Белорусские яблони вдоль легендарных дорог

Сад в «Прогрессе» был заложен на излете СССР...

На днях Александр Лукашенко сообщил, что в Белоруссии есть все, чтобы полностью обеспечить страну яблоками и овощами, и более того – чтобы подбросить яблок и овощей России. Заявил он это в ходе визита в агропромышленный комплекс «Прогресс» на западе страны, рядом с Польшей и Литвой. Волею судеб мне именно в этот день довелось находиться на территории упомянутого «Прогресса», но – в отличие от президентского – визит был сугубо родственным, частным, без мидовской аккредитации. Поэтому задачей было не встретить кортеж первого лица, а, наоборот, безболезненно с ним разминуться, избежав кордонов и перекрытий. Все осложнялось тем, что дом родственников граничит с огромным, тянущимся более чем на десяток километров фруктовым садом. Куда и собирался президент.

– Собрали рекордный урожай, приедет Лукашенко. Говорят, на неделе, – услышала я в первый день приезда.

– Неизвестно, приедет или нет. Ехал бы сюда, давно бы начальство забегало, велело бы траву у заборов скосить, – возражали другие.

За три дня до визита на дороге, ведущей от трассы М-6 сначала в старинную деревню Житомля, а затем и к центру комплекса «Прогресс» – старинным Вертелишкам (где когда-то была резиденция королевы Боны Сфорца), появилась техника. Пилили старые деревья, посаженные чуть ли не во время немецкой оккупации.

История самой дороги легендарна. Во время Второй мировой в одной из ближних деревень появился немецкий комендант, чей отец-кавалерист был похоронен там во время Первой мировой. Сын обнаружил, что надгробие (четыре бронзовых коня, ограда с цепями) украдено с кладбища, – и, обозлившись, выгнал население в распутицу выгребать со старой польской дороги грязь лопатами и заново мостить путь.

В эпоху развитого социализма здесь появился асфальт. А потом на нем появились и выбоины. Недавно, впрочем, положили новое покрытие. Ветки старых деревьев нависали над дорогой, технику пригнали их убирать. Машины уходили в объезд, благо он есть, и не один. Активность древорубов говорила о том, что Лукашенко все-таки едет. Мне не хотелось в отпуске «включать журналиста» – звонить коллегам и в пресс-службы, добывать демоверсию под названием «Президент изучает заботы села» (тем более что в журналистском качестве не раз доводилось задавать вопросы Александру Григорьевичу). А вот животрепещущий вопрос свободы передвижения волновал.

– Не едет, – решили местные, когда заборы в центре деревни, которые начали было красить, оставили недокрашенными.

– Едет, – закивали, когда у церкви конца XVII века появились машины с начальством и милицией.

Особого волнения в народе не наблюдалось: август, огороды, стройки… Но когда машины, съезжавшие с трассы, вдруг оказались перед упавшим бревном и загородившей дорогу техникой (и вынуждены были разворачиваться назад на трассу и добираться кругами) – народ возроптал и стал вызывать гаишников. Гаишники приказали освободить проезд. Потом от их чина в погонах я услышала:

– А вы что, не знаете, кто сюда едет?

– Когда?

– В пятницу.

И посоветовал аккуратнее с поездками: «Еще учения могут быть, могут вообще все перекрыть». И обругал коммунальщиков-пильщиков: «Вечно бардак разведут, все время выезжаем».

В четверг на деревьях, уже лишенных нависающих веток, появились светоотражательные полосы, но дороги были свободны.

– Не едет, – облегченно вздохнули мы и решили не эвакуироваться в ночи.

Рано утром отправились на вокзал в Гродно встречать родственницу. Перед трассой увидели курсирующие милицейские машины с потушенными фарами.

…Яблок здесь было много всегда. Фото с сайта www.vertelishki.com

– Вдруг едет? – забеспокоился мой спутник (тоже гражданин РФ).

– Надо уходить какой-нибудь партизанской тропой, а то на весь день зависнем, весь периметр оцепят.

– Не приедет, – успокаивала родственница. – Кукуруза высокая. Снайперов же не посадят вдоль всего поля.

Вернулись с вокзала – а у двора соседей уже две машины милиции, а у ворот сада – несколько начальственных автомобилей.

И мы сбежали по дороге, которая и дорогой-то у белорусских автомобилистов давно не считается. Старый асфальт, местами грунтовка, по которой изредка ходит грейдер. А после дождя еще и лужа. Ведет дорожка к ферме, а от фермы – все к той же М-6. В конце пути притаился гаишник. Мы спросили, можно ли выехать к Минску. Он благосклонно кивнул. Две полосы в обратную сторону были уже закрыты для движения, а на всех въездах и разворотах стояли постовые. Кружил вертолет. Через пару минут мы увидели кортеж около хорошо просматриваемого с трассы Скидельского сахарного завода. Как выяснилось потом, в городке Скидель уже полтора часа с автовокзала не выпускали автобусы.

Потом я позвонила родным и узнала, что президент Лукашенко после Скиделя посетил сад. Выяснил, что с яблоками все очень хорошо, вот только с хранилищами пока плохо и кредиты дорогие. А еще узнала: одному из соседей звонили в 6 утра со словами: «Мы не хотели беспокоить вас ночью, у вас машина перед забором стоит. Не могли бы вы загнать ее во двор? Президент приезжает».

– Да здесь демократия! – хлопал глазами мой спутник. – Не эвакуировали без предупреждения! Не закрыли дороги с вечера! На трассе только одну сторону перекрыли!

«Прогресс» в советские годы назывался «Путь к коммунизму». Сюда возили иностранцев, космонавтов и артистов. Потом колхоз-миллионер присоединил к себе несколько колхозов помельче и раскинулся на совсем уж огромные пространства. Асфальтированные дороги были проведены к коровникам, пушной звероферме и торфобрикетному заводу. На излете СССР был заложен огромный сад, долгое время бывший уникальным по величине (сейчас рядом несколько садов, лишь слегка уступающих по размерам прогрессовскому). И когда ждали особо высокую делегацию, начальство носилось на «газиках» и пугало жителей, требуя немедленно побелить-покрасить-скосить, а также прибраться в хатах и повесить на видное место чистые рушники… Правда, не перед иконами: наоборот, как-то ночью были снесены в округе все католические кресты с распятиями, по обычаю стоявшие при дорогах.

Сейчас стоят два креста: католический и православный. Два покойных председателя «Прогресса» – Герои Беларуси (всего этого звания удостоены девять человек – летчик, спортсменка, труженица села и т.д.)

А яблок много здесь было всегда. Белый налив, сладкие «каштэли»… Думаю, моя машина должна скоро изобрести новый закон физики – в эти августовские ночи на ее крышу падали и падали огромные спелые яблоки.

И неплохие дороги, кстати, здесь тоже были всегда. Какие только короли, цари и армии здесь не ходили. У группы НРМ песня: «На беларускіх дарогах паспаліты народ. Кагосьці цягне на Захад, нехта прэцца на Ўсход. Камусьці трэба свабода, а камусьці прыгнёт – гэта зусім не распуста, гэта розніца ў густах. Чуеш, як пяе зямля?» («На белорусских дорогах посполитый (общественный, социальный) народ. Кого-то тянет на Запад, кто-то прется на Восток. Кому-то нужна свобода, а кому-то гнет. Это совсем не распущенность – это разница во вкусах. Слышишь, как поет земля?»