Светлана Гамзаева
До сих пор с содроганием вспоминаю свою Зинаиду Михайловну, с идеально гладким шиньоном на голове, похожим на гигантский боб, с дырочкой посередине. Почему-то я чувствовала страх именно перед этой дырочкой. Концы губ, резко идущие вниз и продолжающиеся в брезгливых морщинках. И глаза, не выражающие ничего, никаких чувств. Когда я училась уже в школе, Зинаиду Михайловну судили и посадили за издевательство над детьми.
Издевательство, впрочем, может быть разным. Невкусный суп, который просто в рот не вломишь. Но который нужно обязательно утилизировать вовнутрь. Иное просто не предусмотрено. Сидишь перед ненавистной казенной тарелкой, суп давно остыл, по поверхности плавают одинокие противные звездочки жира, и понимаешь, что ты его не съешь никогда. Но воспитательница сказала: «Не встанешь, пока не съешь». И вместе с тошнотой к горлу подкатывает отчаяние. Первый серьезный внутриличностный конфликт. Первая в жизни безысходность. Насилие, эпизод первый.
Маме про тот суп вообще не расскажешь. Она к этой теме относится как-то странно. Начинает нервничать и говорить, что нужно кушать всё, что дают, так полезно и правильно. Ты ведь пока не понимаешь, что нервничает она потому, что и сама сидела перед такой же тарелкой, испытывая похожие муки. И теперь просто не хочет туда возвращаться. Ведь теперь она взрослая, и у нее чуть больше привилегий. Например, не есть то, что не хочется.
Хотя самое тяжелое испытание, конечно, тихий час. Как будто можно уснуть насильно, потому что просто приказали и потому что так положено. Наоборот! Чем больше стараешься, тем меньше получается. Ресницы предательски дрожат и отказываются слипаться. Чувствуешь себя всё более неполноценным и заслуживающим порицания. (Ты же не можешь знать, что другие вокруг тебя только притворяются, что спят.) А время, кажется, остановилось. Когда же наступит тот счастливый момент, что воспитательница встанет со своего дозорного места и объявит подъем.
Есть счастливчики, которые на самом деле спят. Просыпаются розовощекие и счастливые. И которые тот суп уминают за обе щеки. Именно они, судя по всему, потом и составляют в обществе костяк мейнстрима. Именно они и обеспечивают государственную стабильность. Ведь они могут быть правильными – спать по звонку и глотать, что дают.
То, что происходит с нами в детском саду, во многом и определяет наши отношения с государством. Ведь известно (пожалуй, это единственное открытие психоанализа, которое не оспаривается до сих пор), что человек формирует свои основные модели поведения в первые лет пять. Всё последующее – нюансы. И если ты не вписываешься в этот «правильный» мир с первых эпизодов, ты выбираешь что-то другое. Бунтарство, тихую оппозицию, эскапизм…
Есть, например, в Нижнем Новгороде оппозиционер Алексей Поднебесный. В своем блоге он рассказал о первом смертельном ужасе, который сохранился в душе на всю жизнь. Это случилось в яслях. Алексей плакал, и воспитательница показала ему иголку с ниткой. «Если не перестанешь, сейчас зашью тебе рот», – сказала она. «Рядом появилась другая воспитательница, которая как будто приготовилась держать меня, чтобы я не вырывался, – вспоминает Поднебесный. – Первая поднесла иголку прямо к моим глазам и потрясла ниткой, демонстрируя это все мне. Я испытал непередаваемый словами ужас». Плакать он перестал.
 |
| Дед Мороз: с мешком подарков – радует, со странной большой грудью – пугает. Фото Михаила Мордасова/PhotoXPress.ru |
Поднебесный вырос и теперь не терпит, если кого-то ущемляют в правах или лишают права голоса. В общем, он уже не может не говорить. В результате после института начал работать в прокуратуре, но не продержался там и трех лет. Был уволен за неэтичное поведение. Не мог принять ситуацию, когда «кого-то нужно отпустить, а кого-то, наоборот, привлечь», боролся за соблюдение равного закона для всех. А по увольнении еще и написал книгу о том, что в прокуратуре происходит, с подлинными фамилиями и фактами, и разместил ее в Интернете, так что был вовсе объявлен в органах персоной нон грата. Теперь он гражданский активист.
«Я так люблю свою страну, но ненавижу государство», – довольно известные слова из песни российской рок-группы Lumen. Это переживание во многом из детства. Оно начиналось с максимы: «Я люблю свою маму, но ненавижу детский сад». Скольким из нас приходилось чувствовать что-то подобное? Кто-то научился смиряться, а кто-то не переносит «казенный дом» до сих пор. На каждый роток не накинешь платок и нитками не зашьешь. Наоборот, действие рождает противодействие.
В сегодняшнем детском саду, как и в государстве, много абсурда и двойных смыслов. Малыш моих друзей, Сережа, этой зимой начал бояться Деда Мороза. На новогоднем празднике роль дедушки с мешком на полном серьезе исполняла воспитательница из соседней группы. Это была дама вполне феминной внешности, с большой грудью. Понятно, что дети не могли не оценить мрачного обаяния Санты-трансвестита. Так что после праздника при любом упоминании о Деде Морозе Сережа начал залезать под стол. Интересно, что при этом официальная государственная пропаганда в последнее время направлена на формирование у наших граждан воинствующей гетеросексуальной нормальности.
На той елке, кстати, девочек было велено нарядить в костюм снежинок, а мальчикам никакого костюма вообще не полагалось. Такой настоящий гендерный конфликт. «Почему девочки были снежинками, а мальчики никем?» – пытался узнать у родителей Сережа. Им было нечего ответить. Как определить место и роль мужчин в нашем социуме? Девушки-то – они все в белом и пушистом. А юноши словно еще ищут свою идентичность.
Очевидно, что подлинные истории о происходящем в современном детском саду будут озвучены гораздо позже, когда наши малыши вырастут и начнут рассказывать, как всё было.
А пока в детские сады в крупных городах – очереди. Мест в райские кущи не хватает. Это симптоматично. Государство, судя по всему, не может вместить и вынести всех. Хоть и призывает своих граждан на демографические подвиги.
Зато в этом году в Нижнем Новгороде планируется строительство нового детского сада совместно со специалистами из Сколкова. Он будет располагаться в здании-трансформере. «Геометрия здания позволит трансформировать внутренние помещения учреждения под разное назначение, – утверждают в мэрии. – Это инновационный проект по функциональным и архитектурным параметрам, результатом которого станет учреждение с самыми комфортными условиями для детей».
Нижний Новгород
Дарья Гармоненко