Игорь Михайлович
Главное развлечение в маленьком городе – это свадьба!..
Фото Арсения Несходимова (НГ-фото)
…Солнце встает рано и занимает удобную позицию над пожарной каланчой возле железнодорожного вокзала, чтобы ничего не упустить.
Небо сияет голубизной, словно отрез ситца на прилавке.
По остаткам бульвара вдоль улицы Ленина бродят: лохматый вьюнош, пьяный в хлам со спущенными штанами, только что сошедший с московской электрички, выписывая на асфальте кренделя, как фигурист; стайка цыганок с неумытым выводком; нетрезвый бомж с дубовым веником и т.д.
Все остальные разошлись по магазинам и кафе, где за кружкой пива, закусив удила под пристальным взглядом жены, что твоя очковая кобра, отмокает после вчерашнего александровский обыватель.
Дородная супруга с лицом цвета плиточного чая с ужасающей соседей важностью поедает картошку фри, запивая ее пивом, пластмассовый стульчик скрипит под тяжестью обстоятельств.
Супруга аппетитно жует картофель фри. Выходной катится к своему апогею. А потом ставит долговязому супругу в графе «Супружеские отношения»: «Зачет».
Бабушка с большой хозяйственной котомкой спит на ходу возле бочки с квасом. Собака, высунув язык, словно сдвинутый набок галстук, лежит в теньке под бетонным забором, огородившим гектар бесхозной крапивы.
Скучно.
Вот тут-то и надо выходить на авансцену. Вот тут-то и надо задать жару.
Жениться! Только не раздумывая и побыстрее!
Возле рынка, обнесенного бетонным забором, в пыльной тени тополей располагается здание ЗАГСа, где перемешанные, словно пиво и водка в ерше, гости в нетерпении с самого утра, чтобы успокоить нервы, разминаются рислингом, пивом и коктейлями. А потом, свесив грустно голову, пасутся в скверике, качаются на детских качелях и от нечего делать ржут.
По улице Ленина – пыльной, словно кладовка с ведрами и шваброй, спотыкаясь и подпрыгивая на кочках у плаката «Александров – город нашей славы трудовой», подтягиваются к Вечному огню вереницы машин в лентах и с куклами. У резиновых кукол с перетяжками на ляжках сытые лица вампиров. В машинах, упоенные важностью момента, лежат свидетели с обеих сторон, гости, друзья, близкие и беспокойный, словно с занозой в пятой точке, фотограф. Фотограф выискивает нужный ракурс. Ради ракурса он готов вывалиться из машины, забежать вперед, провалиться сквозь землю и воспарить на манер воздушного шарика над суетой, а после, мерзостно запищав, вернуться в салон.
Бесконечные вереницы кортежей для общего снимка задерживаются возле Вечного огня, сворачивают к вокзалу, чтобы пофорсить перед вновь прибывшими в Александров дачниками и старушками с корзинами яблок.
Из маленького окошка палатки «Сила чебуречная», напоминающего дот, и киоска с киношкой, где целый день как оглашенный вопит благим матом магнитофон, на жениха и невесту, улыбаясь, пялятся продавцы-таджики.
Еще вчера жених с невестой проводили свой культурный досуг возле чебуреков, приобретали на вечер свежий боевичок или эротику с силиконовыми титьками, а потом – вполне удовлетворенные – шли себе восвояси. А сегодня они вроде бы уже ни при чем. Вроде бы и нездешние, а туристы всматриваются в них, как в достопримечательность – пытливо, будто хотят выискать клеща.
Или просто водитель, которому все кому ни лень кричат: «Поворачивай направо, налево, прямо, давай – дуй назад», сдуру или совершенно выжив из рассудка, жмет к кассам дальнего следования, словно у жениха с невестой под парами поезд на Воркуту – в свадебное путешествие.
Женитьба – дело умопомрачительное.
Поэтому в субботу весь Александров встает на дыбы, как гнедая. Свадебные кортежи создают необходимые по такому случаю суету и пробки.
