Григорий Заславский
Людмила Пошехонова в спектакле «Концерт».
Фото с сайта театра
За границей самые серьезные макроэкономические выводы о масштабах кризиса или последствиях начатых экономических реформ и разного рода трендах часто начинают издалека, с рассказа о том, как живет обыкновенный рабочий, скажем, завода «Опель», или студент, шахтер, фермер. Поскольку я в основном пишу о театре, мне стало интересно, как живет обыкновенная хорошая актриса. И естественно – как она переживает нынешний кризис.
Людмила Пошехонова – молодая, красивая, такая стройная, что первым делом хочется переспросить, верно ли сказали, что у нее трое детей. Детей, правда, трое: 13, 11 и 9 лет. Пошехонова – актриса Ярославского академического театра драмы имени Федора Волкова, первого драматического театра России. Пятнадцать лет назад, в 94-м, она окончила Ярославское театральное училище и пошла работать в Волковский театр – шаг этот был тем более естественным, что к тому времени она уже два года играла в спектаклях театра. Со второго курса – в массовке, с другими красивыми девушками-студентками они появлялись «антуражно» в зеленой карете, естественно, без слов. А на четвертом курсе получила уже большую роль в спектакле «Госпожа Натали» по Брюсову – режиссер спектакля долго приглядывался к молодой актрисе и в конце концов даже дал ей сыграть премьеру. «Меня, кажется, полюбили┘» – говорит Пошехонова, и сегодня, имея немалый опыт, вправду верящая в возможность таких добрых чувств в театре.
Пошехонова живет с тремя детьми в двухкомнатной квартире. Муж – где-то отдельно, актриса говорит о нем неохотно («Он живет своей жизнью»), от других узнаю, что как раз сейчас она разводится с ним.
Дети ходят в школу, все трое – в одну, в немецкую, выбранную потому, что она рядом с домом, а летом, как всегда, ездят к бабушке с дедушкой в Рязань, где родилась и сама актриса. Решив пойти в актрисы, Пошехонова первым делом отправилась в Москву, вместе с другими пробовала поступать во все подряд театральные училища, почти во всех доходила до третьего тура, но дважды так никуда и не поступила. Сейчас думает, что неправильную выбрала тогда программу – с завываниями, с заламываниями рук┘ Тот человек, который готовил ее к поступлению, принадлежал к старой провинциальной школе и считал, что без этого – без наигрыша и завываний – актером не станешь. В Ярославле поступила к Воронцову, в то время он был не только педагогом старейшего театрального училища, но также – главным режиссером Волковского театра. Учителем, говорит Пошехонова, был строгим: «Похвалу редко от него можно было услышать, в основном делал замечания». Училище в Ярославле можно сравнить с московскими Щепкинским и Щукинским – в том смысле, что связаны они со своими театрами тесными узами, педагоги по преимуществу утром учат, а вечером – сами играют в театре, а училища куют кадры «для себя».
После недавней смены руководства в театре актриса не осталась без работы: у нового главного режиссера Пускепалиса получила роль в спектакле «С любимыми не расставайтесь», в недавней премьере «Горя от ума» играет Наталью Дмитриевну Горич.
Кроме театра Пошехонова еще поет в церковном хоре, уже лет десять – в храме Никиты Великомученика. Церковь – около дома. «А дети?» – спрашиваю я. Дети, говорит Людмила, приходят слушать. Но слушают по-разному, кто-то слушает, кто-то книжку читает. Коллеги-актеры тоже ходят послушать, как она поет в церковном хоре. Добавки к зарплате это, правда, не дает – пение в церковном хоре для Пошехоновой – и радость, и, я бы сказал, добровольно взятая общественная нагрузка. Ее саму крестили в детстве, дома все время, что она себя помнит, были иконы, мама тоже верующая, но в церковь ходили тогда только по праздникам – свечку поставить и уйти. На то, чтобы петь в хоре, актриса испросила благословение у своего духовника. «А на роли испрашиваете благословение?» – спрашиваю я. «Нет. У меня четко делится работа и эта церковная жизнь, работу трогать нельзя, это – неприкосновенно, я понимаю, что по церковным канонам это грех, но я выбрала эту работу и не могу без нее жить. Но и без церкви тоже не могу». Дети тоже ходят с ней в церковь, причащаются и, как хочется думать Пошехоновой, тоже верят. Ставят свечку, молятся, в том числе, если маме предстоит какое-то важное дело, она просит детей помолиться вместе с ней. А когда вдруг заболевает, просит: помолитесь, чтобы я пошла к врачу и анализы были хорошие и ничего плохого не случилось┘
Сегодня почти нет таких людей, которые скажут, что тратят деньги, не думая. Пошехонова говорит, что просто так, без причин, детям не дает денег: «Так чтобы – на тебе 10 рублей? Нет, деньгами они не избалованы». Приходится, говорит, объяснять, что пиэспи, например, «не самое главное в нашей жизни, во-первых, а во-вторых, если это так необходимо, учись хорошо, докажи, что он тебе нужен, а пока ты ленишься, зачем я тебе буду покупать пиэспи?..». Старший, которому 13, просит купить ему компьютер, но денег на это пока нет. «Но и времени свободного у детей немного», – говорит Пошехонова. Все трое ходят в бассейн, а еще – в центр анимационного творчества, где сами делают мультики, а в прошлом году сами издавали газету «Пошехонская правда» и в ней писали поздравления всем родственникам на день рождения. Кроме прочего, девочка еще и поет и танцует, а теперь еще решила играть на гитаре и донимает дома всех своими аккордами.
