Вера Цветкова.
Новоявленный инстинкт: столкнулся с бедой – хватай мобильник и снимай.
Фото Reuters
Лето, на телевидении мертвый сезон. Кроме разве что «Доктора Хауса» на «Домашнем», смотреть в «ящике» нечего. Передачи поуходили в отпуска до сентября, телезрители, а это, как принято считать, в основном публика возраста 45+, рассеялись по Турциям и дачным грядкам. Наступило то благостное время, когда телевизионщики отдыхают от зрителей, зрители – от телевизионщиков, а в индустрии стоит тишь да гладь.
Ан не совсем: забеспокоились телевизионщики. Настолько, что даже выступили с письмом об отсрочке на год Закона «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», который должен вступить в силу 1 сентября. И их можно понять, потому что в соответствии с этим законом по крайней мере два-три федеральных канала надо закрывать сразу, не говоря про отдельные рейтинговые программы. Для справки: закон был принят Думой два года назад, подписан президентом год назад. Вроде и было время подготовиться-перестроиться, однако...
Возникает множество вопросов. Если телевидение – это бизнес, кто станет отказываться от высоких рейтингов, которые дают как раз самые безнравственные форматы? Если телевидение не бизнес, то что оно? Идеологическое оружие, кафедра, а может быть, полубизнес-полуидеология? (Представить такое образно – Босх отдыхает, но у нас все представимо.) И, самое главное, при чем тут дети, если все отлично знают, что нынешние дети телевизор не смотрят? Мой не смотрит, соседский не смотрит, подружкин не смотрит – уверена, и ваш не смотрит тоже. Под соусом спасения детских душ начальники решили избавить взрослую аудиторию от похабщины-стрельбищи-кровищи? Дело благое – если, конечно, получится.
Опыт показывает, что в России всегда получается так, как в рассказе Аверченко, в котором король издает указ переводить слепцов через улицу. Хороший указ, правильный, но по ходу спускания вниз он настолько трансформируется, что в итоге городовые хватают слепцов и отправляют в кутузку. Уже озвучены опасения, что запретят Волка из «Ну, погоди!», склонного к табакокурению, и прочую заслуженную классику, имеющую сцены застолий и возлияний. Хотя в законе вроде бы черным по белому написано, что он не распространяется на рекламу (а это еще почему?), научную информацию и произведения, имеющие художественную ценность. Увы, в законе ничего не говорится о запрете использования детей во взрослых программах, что происходит сплошь и рядом. У нас позволительно расспрашивать в студии изнасилованную девочку, что да как было, или допытываться у мальчика: «А правда, что в вашем детском доме трупы умерших ребят складывали в коридоре?» Убей бог, не могу понять, как можно допускать подобное на ТВ. По мне, это будет пострашнее табакокурения.
Если все же говорить о детях – не поздно мы спохватились? Выросло целое поколение, которое при виде тонущего человека (аварии, пожара) хватается за мобильник и принимается снимать вместо того, чтобы броситься на помощь. Всегда было на уровне инстинкта: столкнулся с ситуацией, когда время идет на секунды, – автоматически, не раздумывая, действуешь. Ну, и где этот инстинкт после 20 лет свободы и демократии? За это время выросло поколение с клиповым сознанием, живущее в виртуальном компьютерном мире с виртуальными друзьями и невсамделишными огорчениями и радостями. Компьютер хорош в прикладном значении – как поисковик, электронная почта и пишущая машинка. Как место, где можно быстро организовать помощь пострадавшим от пожаров и наводнений, собрать волонтеров для поиска пропавшего ребенка, но не как жизнезаменитель, каким он стал для наших детей!
 Перед «зомбоящиками» – с пеленок. Фото Интерпресс/PhotoXPress.ru |
Далее. Может ли быть огромная помойка светочем свободы, как утверждает продвинутое меньшинство? Хороша же такая свобода – свобода скрываться под ником и поливать грязью всех и вся, свобода убогих умом и психикой выплескивать на мир свои комплексы. И в самых продвинутых странах – Англии, Германии, Америке – осуществляется контроль над Интернетом, а уж в странах третьего мира он просто необходим. Принятый недавно закон о реестре запрещенных сайтов не только нужен – он припозднился. Под нажимом прогрессивной общественности Дума постановила, что закрывать сайт можно на трех конкретных основаниях: если он «содержит информацию педофильского, наркоманского или суицидального характера». А если урод гордо выложил на личную страницу свое изображение с «трофеем» в руках – отрубленной им головой собаки? А если мальчики выложили видео, как они издеваются над бомжом? А если девочки выложили видео, как они ногами забивают свою подружку? Это как, не принесет вред здоровью и развитию? Относится к пресловутой свободе информации?
Вообще, не слишком велики издержки свободного Интернета? Мне нравится фраза: «Все это было всегда, просто скрывалось». (А хоть бы и так – зато не задавались модели негативного поведения.) В докомпьютерную эпоху не было придурков, ослепляющих лазером пилотов, и кретинов, обстреливающих рейсовые автобусы. Подозреваю, жертвы прогресса заигрались в компьютерные «стрелялки» настолько, что переносят свой игровой опыт в реальность. Так и хочется спросить ратующих за абсолютную свободу Интернета: самим не страшно за ваше конкретное будущее? Ведь не подадут стакана воды – снимут на мобильник, как подыхаете от жажды. И выложат в Сети.
Герой одной из пьес Герхарда Гауптмана, убежденный фашист, говорит другому герою, интеллигенту и интеллектуалу: «Вам не остановить время», – а на дворе – 34-й год прошлого века... Все знают, что затем последовало. Боюсь, что и нам, несмотря ни на какие новоиспеченные законы, не остановить время. И не изменить времена.
