Зудящая муза Хлебникова

Варган куда музыкальнее водосточной трубы, а все же и на нем ноктюрн сыграть вы не сразу смогли бы. Сложнее всего на варгане исполнить простую гамму. Когда варганисты представляют себя глазами непосвященного обывателя, они презрительно говорят: «пяу-пяу». Но самому обывателю слышнее другое: «джыжж, джыжж».

Въедливая эта вибрация и щипучий байкальский ветер подстерегали меня каждое утро на переходе из душевой к деревянному гостевому домику. Замотав мокрые волосы шерстяным платком, я маневрировала между хаотично прогуливающимися людьми, чьи взгляды застыли на полпути к носу, а руки с мультяшной быстротой мелькали у подбородка. Варганов за мельканием и не видно. На последней ступеньке лестницы в гостевой домик сидела писательница Ирина Богатырева и перепечатывала из рукописи в ноутбук свой новый роман про варганистов, списывая главных героев прямо с натуры.

Раньше Ира писала про автостоп, и теперешнее ее увлечение кажется бонусом к уже сложившемуся литературному имиджу. Но в отличие от большинства литераторов, записывающих жизнь по наблюдениям, Ира свои замыслы сначала проживает сама. Вот и прошлым летом наравне с музыкантами из Иркутска собирала обучающий варганный форум на байкальском острове Ольхон.

На базе кубызистов бузят базукисты.

Варганист и литератор – люди одного корня, на Ирин взгляд: «Это все-таки думающие люди, потому что играть на варгане и не думать, что с тобой происходит, – невозможно в принципе». Так что застывшие взгляды варганистов – не следствие экстатического хмеля, а признак напряженной работы мысли. Мысль варганиста движется от ладони к нёбу и подъязычию, оттуда к гортани и дальше в диафрагму. Силу, высоту, а часто и ритм вибрации музыкант меняет всем своим телом – ударяя по язычку, он, можно сказать, всего только откидывает крышку рояля. И пока зритель завороженно следит за резвостью рук, музыкант созерцает рождение духа музыки во тьме своего живота.

Варган вибрировал-вибрировал, но варганиста не выбрил.

По-английски варган буквально – «лира еврейская», но атрибутом какого-либо народа, пусть даже избранного, его не назовешь. Кубызы – татарские, морчунги – индийские, мунхарпы – норвежские, доромбы – венгерские, коусяны – китайские. А еще якутский «хомус», который я то и дело называла именем байкальского мыса Хобой.

Молчи, морчунга, все равно доромбом не станешь.

Все это по принципу звучания – один и тот же инструмент, произошедший от деревянной щепки и помещающийся в ладони. Тело варгана – две плавно изогнутые металлические деки, которые на рисунках варганистов часто притворяются ключом, в том числе скрипичным, или каким-нибудь струнным инструментом.

Ты латунь не трогай, Дунь, а прижми к зубам и дунь.

Деки прочно прислоняют к передним зубам, а зубы разжимают, чтобы дать ход язычку варгана. Пальцами легко ударяют по язычку, он вибрирует между деками во рту, и получается звук.

Варган без языка – что гармонь  без мужика!

Я варган к зубам прислонять боялась, и меня познакомили с его вьетнамским вариантом – где язычок не прикреплен, а просто прорезан. Вьетнамский варган «дан мои» достаточно поднести к губам.

Я дан моем ковыряла в ухе милого мово,

и теперя на варганы смотрит он недоброво.

Особый шик для распространителей варганов – рассказать о «таком абсолютно обычном человеке», в спецовке строителя, или в легком подпитии, «прямо тут, на Чистых прудах!» (хорошо – не на Патриарших) поигрывавшем на варгане. Но эти байки только укрепляют предубеждение: варганисты – странные люди. «В Норвегии нет такого, что человек с мунхарпой – это псих, а у нас есть еще. Из-за того что варган воспринимается не как музыкальный инструмент, а как шаманский, эзотерический», – сетует Ира Богатырева. Форумы варганистов переполнены рассказами о том, как варган «зовет», а когда дозвался – «не скажу, что я вылетел в ИСС, но сдвиг был конкретный». Известно также, что варган помогает бороться с алкоголизмом и мясоедением.

Хомусист схомячил с хрустом хомяковый корм с капустой.

