Ольга Рычкова Пусть полетят в меня камни архитекторов и краеведов, но Прага при первом знакомстве местами напоминает Питер. Не католическими, конечно, соборами, а некоторыми улочками, домами начала прошлого века вдоль Влтавы. Только над питерскими зданиями то и дело витает дух запустения и разрушения, а их пражские ровесники (по крайней мере нами увиденные) – в порядке: чисты, ухожены, отреставрированы.
Сходство с Питером усугубляется и тем, что в Праге то и дело слышишь русскую речь – наши соотечественники встречаются в Чехии в виде собратьев-туристов (хотя февраль – самый туристический не сезон), рыночных и магазинных продавщиц, студентов, экскурсоводов┘ И сами чехи изъясняются по-русски, а во многих кафе и ресторанчиках есть меню на русском языке. Правда, мы подметили тенденцию: чем лучше официанты владеют нашим великим и могучим, тем больше вероятность того, что обсчитают. Воистину: язык наш – враг наш! У чехов, кто постарше, в эпоху социализма русский был частью обязательной школьной программы. А сейчас, как рассказала экскурсовод Маркета, он входит в моду, и в школах, лицеях и гимназиях его учат уже добровольно. У Маркеты русская бабушка и муж из Башкирии, так что ей знать русский сам Бог велел. Говорит она бойко, хотя забавно. Примерно как в аннотации, которую мы прочли на коробке карловарских вафель. До самих Карловых Вар не доехали, так хоть знаменитые вафли попробовать: «Карловарские вафли уже почти 150 лет неразлучно соединены с курортной атмосферой города Карловы Вары. Своим замечательным вкусом и приятным ароматом напоминают еще долго после возвращения домой всем курортным гостям и другим посетителям Карловых Вар о приятном времени, прожитом в этом чудесном городе. Среди тех, которые во время своего пребывания поддавались их аромату и полюбили свежие горячие вафли, принадлежат композитор Брамс, П.И.Чайковский и писатель Н.В.Гоголь, А.Тольстой. Вы тоже полюбите это карловарское оригинальное изделие. Наверно, этим хрупким сувениром обрадуете не только ваших близких. Так как уже много лет тоже сегодня можете выбрать из широкого предложения традиционных карловарских вафель».
Ну, уж если Гоголь и А.Тольстой так полюбили сие кондитерское творение, ничего не остается, как последовать примеру классиков. Наверное, и Пушкин бы вафли полюбил, если б не был невыездным┘ Пушкина мы упомянули не всуе: на Александра Сергеевича очень похож Франц Кафка с плаката в окне Музея Кафки. Кудрявый такой, с бакенбардами┘ Вообще, с этим писателем в чешской столице связано много разных мест, в некоторых путеводителях даже есть специальный маршрут – «Прага Франца Кафки». И «Прага Марины Цветаевой» есть. Мы же видели только памятник Кафке и несколько писательских могил в Вышеграде. Вышеград – исторический район Праги, там крепость Х века, собор Петра и Павла и кладбище – типа Новодевичьего, где похоронены и Карел Чапек, и композитор Антонин Дворжак, и художник Альфонс Муха (в музее Мухи мы побывали)┘ И писатель Ян Неруда, которого сейчас в России мало кто знает, зато многие со времен СССР помнят чилийского поэта Пабло Неруду – борца за мир и лауреата Нобелевской премии. Так вот, чилийский поэт с рождения звался Рикардо Элиэсер Нефтали Рейес Басоальто, а псевдоним Неруда взял в честь чешского поэта и писателя, автора сборника «Малостранские повести». Мала Страна – тоже исторический район, откуда можно подняться к главной крепости Праги – Пражскому Граду, резиденции чешских королей, а ныне президентов. Там находится самый главный в стране грандиозный кафедральный собор Святого Витта, который во время наших прогулок по городу был виден отовсюду. Строили его с перерывами с 1334 года почти шесть столетий, зато выстроили на славу. Глядя на него, задрав голову и раскрыв рот, невольно понимаешь злодейский поступок Ивана Грозного, приказавшего, по легенде, ослепить строителей собора Василия Блаженного, «чтоб в земле его/ Церковь/ Стояла одна такова,/ Чтобы в Суздальских землях/ И в землях Рязанских/ И прочих/ Не поставили лучшего храма,/ Чем храм Покрова!»*: негоже множить и тиражировать такую красоту, и собор Святого Витта должен быть один, а второму не бывати┘ Правда, чешских зодчих никто не ослеплял – и слава богу. Но слепых в Праге немало: в центре города большинство светофоров – звуковые, оборудованные сигналом для слепых: частый стук метронома – сигнал для пешеходов идти на «зеленый».
Поэт, составивший нам компанию во время путешествия, по приезде в Москву отразил это в стихотворении «Прага»:
здесь по кошачьим головам
притормозит и встанет шкода
пока торопятся слова
и трость слепого пешехода
стучит а сам он как сизиф
толкает речь про переправу
про волосы плакучих ив
янтарь роняющих во влтаву
и в раме слякоти двойной
все умолкает с медной кроной
на следующий выходной
цвет будет у воды зеленый
расправят улицы горбы
их шапки станут островерхи
и дух весенней ворожбы
начнет их имена коверкать...**
Поэзию не стоит воспринимать буквально: первые строчки не означают, что чешские автомобилисты с азартом истребляют кошек; кошачьи головы – камни особой формы, которые попадаются в старинных мостовых. А водители вежливы и всегда пропускают пешеходов на «зебре». Хотя ни одной кошки на пражских улицах мы действительно не встретили. Собаки попадались то и дело – все на поводках и в ярких комбинезончиках. Что странно: год Кота все-таки.
* Стихи Дмитрия Кедрина.
** Стихи Германа Власова.