Поскольку детей Пошехонова растит одна, приходится думать о том, на что она может потратить в этом месяце деньги, а на что – нет. Счет расходам, впрочем, не ведет. Но и так все понятно: «В августе совсем не работали, только вышли из отпуска, за полмесяца я получила 8 тысяч рублей┘ А в октябре спектакли были через день, 15 спектаклей в месяц, поэтому заплатили хорошо». Пошехонова любит выходить на сцену и считает, что получает за свою работу «достойные, хорошие деньги». До сих пор откладывать не получалось, но «если дальше пойдет, как в октябре, – говорит актриса, – появится возможность что-то отложить, например, на образование детям».
Принято считать, что дети актеров растут за кулисами. Это – не для Пошехоновой. В театре, говорит она, я хочу думать только о себе. Поэтому «обеспечила детям полную безопасность в квартире – они знают, что делать можно, что нельзя». «Дерутся?» – «Дерутся, конечно, но заканчивается все, слава богу, визгом и писком, я не люблю вмешиваться в эти отношения, чтобы не было соблазна искать защиты», – говорит Пошехонова. Она и в других вопросах не старается подчинить детей своим вкусам, не выбирает, что им читать, – возможно, еще и потому, что дети ее, как и многие их ровесники, вовсе не любят читать, и даже летом, когда дети уезжают к дедушке с бабушкой, не противится тому, что они с утра до ночи там, сколько кому влезет, сидят за компьютером.
Машины у Пошехоновой нет: и потому, что, говорит она, не нужна, и потому, что боится водить, глядя, как ездят другие, не соблюдая никаких правил: «При этом ругаются, обзывают друг друга, я лучше пешком буду ходить, не хочу этих стрессов».
Общих выходных у мамы с детьми почти не бывает: в театре выходной – понедельник, дети в понедельник ходят в школу. Поэтому почти единственная возможность провести время вместе – это каникулы. Тогда думают, куда пойти – в боулинг, в зоопарк, в пиццерию┘ Выбирают дети. Летом дети отправляются уже привычно на дачу в Рязань, купаются там в речке, и все вместе мечтают когда-нибудь съездить на море: «Для этого нужно скопить определенную сумму. Пока не скопили». Пока она сама в этом году съездила с друзьями на разведку в Абхазию. Говорит, что там «очень спокойно, до Сухуми час езды, галечный пляж. Местное население, конечно, пристает, но если не отвечать на их реплики и по ночам не шляться – все хорошо».
Актриса, она вынуждена думать не только о загаре, но и о том, как не выйти из формы. Мы сидим за столом, на котором, кроме чая, пирожки и шоколадные конфеты. Она смотрит, говорит, что любит и то и другое, но – не ест. «Ну а косметика, кремы разные?» – спрашиваю я. «Обязательно я покупаю то, про что нельзя сказать – завтра-послезавтра, то есть еду, одежду, учебники, тетрадки. А если увижу какую-нибудь маску чудодейственную, могу ходить вокруг нее и месяц, и два, смотреть┘ Спрошу у подруг, ну а потом куплю, если поверю в то, что мне это нужно. Но если я могу то же самое сделать из майонеза или сметаны, с тем же эффектом, – зачем тратить деньги?.. Просто не каждая женщина любит стоять, смешивать все эти домашние средства, а мне нравится». Делает паузу. И добавляет: «Но если я очень хочу этот крем, то куплю. Дождусь скидок и куплю».
По прикидкам, около 80% всех денег тратится на детей, оставшиеся 20% Пошехонова смело расходует на себя. Львиная доля уходит на еду. Готовит актриса сама и, конечно, о пиццериях вспоминают только на каникулах, а в остальное время едят дома. За квартиру в месяц уходит около трех тысяч рублей – чтобы не накапливать долги, по всем счетам платит Пошехонова, не пропуская, каждый месяц. Поскольку семья многодетная, кое-какие льготы есть, в том числе и за квартиру.
Покупать все подряд, правда, не получается: «Если в этом месяце я получаю хорошие деньги, я покупаю фрукты – апельсины, виноград, яблоки, бананы┘ Если получаю меньше – не покупаю. Я люблю курагу, но покупаю, если есть возможность. А нет – обойдусь, не проблема».
Правда, дети не очень переживают, что мама нечасто покупает рыбу – они ее просто не любят. Зато они любят курицу, поэтому мама покупает им курицу и делает куриные котлетки. «Но они не привередливые в еде, а если вдруг им что-то не нравится, я говорю: «Мама у вас не повар, а вы не в ресторане┘» Что сделано, то должно быть и съедено».
Подрабатывает актриса тем, что ведет концерты, один-два концерта в месяц. Правда, кризис в этой области почувствовался очень скоро: меньше заказов на концерты, «экономят на всем, – вместо двух ведущих нужен один или вообще говорят, что справятся своими силами┘ А цены ползут вверх – как при этом не почувствовать кризис?!».
Зато, говорит, в театре с приходом нового директора Бориса Михайловича Мездрича и Зинаиды Николаевны, директора по зрителю, публики стало больше – «бывает, просишь пригласительный, а в ответ: нету, все распродано. А раньше, случалось, выходили играть спектакль, и казалось, что на сцене больше народу, чем в зале».
Если надо ехать на гастроли, из Рязани приезжает мама, если гастроли недолгие, просит присмотреть за детьми подругу. Дети счастливы, когда приезжает бабушка, тогда они готовы отпустить маму на подольше: ведь с бабушкой можно все и без ограничений.
– Ну а какие у вас политические взгляды? – не могу успокоиться я.
– На выборы┘ надо идти┘ получать бюллетени┘ Такая сложная запутанная система, что мне┘ не удается выполнить свой гражданский долг. Я доверяю Путину, когда его показывают по телевизору, он производит наиболее благоприятное впечатление, я ему хочу верить.
– Может, он вам снился, как многим российским женщинам?
– Нет, не снился пока.
