0
8589
Газета Стиль жизни Интернет-версия

21.03.2014 00:01:00

Коломенские specialite, или Они так живут

Санджар Янышев

Об авторе: Санджар Фаатович Янышев – поэт, переводчик.

Тэги: коломна


коломна Готовый калач напоминает как замок на купеческих воротах, так и дамскую сумочку.

Если музеем является целый город, то любая руина, любая деталь ландшафта автоматически становится частью некоего пространственного замысла, не правда ли? В подмосковной Коломне (вот уж никогда бы не подумал – настолько не подмосковный здесь дух!), таковой замысел ощущается на уровне всех доступных нам шести чувств. Кажется, что и горожане – коломенцы, коломчане – повседневно играют сочиненную кем-то (а может, самим городом?) роль. Напрасно, что ли, Борис Пильняк почти 100 лет назад прописал тут будочников «со столами на головах»? Куда и с какой целью каждое утро носили будочники свои столы, я вам не открою – читайте Пильняка.

 «Они так живут», – сказал я себе, повстречав 20-ю за день табличку с «шапкой»: Музейный маршрут для вольногуляющих. На каждой табличке – обозначение настоящего или будущего музея либо объекта наследия под открытым небом. Например, такое: «Шевлягинская бассейка». Вы спросите: что за бассейка такая? Отвечаю: водоразборная колонка, а попросту говоря – устроенный в 1902 году купчихой Шевлягиной на Молочной (ныне – анонимной) площади первый-препервый водопровод с чистейшей артезианской водой. 

Или вот: «Кружечный двор» в Водовозном переулке – намеченная к реставрации одностолпная палата (выражаясь современным языком – «палатка»), два века назад поставленная тут для продажи вина – «чарками, кубками, кубышками и кружками». Кстати сказать, Водовозный переулок – единственный в городе «кривоколенный»; все остальные улицы и переулки спрямлены высочайше командированным сюда из самого Петербурга архитектором Казаковым Матвеем Федоровичем, что перестроил тем же макаром (то бишь – палладианским стилем) Москву по прямому указу императрицы Екатериной Великой. 

Все верно, каждому начинанию – свой человек, ибо само собой ничто не происходит. Есть такой человек и в сегодняшней Коломне. Человека зовут Наталья Никитина. Это она придумала некогда проект «Музейный посад» (вот, оказывается, о чем все эти таблички), придумала и выиграла грант во всероссийском конкурсе «Меняющийся музей в меняющемся мире». Это она вместе с Еленой Дмитриевой создала ныне славный повсеместно «Музей исчезнувшего вкуса», возродивший историческое производство яблочной пастилы. Последняя, кстати, признана недавно официальной сладостью Года культуры России в Великобритании: наш продукт будет сопровождать там все значительные события, в том числе мероприятия с участием членов королевской семьи.

С именем Натальи Никитиной связан еще один «вкусный» проект, еще один – прошлогодний – победитель конкурса «Меняющийся музей в меняющемся мире»: «Коломенский калач». В бывшем калачном заведении крестьянки Авдотьи Петровны Митиной на Житной площади у Пятницкой башни Коломенского кремля теперь снова пекут калачи, пекут по всем правилам средневекового искусства. Способ изготовления, как и в случае с пастилой, реконструирован в соответствии с древними манускриптами, или же – что скорее! – изобретен заново, поскольку нет у нашего народа, по признанию калачника Андрея, тяги патентовать и записывать свои «фишки». Кто придумал, когда – поди узнай. Процесс настолько же технологически сложен, насколько простым кажется получающийся продукт. «Просто как апельсин», – говорит герой Туве Янссон; «прост как муромский калач», могли бы сказать мы – но это простота совершенства.

Муромский калач древнее коломенского: Муром граничил с Золотой Ордой, откуда и пришла, по одной из версий, правильная пропорция муки и воды. Ордынцы, правда, выпекали плоскую бездрожжевую лепешку. Наши же умельцы добавили хмель, изменили форму изделия – то есть, как обычно, сотворили «кашу из топора». 

Итак, хмель – вот секрет русского калача. Один из. Никаких консервантов, разрыхлителей и дрожжей. Ведь ничего этого в Средние века не было. А хмель – был. И сегодня хмель в Коломне – буквально под каждым забором. Благодаря ему калачи не плесневеют: хмель антисептик, он убивает все вредные микроорганизмы. В отличие от дрожжей хмель не связывает кальций, а сопровождает его прямо в кровь. Калачники признаются: с дрожжами тоже пробовали – но ведь вкус не тот: вместо калача выходит «нарезной батон».

Еще один секрет калача – его особенная анатомия. Калач состоит из «ручки» и «животка», в котором надрезана «губа». Существует множество способов съесть калач – и лишь один правильный: сперва отламывается «губа», мягкая (внутренняя) ее часть намазывается маслом и съедается; затем отламывается и съедается «животок». Остается «ручка». В Средние века руки мыли редко или не мыли вовсе, поэтому «ручка» успевала испачкаться – ее отдавали нищим или бросали собакам. Отсюда выражение «дойти до ручки», то есть опуститься на самую нижнюю ступеньку социальной лестницы. С «ручкой» сегодняшнего калача так просто не расстанешься: ей уготована почетная роль сушки или баранки. Она особенно хороша с вареньем. То есть, по сути, является десертом. 

