Марина Образкова
В Москве хастл танцуют даже на улице.
Фото ИТАР-ТАСС
Шаг. Шаг. На третий счет левая нога прямая. И не пинаем никого. Просто прямая. В руки упор дайте, не пускайте мужчину близко. А теперь, девушки, глаза закройте и слушайте мужчин. Не думайте – это не урок женственности или романтики. Это – урок танцев.
О приключениях на танцполе написано и сказано возможно уже все и еще немного больше. Но каждый раз, оказываясь на паркете или танцплощадке в клубе, кажется, что сочиняешь новую историю, где ты главный герой.
Когда я была маленькая, мама отвела меня на танцы. В нашем доме было некое подобие заведения с кружками и секциями для детей. Там шили мягкие игрушки, рисовали и занимались танцами. Под эти незамысловатые детские развлечения было отведено две квартиры во втором подъезде: трех- и однокомнатная. В самой большой комнате обосновались танцы. Я жила через подъезд, и выбор был очень практичным. Ребенок после занятий не простудится и не заблудится.
Экипировка состояла из спортивного купальника, который мама расшила пайетками, чешек и юбки. Занятия – после школы. Преподавательница была соседкой моей одноклассницы, она была крашеной блондинкой с торчащими вперед зубами, ее дочку звали Алена. О ее достижениях в области хореографии ничего не было известно. Как она сама танцует, ни разу не приходилось видеть.
Я с переменным успехом ходила в класс с зеркалами. Учила ставить ноги в первую и третью позиции. Что мы танцевали тогда – я совсем не помню. Однако неплохо помню, что на выступления во дворе, которые тогда устраивали, меня не брали, и я сидела на стуле.
Какое-то время спустя нас учили танцевать вальс. У меня был партнер. Удивительно, но сейчас я уже не помню, как его звали, а вот фамилия врезалась в память – Тимофеев. Это был долговязый мальчик, который жил в девятом подъезде нашего же дома. Я до него еле доставала. Танцевальных туфель не было, а в обуви на плоской подошве все время приходилось стоять на цыпочках. Успехов или неуспехов я совсем не помню, зато помню, что у меня была красная юбка. Еще помню, что однажды наши прекрасные мальчики, чтобы лучше скользить, натерли себе обувь свечкой. Эффект был сногсшибательным во всех смыслах этого слова. Потому что к концу занятия парафин размазался по всему полу, и падать стали все. А полы потом около недели отмывали, пока стало возможно по нему ходить.
Потом я начала учиться в школе во вторую смену и не успевала в группу по танцам. Мама Алены сказала, что не будет переводить меня в другую. Она подытожила, что я плохо танцую и не подхожу. Я перестала танцевать совсем. Иногда ходила посмотреть в окно, где тренировалась та самая хорошо танцующая группа. Маме я сказала, что у меня от танцев голова болит и кружится, чтобы не объяснять подробности.
В восьмом, кажется, классе нам стали устраивать танцы в школе. Все сидели в темноте и думали: кто кого пригласит или, что еще страшнее, не пригласит. Ждать никогда не было в моих привычках. Выдохнув, я сама пригласила своего одноклассника, который сидел у меня за спиной на второй парте. Он согласился. Он был трогательный, совсем не популярный в классе мальчик. Очкарик. Намного выше меня – пришлось вставать на цыпочки. Окружающим я сказала, что поспорила с одноклассницей, что сделаю это.
 Персонаж фильма Пьер Дюлейн воспитывал подростков с помощью бальных танцев. Кадр из фильма "Держи ритм" |
Пару недель назад давняя подруга позвала меня сходить на хастл. Даже не задумавшись, я сказала «да». В принципе о хастле я знала только, что он такой есть, что это парный танец, внешне отдаленно напоминающий латину. Хотя чаще всего в описаниях можно встретить фразу «как в фильме «Грязные танцы». Самое главное его отличие от тех же бальных – что это не постановка для отдельно взятых танцоров. Здесь пары постоянно меняются, и нужно каждый раз пытаться понимать незнакомого тебе человека. Гармоничных па не получится, если партнер плохо показывает, как вестись, а партнерша, например, пытается идти куда-то сама. Хастл своеобразно расставляет роли мужчины и женщины на их исконные места. Избавляет от феминистических и метросексуальных наклонностей. Однако российские любительницы этого танца все же придумали вариант данного танцевального направления, где на сцене только девушки, – Lady’s Hustle. Возможно, оттого, что мужчин не так легко вытащить на танцпол: кто-то боится танцевать, кто-то не умеет. А еще здесь нельзя обмануть, схитрить. Техника движений может быть несовершенной, но чувства и настроение должны быть настоящими. Позерство не прокатывает.
Было довольно странно наблюдать за людьми в группе. Казалось бы, совершенно разные по возрасту, внешности и комплекции, они имели явно разные цели, когда шли в танцевальную студию, но танец уравнял всех. Кто-то считает шаги, кто-то смотрит на ноги, кто-то напряженно по сторонам. Очень мало кто смотрит в лицо, в глаза. Отвыкли, наверное.
Чешки в гардеробе перевелись, поэтому пришлось идти за танцевальными туфлями в магазин. Оказалось, что купить обувь для паркета не так легко. Набор примерно одинаковый, цвета скучного черного и бежевого цвета, иногда попадаются красные. Гораздо интереснее ассортимента на полках люди, которые бродят по этим торговым точкам. Они похожи на тайное общество посвященных во что-то. Это что-то ими и движет. Более того, эта религия оказалась довольно распространенной и заразной. Практически каждый, кому я рассказывала про танцы, вспоминал, что у него тоже есть знакомые, которые занимаются хастлом.
После пары занятий стало ясно, что танцы – это, оказывается, то, чего мне не хватало с тех пор, как меня не перевели в другую группу в шестом классе. Потому что очень важно иметь возможность встать на цыпочки. И больше ничего не объяснять.
