Юрий Соломонов
Не делай ставки, если работаешь на полставки. Фото Reuters
Из одноименной книжки следует, что «человек играющий» появился гораздо раньше человека советского, который строил социализм, а одно время и коммунизм, но при этом тоже был человеком играющим. Впрочем, как представители всех исторических эпох. Однако думать, что к игре склонны во все времена только люди, значит обидеть животных, рыб и прочих игривых существ.
Но вот ведь незадача… Когда мы хотим сказать про игру что-нибудь плохое, тут же возникает Хомо Луденс и обязательно предстает перед нами как игрок на деньги.
Не буду трогать всю мировую литературу, вспомню фрагменты жизни своего покойного друга поэта Григория Михайловича Поженяна. Фронтовика-разведчика, рассказчика и гедониста, ходячую легенду московского литературного мира.
Вот сидим мы с Гришечкой, как он сам себя называл, на его маленькой дачной кухоньке и пьем пивко, вдыхая аромат кастрюли, в которой готовятся к нам присоединиться две дюжины раков.
Звонит телефон. Поженян берет трубку, несколько секунд кого-то слушает. Благость вдруг покидает его лицо, и он говорит кому-то: «Но тогда я тебя убью! Что значит как? Просто. Как учили. У меня просто нет выбора, ведь ты меня знаешь…»
На этой фразе я уже понимаю, кто ему звонит. Давний друг. Прекрасный писатель. Но он же беспечный игрок.
Такие люди, по мнению Поженяна, беспечны и глупы, несчастны и лживы. Это лишь самые мягкие определения, которые посылает Гришечка в трубку, потом дает беспечному игроку два дня на то, чтобы вернуть деньги. (А так как этот «беспечный», но неплохой человек, жив, его имя называть не буду.)
…Даже раки не поднимают Поженяну настроение: «Представляешь, он мне говорит: ты не пробовал играть и просто не знаешь, как это затягивает, если хоть раз выиграешь. А я ему давно на это сказал, что я свой джекпот вытянул на фронте, под Одессой, когда всю диверсионную группу положили, а меня, раненого, подобрала сельская женщина. После войны я нашел свою фамилию на мемориальной доске в общем списке погибших ребят. Такая вот вышла рулетка…»
С той поры в нем засела вера в то, что теория вероятности уже сделала ему свой подарок на всю оставшуюся жизнь. Поэтому Поженян играл на деньги в послевоенной Москве. Но это были шахматы на Тверском бульваре или бильярд в ЦПКиО. Еще выступал в цирке с силовыми номерами.
Он был крепок и силен. Когда его отчислили из Литинститута за то, что он на собрании поддержал своего учителя, «безродного космополита» Павла Антакольского, ректор кричал: «Чтобы ноги вашей здесь не было!» Тогда Поженян встал на руки и вышел таким образом из кабинета Федора Гладкова.
Это были серьезные игры недоброго времени. А вот «чтобы поставить на цифирку и ждать, как она тебя осчастливит» – это Поженяна унижало. А бесило то, что уже не однажды он давал в долг «беспечному», и каждый раз доходило до того, что «приходилось доставать из стола наградной пистолет».
«Беспечного» я видел в игре. Причем это была игра двойная. На пароходе, в ресторане, где это происходило, было два зала. В одном бурлило казино. В другом, тоже нервно, ожидалось вручение литературных премий.
Обе эти игры чрезвычайно занимали «беспечного» А так как двери залов почти соприкасались, то стоял он в проеме между ними и держал под наблюдением обе игры. Он то отлучался в казино, где делал ставку, то срывался к микрофону – выразить поддержку перспективному номинанту. Перспективность в данном случае означала для «беспечного» не только литературный талант претендента, но и растущую возможность занять у последнего некоторую сумму.
