. Баба Маша провела нас в просторную комнату, на меня накинули нечто меховое и теплое, что баба Маша именовала колоритным словом «шабол». Баба Маша включила газовое печное отопление, и мы поняли, что жизнь не так плоха, как казалась нам еще полчаса назад. А Тарханы могут быть не только мистическим местом, где в небесах великий одинокий Лермонтов увидел Бога, но и очень уютным домом, где можно вкушать обычные радости жизни.
Тот, кто хоть единожды просыпался в селе под крик петуха, не забудет этого никогда. Этот крик вплетается в полусонное мычание коров, которых гонит на пастбище пастух. Утро началось с того, что баба Маша раскрыла перед нами настоящую скатерть-самобранку – принесла на завтрак пирожки, сметану и трехлитровую банку вкуснейшего парного молока. Она все больше напоминала мне моих оренбургских бабушек… Позже выяснилось, что баба Маша умеет косить траву не хуже мужчин, а на ее огороде невозможно было найти ни одного сорняка! Завтрак мы съели и разленились настолько, что энтузиазм от предстоящего посещения тарханского музея-усадьбы сменился благодушием, что никуда спешить не следует, ведь где, как не в Тарханах, лучше думается о вечности?.. Ситуацию спасла подруга мамы, которая, как последний аргумент, открыла чемодан с нарядами, феном и косметикой: «Зачем же мы тогда везли сюда все это?..» И мама со вздохом принялась пудрить лицо…
…Тарханы мерцали малахитовой зеленью. Деревья, трава, даже пруд сливались в единое целое. Это был не просто зеленый цвет, а невероятно яркий, изумрудный, такой насыщенный, что это даже глаза резало с непривычки. Цветовой зеленый ансамбль дополнила встреченная нами на пути к музею-усадьбе огромная ленивая (видно, тоже объелась с утра!) жаба на берегу старинного пруда. Не заметить красавицу-жабу было невозможно, она особо и не пряталась на правах коренной местной жительницы. «Красоту не скроешь!» – сказал кто-то из нас, а я подумала, что этой царственной жабе не хватает только короны.
Путь в лермонтовскую усадьбу пролегал мимо фамильного склепа, где веками покоятся многие представители старинного рода Лермонтовых. Гробница Поэта поразила мое детское воображение – настолько, что все последующие голливудские триллеры не смогли это мистическое впечатление перебить. Гроб располагался внизу, в полуподвальном помещении, куда мы спустились по узкой крутой каменной лестнице. Побеленные стены склепа были на ощупь влажноватые. А пламя свечей, горевших в нишах, подрагивало, бросая вокруг причудливые тени. Поверх темного лермонтовского гроба лежали кроваво-красные розы. Одновременно прекрасное, жуткое и незабываемое зрелище!..
А вот барская усадьба Лермонтовых оказалась очень уютной. Двухэтажная, со множеством красиво обставленных роскошной мебелью комнат. Так и кажется – сейчас дверь откроется и вбежит маленький пухленький Мишель, убегающий от гувернантки. Или войдет задумчиво юный Лермонтов – с его неизменной «печалью на челе высоком», столь пламенно любимый своей властной бабушкой внук, что был фактически наследным принцем Тархан. Наверняка лермонтовская бабушка-дворянка не была похожа простотой обращения ни на бабу Машу, ни на моих оренбургских бабушек. Хотя наверняка была не менее заботливой… И меня вдруг потянуло в маленький сельский домик на тарханской улочке Яшенка к бабе Маше. Возвращаясь домой (именно домой!), мы увидели тарханцев, несущих из окрестных лесов полные корзины грибов. Идея сходить по грибы осенила одновременно нас троих. Но баба Маша выставила ведерко великолепных свежесобранных грибов: «Жарьте и ешьте, но ради Бога, никуда не ходите!» Весь вечер мама с подругой, поменявшие модные «лягушачьи шкурки» на «роскошные» тарханские «шабалы», мыли и жарили грибы – огромную сковороду грибов, ароматных и ядреных. А я оказалась – ура, ура, ура! – предоставленной самой себе. Это очень порой здорово – оказаться на время забытой близкими. И я использовала это время, чтобы завести знакомство со сверстниками. Среди них был внук бабы Маши – веселый мальчик чуть младше меня и девочка Ксюша. Мы гуляли по тихой улице, пока по ней не погнали стадо коров, глядевших на нас равнодушно. Но, как оказалось, спокойны только коровы с полным выменем. А молодая разбитная коровенка с полупустым вымечком озоровала вовсю. Увидев нас, издала призывно агрессивный клич. Если бы Ксюша не топнула на нее ногой, не знаю, чем бы все кончилось…
В последнюю нашу тарханскую ночь мои спутницы отправились под покровом полуночной тьмы на берег тарханского пруда. Увы, пока ты ребенок, самое интересное ускользает от тебя, ведь взрослые наивно уверены: ночью дети должны спать! Мерцающая гладь воды, фамильная часовня Лермонтовых на берегу старинного пруда, луна, которая наблюдала еще за Лермонтовым!.. А теперь скептически кривилась, глядя на двух дамочек, которым недостает мистического адреналина…
На завтрак баба Маша принесла нам пирог-манник солнечного желтого цвета, вкуснейший и тающий во рту. Ее муж проводил нас, вручив тарханские «сувениры» – сливки и творог... Подруга мамы, идейная горожанка, вдруг попросила у бабы Маши номер телефона, добавив, что не прочь пожить здесь в будущем… О будущем подумала и я, что обязательно приеду в Тарханы, на свидание с Лермонтовым. Обязательно, не могу не приехать!..