Я невольно повелась на эти предрассудки, когда Ира засадила меня за подготовку литературного конкурса для форума на Байкале: музыкантам предлагалось импровизировать под звучащий текст. Вообще-то я люблю литературу смысложизненную, но теперь принялась искать крышесносную – обязательно с мифологическими образами, медитативным настроем и экспериментальной ритмикой. В ход пошли Маяковский, Цветаева, из новых – Виктор Соснора, Инга Кузнецова, Денис Осокин, Елена Лапшина, Дмитрий Данилов. Участников конкурс вдохновил, и в тот вечер долго еще слышалось наборматываемое в микрофон «Хорошее отношение к лошадям». Но для себя я сделала вывод, что под варган так же проникновенно звучат и испещренное цитатами исследование Ирины Сироткиной про культуру танца, изданное в «НЛО», и заметки Андрея Рубанова про ежика на дачном участке. Вернувшись в Москву, мы с Ирой открыли серию вечеров «Перо и варган», где собирали в дуэты московских литераторов и варганистов, и на третьем вечере цикла, организованном уже критиком Юрием Угольниковым, под варган читали палиндромы.

Что варганисту музыка – то Нетребке «тррр».

Чисто варганный концерт выдержать не каждому по силам. На вечере в клубе «Белые облака», где зрители расположились прямо на полу в расслабленных асанах, из трех выступавших дуэтов исполнить сугубо варганную музыку решился всего один. Писательница Ира Богатырева и фотограф Ольга Прасс высекали из варганов классические мелодии – это искусство они переняли у иркутского музыканта Владимира Маркова, уже исполнившего на варгане «Оду к радости» Бетховена и даже «4’33» Кейджа. (Говорят, мелодическим варганом увлекаются и в Австрии.) Актерский дуэт из Литвы «Дети выдры» гипнотизировал публику слонами и оленями Велимира Хлебникова. Методично зудел и устрашающе вжикал только дуэт «Турбодзен», почитаемый в варганной тусовке за звезд и именующий свой стиль игры «богатырским».

«Турбодзен» в трубе игрался – турбозвуком баловался.

«Я не представляю варган и Пушкина. Совсем не связано: слог другой. А Хлебников – он же экспериментатор», – комментирует свои литературные предпочтения Вячеслав Лукьянов. Вместе с Валентином Круликовским они работают в Русском драматическом театре Литвы, где играют графа Альмавиву и Алексея Вронского. Но с варганом и Хлебниковым выступают где придется: в клубах, на фестивалях под открытым небом и даже на олимпиаде школьников по русскому языку (впечатлили преподавательницу). В Москву «Дети выдры» приехали на фестиваль «Театральный альманах» в Центре имени Мейерхольда, где впервые выступили с варганом на настоящей театральной сцене перед сотнями зрителей. Что ничуть не поколебало Вячеслава в убеждении: «Чтобы мода пришла на варган – не дай бог! Ну представь, все играют на варганах. Я думаю, серьезный варганист перестанет этим заниматься». Московский театральный концерт запомнился ему не так остро, как уединенная игра на пирамиде в Мексике: «Ветер тебе в рот задувает, а ты шпаришь и тебя просто… разрывает. Там вообще земли странные, дымит всё, энергия. Места, не загаженные коммерцией, ширпотребом. Не Европа».

Варганист гарвардисту враг.

Усмешку по отношению к «восприятию, искаженному современной цивилизацией», можно встретить и на сайте группы «Турбодзен». Но именно поэтому от массового распространения варгана Николай Соболев и Максим Булыгин ожидают национальную пользу. «Варган раскрывает творческий поток, который есть у каждого человека, но нет привычки им пользоваться. А если каждый человек начнет заниматься творчеством плюс к этому добавится здоровый образ жизни – а варган этому способствует, – то что еще нашей стране надо?» Не получивший, как и многие варганисты, музыкального образования, Николай скептически отзывается о приемах академической педагогики, отбивающих охоту творить музыку самостоятельно.

К спонтанному творчеству варган располагает благодаря доступности первых звуков, самой компактности инструмента, который удобно носить с собой, как флешку. Но еще и благодаря своему внезапному возвращению в историю. Исключая Якутию и Норвегию, немного найдется на свете мест, где сохранилась бы непрерывная варганная культура. Традиционный, обрядовый инструмент замолчал на десятилетия и вдруг проснулся в руках веб-дизайнеров, инженеров, актеров, фотографов, литераторов – городского люда, которому остается или сгинуть, как рыцарям, в поисках аутентичного варгана, или основать культуру заново. «Может, мне бы этого даже хотелось – в русской среде это будет тоже признаком интеллигенции, как литература», – Ира Богатырева мыслит культуртрегерски. После эры литературоцентризма, дружно похороненного литераторами, вполне может наступить варганная эра – время музыки, электронной по звучанию и экологичной по происхождению.

Когда интеллигенция пересядет с книг на варганы, я перенаправлю свой критический поток на манифестацию варганной культуры. Вот и мой первый проект – варганные пословицы и скороговорки.