Все происходило в те годы, которые взывали к игре десятки, сотни тысяч людей. Стремительное обнищание, характерное для слома эпох, вызывало отчаянные мечты индивидуума о быстром и легком способе поправить свои дела. Спрос рождал предложения. Так появлялись все эти «хопер-инвесты», «чары», «гермесы» и, естественно, «МММ»… Росло и число индивидуальных искателей неожиданного богатства.
Вспоминаю заплаканную кассиршу универсама, у которой я вежливо спросил, что у нее случилось. Она вдруг попросила меня подождать, оставила рабочее место и стала рассказывать о том, что с мужем беда. Это было не пьянство, не наркотики, не загулы с другими женщинами. Это была игра. Причем не в казино, а с «одноруким бандитом». Они приехали из провинции, и он, бывший шахтер, был тут же принят в «Метрострой», им даже дали комнату в ведомственном доме. И все бы хорошо… Дальше все понятно. Если она не успевала в день зарплаты его перехватить, он просаживал все. А когда заработок стали перечислять на карточки, она пришла в отчаяние.
 |
| Что наша жизнь? Лото... Кадр из телешоу «Бинго-миллион» |
В те веселые годы один из тогда еще качественных телеканалов предложил мне написать сценарий документального фильма на тему «Сколько стоят деньги?»
Конечно, рассказать, во что производство монет и купюр, было делом нехитрым. Как и найти историка и собирателя редких денег. А надо бы что-то осмыслить, подойти к вопросу философски. Стали искать драматургию, человеческие истории, показывающие истинную силу и цену денег. Узнали о том, как в Чечне всего за 400 долларов парень подорвал отделение милиции, погубив десятки человек. Нашли эпизод о том, как за 1000 долларов (причем от любого олигарха-волонтера) полупьяный гражданин обещал спасателям из МЧС не сигать с моста в Москву-реку. О том, как учетчица металлургического завода сердобольно приписывала рабочим часы, проведенные ими в горячих цехах. Она делала это, «чтобы потом им вышла пенсия побольше». Получила семь лет...
Но из этих жизненных игрищ выходило, что деньги – это разносчики социальной паранойи. А нужен хотя бы один светлый герой.
И он нашелся. В Архангельской области, в поселке Октябрьский Устьянского района. Звали его Михаил Васильевич Троцкин. Он выиграл в «Бинго-шоу» миллион рублей. По тем годам - много!
Троцкин шел к своему первому миллиону не менее последовательно, чем Прохоров или Абрамович. Каждую неделю ходил на почту за билетами «Бинго-шоу». И доходился.
Из Москвы, куда его позвали на показ стране – как доказательство того, что в «Бинго-шоу» простой человек может выиграть миллион, – его с нетерпением ждал весь поселок.
Новоявленный миллионер не оправдал надежды тех, кто предрекал: Троцкин теперь отгрохает себе дворец на холме и будет поплевывать сверху на простой народ. Ковров, мебели и посуды он, конечно, себе накупил. А как без посуды и стульев это дело обмывать. При этом пили только городской коньяк, а не какой-нибудь местный первач. Когда погуляли, Михаил Васильевич полежал, подумал и решил подарить нескольким близким друзьям и родственникам по «Жигулям». Дальше купил компьютеры детскому дому, школе, а еще оборудование для больницы. И что-то еще осталось.
Наш фильм заканчивался тем, как Троцкин неспешно идет по поселку. Неподалеку бригада мужиков комплектует срубы домов на продажу в разные регионы. Один из строителей кричит: «Мишка, давай к нам, хватит филонить!»
Михаил Васильевич улыбается, смотрит на следящую за ним камеру и смущенно молвит: «Да я уж забыл, как топор держать».
И он идет дальше, как можно догадаться, на почту. Мы увидели, что он не тянет сам билеты из пачки. Это делает за него работница почты. Уж не потому ли, что когда ему выпал миллион, тянула билет тоже она?
Но покупал-то он!
Все-таки жизнь всегда играет интереснее нас.
