Размышления после Дня науки

Владимир Никитин один из тех, кто еще в 1987 году клонировал млекопитающее – мышь.

В окрестностях «Дня науки», который отмечался 8 февраля, естественным образом возникли разговоры о том, как развивалась эта самая наука, в том числе и у нас в России. Спектр мнений достаточно широкий. Но преобладают высказывания типа «сначала наука появилась в Европе, а потом у нас». Во всезнающей «Википедии», например, написано вот это: «В области теоретической науки допетровская Россия отставала от Европы. Это связано со слабыми культурными связями с ней, недостаточно большим влиянием Византии, ограниченным распространением переводных научных трудов, культурными и социальными особенностями».

«Слабые культурные связи с Европой»… Откуда такой безальтернативный европоцентризм? Но разве Европа – источник научных знаний? Да, конечно, Древняя Греция с ее корифеями – Пифагором, Солоном, Гиппархом, Сократом, Платоном, Аристотелем, Гиппократом, Геродотом, Страбоном, Архимедом и т.д., несомненно, источник знаний для Рима, Византии, а позже – европейских стран. Но при этом как-то забывается, что многие из перечисленных выше мудрецов получали основы научных знаний в более древней стране – Египте! А это отнюдь не Европа. И большая часть самой Греции находилась в Малой Азии – на территории нынешней Турции. Кстати, и Византия образовалась как раз на месте Великой Греции.

Далее – «слабая связь с Византией». А как же быть с тем историческим фактом, что Русь еще до крещения имела теснейшие взаимоотношения с Византией, а позже вообще приняла многое из культуры этой великой цивилизации?

Правда, объективности ради надо сказать, что авторы статьи в «Википедии» сообщают: «Первая древнерусская математическая работа создана новгородским монахом Кириком в 1136 году (ХII век). Позднее переводились и распространялись книги по космографии, логике, арифметике». Очень хорошо. Но посмотрим в той же электронной энциклопедии, как развивались науки в Западной Европе. Оказывается, знакомство европейцев с математикой и астрономией состоялось в Испании… в том же ХII веке! Причем благодаря арабским ученым!

Говоря об отставании русской науки от европейской, авторы не скрывают удивления странным обстоятельством: «В отличие от науки в области техники значительного отставания от Европы не было». То есть надо понимать так: теоретических знаний на Руси не было, но технологии – в металлургии, строительстве, оборонной промышленности – нисколько не уступали европейским. Действительно, и мечи ковали, и доспехи, и колокола отливали, и пушки, и храмы строили, и расписывали их, создавали великолепные шедевры иконописи… А деревянная архитектура Руси и России до сих пор остается непревзойденной.

Как известно, наука неотделима от образования. Академик Борис Раушенбах писал, что на Руси возможности для развития науки и образования появились после принятия христианства и кириллической письменности. В связи с этим вспоминаются замечательные книги и лекции академика РАН Валентин Янина, который говорит о том, что первый школьный учебник в Новгороде датируется XI веком, и приводит неопровержимые доказательства массовой грамотности новгородцев – берестяные грамоты с текстами долговых расписок, судебных решений, военных донесений, любовных посланий, озорных частушек и т.д.

Лабораторное оборудование, на котором в Пущинском биологическом центре РАН велись работы по клонированию.  Фото Андрея Ваганова

Озорной новгородский школьник XII века Онфим увековечил свое имя, нацарапав на бересте: «Кто писал не знаю, а я дурак читаю». И в том же XII веке на Руси был создан великий поэтический шедевр – «Слово о полку Игореве». Если такая вещь была написана, значит, она предназначалась для читателей, что говорит о высоком уровне не только грамотности, но и художественной литературы. Ведь «Слово…» – это не хроника похода Игоря (она содержится в летописях), а именно художественное произведение, отражающее позицию неизвестного автора и его знания по истории Руси. Это произведение до сих пор изучается историками и филологами, оставаясь неисчерпаемым источником сведений о жизни Руси того времени.

А если вспомним о дочерях великого князя Ярослава Мудрого, ставших королевами Франции, Норвегии и Венгрии? Анна Ярославна писала отцу в Киев из Парижа в 1048 году: «В какую варварскую страну ты меня послал! Здесь жилища мрачны, церкви безобразны и нравы ужасны…» Королева Анна владела несколькими языками, а ее муж, король Генрих I, как и большинство его знати и рыцарей, был неграмотным…

Развитие науки в Европе, Америке и России действительно имело свои особенности. Например, в России никогда не запрещалось учение Коперника. Его идеи стали известны в Москве сразу после выхода его книги. Подробное описание теории Коперника было изложено в трактате «Зерцало всея Вселенныя». Более того, на городских рынках свободно продавалась большая печатная картина (аналог современного плаката) с изображением «глобуса земного и небесного». На этом плакате были также изображены для сравнения все известные системы мира.

А пока Парижская академия держалась своего постановления, согласно которому «падения камней с неба физически невозможны», петербургский академик Петер Симон Паллас привез из Красноярска железную глыбу весом более 800 кг, найденную в Саянской тайге казаком-кузнецом Яковом Медведевым. Куски «сибирской железяки» быстро распространились по Европе. Профессор Харьковского университета Стойкович подготовил и издал книгу с подробным описанием всех известных метеоритов.

Не запрещалась у нас и теория Дарвина, преподавание которой преследовалось законом в некоторых штатах протестантско-католических США даже в ХХ веке (так называемый «Обезьяний процесс» учителя Джона Скоупса, 1925–1926 гг.).

Есть и еще некоторые национальные особенности у развития наук в США и европейских странах. В 1981 году мне встретилась заметка в американском журнале, издававшемся на русском языке. Там говорилось, что группа американских ученых обратила внимание на заметные совпадения экстремумов солнечной активности с возникновением на Земле различных стихийных бедствий, эпидемий, социальных взрывов. Это «открытие» было сделано через 45 лет после издания работ Александра Чижевского «Земное эхо солнечных бурь» и «Физические факторы социальных процессов». После этого уже не должно удивлять, что на Западе периодическая система элементов печатается без упоминания о Дмитрии Ивановиче Менделееве.

И еще. В начале 1997 года весь мир обошла сенсация: британские ученые успешно провели эксперимент по клонированию млекопитающих. В наших газетах и журналах фотографии шотландской овечки Долли потеснили даже «ангельские лики» Хакамады и Новодворской. А в марте того же года «Независимая газета» сообщила: «Клонирование млекопитающих впервые было осуществлено в СССР». Оказывается, в мае 1987 года советский журнал «Биофизика» поместил статью группы наших авторов о проведенном ими клонировании, в результате которого на свет явилась мышь Машка. Способ был даже запатентован. Но наши наивные авторы решили опубликоваться еще и на Западе, для чего послали статью в авторитетный журнал Nature. Реакция последовала, но узнали о ней в мире лишь через 10 лет. Столько времени понадобилось европейским гигантам мысли, чтобы освоить методику наших биологов и выдать миру фотогеничную Долли...

А в завершение еще раз обращусь к теме «наука и капитализм». Что происходит сегодня с Российской академией наук и рядом отраслевых академий, известно всем. Примерно то же происходит и с образованием. Помните призыв бывшего главы Минобрнауки Андрея Фурсенко? «Надо готовить не творцов, а грамотных потребителей!» Это не что иное, как перефразированное кредо американских бизнесменов: «Образованный человек – плохой покупатель». Коротко и ясно!