Глеб Постнов
Гостей Универсиады в Казани ожидали не только караваи...
Впрочем, радость эта длилась недолго. Причина ее внезапной и, прошу заметить, мучительной гибели помещалась на последних местах 63-го автобуса, призванного доставить нас от вокзала до улицы Глушко. Ей было лет 20 с небольшим, она увлеченно рассказывала своему товарищу басню о тонкостях сдачи экзамена на права. Сопровождая, как это водится в спортивных столицах, бесхитростный свой монолог хоть и беззлобным, но все-таки 12-этажным матом.
Я, за неделю отвыкший от матерщины в московском транспорте, сочувственно посмотрел на граждан, окружавших веселую пару. Граждане невольно наблюдали за тем, как девица – этот виртуоз устного слова – эффектно насаживает на свои речевые конструкции все новые и новые порции озорных, так сказать, словечек, и скучали. Кто знает, может, были среди них в тот момент гости Универсиады, в том числе и зарубежные? Могло ведь случиться так, что какой-нибудь иностранец, спешившись с поезда, сел вместе с нами в 63-й автобус и получал теперь свои первые представления о жителях Казани из первых уст? От этой мысли стало нехорошо, так что я предложил жене продолжить наш путь на такси.
В такси я разразился речью примерно такого содержания. «Как можно, – говорил я, – назначать Универсиаду, строить всякие там спортивные объекты астрономической стоимости и приглашать иностранных гостей в то время, когда народ еще даже не научился соединять сказуемое с прилагательным при помощи обычных, печатных союзов, а не всяких там… Как вы говорите? Нет, нет, повторять не надо, мы же с вами все-таки приличные люди. Тем более что в Казани матерятся все». Мне тут нашептали, мол, и в столице с этим тоже далеко не все ОК, но у нас в Казани – особенная стать. В столице Универсиады мат можно услышать из уст студентов, школьников, детей, ответственных работников, детей ответственных работников, семейных пар, партийных деятелей и даже деятелей искусства!
Я не шучу. Будете в Казани, окажетесь в каком-нибудь кафе – категорически избегайте мест рядом с компаниями пусть даже из двух человек. В противном случае рискуете подорвать свой слух отборной матерщиной. Иногда вперемешку с татарскими словами, что вообще звучит комично. «Син, блин, ун биш минут, на х…», – доверительно сообщал как-то на днях один молодой человек другому в кафе. И тот, судя по серьезнейшему выражению лица, прекрасно понимал собеседника!
Пить в общественных местах в Казани запрещено давно. Курить – совсем недавно. Но мат по-прежнему легализован. В чем же дело? Может, все дело в том, что вызывающе громкая или приглушенная (даже полуинтимная), но все же публичная брань – это, пожалуй, самая удобная форма выражения презрения, которое сограждане втайне питают к власти, закамуфлировав его, от греха, под глубочайшее презрение друг к другу. Ведь не выходят же широкие массы трудящихся горожан с матюками к казанскому Кремлю. Не матерятся у порога президентской резиденции и не залезают к ответственным чиновникам в дорогие машины, чтобы рассказать похабные истории про водительские права. За это можно и по шее схлопотать. А на улице или в автобусе – безопасно и спокойно. А если кому-то что-то не нравится – пусть едет домой на такси.
 |
| К спортивному празднику посадили немало зелени, но порой не там, где нужно.
Фото с официального сайта Универсиады-2013 |
Вот открыли после ремонта, по выражению чиновников казанской мэрии, «ряд улиц», на которых сразу попадали фонари, а где-то ударил в высокое июльское небо фонтан воды, предназначенной для того, чтобы весело бежать из кранов осчастливленных ремонтом горожан. Ну что ж, думаю, бывает. Недоглядели, недоделали что-то. В лексиконе казанских муниципальных служащих есть даже специальное слово «недоремонт», которым прикрывают обычно всякие подобные вещи. Ничего.
Другая новость, сопровождаемая фотокарточкой, запечатлевшей пожухлую траву. Что это? Работники Горводзеленхоза (если это действительно были они) высадили к Универсиаде на улице Павлюхина в самом центре города на газонах траву, которая спустя неделю высохла под нещадным июльским солнцем. Хм. Вроде бы мелочь? Но какая-то неприятная.
Ладно, листаем дальше. Под Казанью торжественно, в присутствии президента Татарстана Рустама Минниханова, открыли планетарий, куда якобы можно прийти и, якобы расположившись якобы в удобном кресле, наблюдать за звездным небом. «Якобы» потому, что никакого торжественного открытия не было. Как только Рустам Нургалеевич, исполненный самых ярких впечатлений, выложенных в персональный президентский Инстаграм, отбыл с объекта, планетарий закрыли. А гражданам, изъявившим желание, так же сидя в удобном кресле, наблюдать за движением звездного неба, объяснили, что торжественное открытие на деле являлось вводом в эксплуатацию оборудования планетария, который еще не доделан.
Я сразу вообразил себя на месте обманутых сограждан, не дождавшихся удовольствий, якобы предлагаемых волшебным креслом планетария, и слова о «новой России», а также Универсиаде как ее символе, как-то померкли у меня в душе. Ну, думаю, дела. А это еще что? Еще за неделю до Универсиады казанские гаишники стали убирать с казанских улиц втрое больше машин, чем обычно. Причем повод для этого, если верить казанским «синеведерочникам», может быть формальным. Забыл человек дома аптечку. Пока бегал за новой, его машину увезли на штрафстоянку. А если там внутри осталась… ну, не знаю… крупная сумма денег? Или билеты в недостроенный планетарий? Или – еще хуже! – абонемент на состязания в шахматы в рамках Всемирной летней Универсиады, символа новой России? Материться хочется!
А вам? Теперь я наконец-то кое-что начинаю понимать. Поэтому – знаете что? Пошлите на … все мои рекомендации. Приезжайте (если, конечно, припрет) в Красу Востока, и если услышите где-то за соседним столиком в кафе матерщину – присоединяйтесь. Поверьте, поводов для матюгов у обитателей третьей столицы в моменты Универсиады день ото дня становится все больше.
Казань
Дарья Гармоненко