ЗАГС обложен частоколом пустых бутылок шампанского. Женихи, невесты и свидетели – кажется, сразу во всех переулках, в палисадниках, на автобусных остановках, на деревьях и даже на крышах домов. Они стрекочут, как сороки, и вприпрыжку перелетают с ветки на ветку.
Иногда даже кажется, что и общественный транспорт – быкастые и вертлявые «пазики» – перевозит не осовевших от жары и пыли пассажиров, а многочисленную родню из Кольчугина, Елькина, Недюревки или даже из Бужанинова, свидетелей и т.д.
Пыль в городе стоит столбом или даже бетонным забором. Сквозь тучи пыли несутся вскачь свидетели в блестящих, с искрой, словно фейерверк, пиджаках в талию, с букетами.
 ...а вовсе не поедание чебуреков. Фото автора |
И вот в субботу весь Александров с утра куда-то или откуда-то бежит.
Одни бегают угорело по городу, то ли отстав от кортежа, то ли перепутав свой с чужим, другие ищут и не могут найти невесту или жениха, тещу, тестя, свекровей, пьяных гостей, разбредшихся по городу, как коровы.
Какая-то нетрезвая со вчерашнего дня заспанная харя в майке и бриджах с тесемочками по бокам несет с рынка котомки, другая точно такая же ему навстречу прет на рынок.
Всеобщий круговорот вещей и невест в природе. Все кружится, прыгает, смеется, кричит, дерется, бузит, егозит маленькими и кривыми, словно прикроватная тумбочка, ножками, подпрыгивает вверх, подобно комете с вырывающимися из-под сопла языками пламени. И еще кричит: «горько», «ура» и «браво»!
Женихи, невесты везде и всюду.
Какой-то лысый дядька с пузом и с красным, как кирпичный забор возле ликеро-водочного завода, лицом кричит по телефону, что надо заскочить за кольцами, купить 20 ящиков водки, потом срочно в ЗАГС. А там уже гости, разукрашенные, словно клоуны, видео, фото.
Фотограф командует армией гостей, не вмещающихся в объектив: улыбочка, еще раз, жених, возьми невесту за руку, поцелуй ее, все смотрят на меня, сейчас выпорхнет бутерброд с колбасой!
В соседнем магазине тоже свадьба. С выпученными глазами плачущую невесту таких необъятных размеров, что она вся выпирает из платья, словно тесто из кадки, ведут под уздцы подруги.
Свадьба слоняется по городу без толку, так как до банкета полтора часа и надо как-то продержаться. Да еще жениха нет, как назло. Или хорошо, что нет пока…
Рядом с невестой ходит какой-то пузатый мужичок с усиками и в шортах, с беспечной походкой друга семьи. Белый идет невесте как корове махорка, поскольку невинность она утратила задолго до того, как задумалась о замужестве. Мало того, выражение лица у нее какое-то победоносное и хищное, как у щуки. Даже как-то жалко, что жениха нет. Интересно было посмотреть, как она его ест, медленно пережевывая и сплевывая!
К Вечному огню подъезжает очередной дежурный свадебный кортеж. Из двери выпрыгивает жених и победоносно вздевает руку вверх, словно футболист, только что заколотивший гол воронежскому «Факелу», потом вдруг пускается в пляс перед дверью машины, в которой только что прибыла невеста.
Он победил, он вытащил счастливый билет...
Черт его знает, а может, и вправду жениться?
Жениться и жить себе где-нибудь на окраине, в доме с огородом, лопухами и соседским тузиком, тявкающим, словно синкопа в джазе, но не в центре, на улице Ленина, который утюжат рейсовые «пазики», громыхающие по мостовой, как старый комод с посудой.
Здесь все запросто, хотя полгорода работает в Москве и привозит из нее ненавистную спесивость, которой потом подолгу любуется, как жених своей невестой.
Нет, положительно надо жениться, и именно в Александрове, даже если ты уже женат!