Производственные будни для гостей эффектно театрализуются. 	Фото Ольги Чеховой
Производственные будни для гостей эффектно
театрализуются.
Фото Ольги Чеховой

Готовый калач похож на висячий амбарный замок на купеческих воротах. Одна из юных экскурсанток сравнила его с дамской сумочкой. Если к первому нужен ключ, то вторая зачастую сама является ключиком – к сердцу иной женщины (смайлик).

Все, что я тут рассказываю, в Музее калача эффектно театрализуется. Двое ряженых: Мастер-оптимист и Надутый Скептик вступают в борьбу за благосклонность гостей, на глазах у которых свершается волшебное превращение элементарных ингредиентов в Калач Необыкновенный. От приготовления хмелевой закваски, «смеси мук», творения и разделки теста на ледяном столе – с раскатыванием и закатыванием «губы» (вот еще одно древнейшее, как выяснилось, выражение: «раскатать губу») – до выпекания калача в двухподовой русской печи – на очищенных от коры березовых дровах – и последующего поедания с маслом и чаем. 

Температура разделочного стола, в ящик которого насыпается лед, и правильная температура печи, поверяемая все той же мукой (если мука в огне вспыхнула, значит, печь слишком горяча, если заискрилась как бенгальский огонь, значит – пора!), все это тоже чрезвычайно важно. В конце многоступенчатого действа Скептик сдается («Магия – да и только! Да тут союз четырех стихий!»), искусство в лице калачных мастеров торжествует.

Подобные «калачному» перформансы, а также полноценные театральные постановки происходят в Коломне буквально на всех музейных площадках. Они так живут! Есть свой театр под управлением Людмилы Ролдугиной. Актеры – по преимуществу те же самые музейщики, мгновенно меняющие поварские колпаки и купеческие салопы на «прикид» героев… хотя бы Чехова (спектакль «Дышите глубже!») или Венедикта Ерофеева («Гимн икоте»).

Ерофеев, кстати, в Коломне жил и даже пытался (в последний раз!) получить тут высшее образование. Автору бессмертной поэмы посвящен один из самых необычных проектов города: музей-резиденция «Арт-коммуналка». На первом этаже дома, где обосновался музей, в продовольственном магазине «Огонек» в 1962–1963 годах прошлого века Ерофеев подрабатывал грузчиком. Этот период отечественной истории «Арт-коммуналкой», собственно, и представлен. Как полвека назад, здесь правит советский коммунальный быт со своими вечно живыми атрибутами, которые можно осязать, обонять и даже вкушать. В меню коммунальной кухни – пюре с тушенкой под названием «Я люблю тебя, жизнь!», бутерброд с ветчиной «Низы не могут, верхи не хотят» и, конечно, сосиски с венгерским горошком «Глобус»…

Все экспонаты – подлинные свидетели своего времени, начиная с фотоувеличителя «Искра» и кончая духами «Красная Москва». Я, к примеру, с удовольствием полистал номера «Советского экрана» за 1979 год – что называется, вспомнил детство…

Главная же фишка музея-резиденции в том, что это единственный музей, в котором МОЖНО ЖИТЬ. Буквально. Достаточно лишь представить Музейному совету свой художественный или писательский проект, выиграть конкурс – и пожалуйста, живи тут, работай в течение месяца или двух, воплощай свою задумку, всем необходимым для работы тебя обеспечат. Так, литератор и живописец Сергей Левитов из города Чаплыгин-Раненбург (Липецкая область), проживший в музее полтора месяца, написал и проиллюстрировал книгу дневниковых наблюдений «Робинзон на необитаемых островах: о. Коломна», впоследствии инсценированную здесь же, в «Арт-коммуналке». А художник из города Брно (Чехия) Михаэла Дашкова осуществила остроумный проект в жанре поэтического акционизма «Ничего не случилось в Коломне», посвященный фантастическим моментам реальной жизни коломчан…

Если же вы не художник, не писатель, не актер (даже трудно такое представить!), а «вольногуляющий», то на пороге «Арт-коммуналки» вас встретит Алексей Макеев, в миру – Макей, писатель-мистик и соло-гитарист рок-группы KAGORЪ. Встретит и прочитает вам остросюжетную лекцию о гении этого места незабвенном Веничке... 

…Живут они так. Когда город превращается в музей – не застывшее собрание экспонатов, а живое пространство, пронизанное всеми пережитыми тут эпохами и временами, – его жильцы перестают себя чувствовать ненужными. В таком городе по определению невозможно Безвременье. Из такого города не хочется уезжать. Просто – незачем.

Коломна


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Заявление Президента РФ Владимира Путина 21 ноября, 2024. Текст и видео

Заявление Президента РФ Владимира Путина 21 ноября, 2024. Текст и видео

0
1249
Выдвиженцы Трампа оказались героями многочисленных скандалов

Выдвиженцы Трампа оказались героями многочисленных скандалов

Геннадий Петров

Избранный президент США продолжает шокировать страну кандидатурами в свою администрацию

0
794
Московские памятники прошлого получают новую общественную жизнь

Московские памятники прошлого получают новую общественную жизнь

Татьяна Астафьева

Участники молодежного форума в столице обсуждают вопросы не только сохранения, но и развития объектов культурного наследия

0
557
Борьба КПРФ за Ленина не мешает федеральной власти

Борьба КПРФ за Ленина не мешает федеральной власти

Дарья Гармоненко

Монументальные конфликты на местах держат партийных активистов в тонусе

0
793

Другие новости