Дарья Данилова
Кто бы мог подумать, что умеренность в кофепитии – залог успешной карьеры.
К.Е. Маковский. В Каирской кофейне. 1872. Серпуховский художественно-исторический музей
В популярном женском (или в мужском – они все равно одинаковые) журнале рассказ о чае и кофе озаглавили бы так: скажи мне, что ты пьешь, и я скажу, кто ты! А начинался бы этот рассказ познавательно: человек на 70% состоит из воды┘
Я за все человечество отвечать не берусь и скажу, пожалуй, за себя. Я точно знаю, что на 40% состою из кофе с молоком, на 20 – из черного кофе, на 9 – из коньяка (добавляю его в кофе) и на 1% – из травяного чая, очень полезного для здоровья. Если бы я была земным шаром, то на берегах моих морей и рек смогли бы выжить разве что бразильцы.
Я знаю, что кофе портит кожу, кости и нервы. Я очень много думаю на эту тему. Две полки на моей кухне аккуратно заставлены травяными чаями, и каждое утро, раболепно сгорбившись над туркой, я думаю о том, как щедра природа и как глуп человек! Природа предлагает нам молодильную траву ромашку, нежную календулу, очаровательную душицу, оптимистичный чабрец! Багульник и расторопшу. Мать, в конце концов, и мачеху! На моей полке есть все, чтобы жить в гармонии с природой. Не можешь уснуть – вот мята. Хочешь веселья – зверобой! Отчего же я порчу свой (в общем и целом) не старый еще организм кофеином? Почему, окинув взглядом дары лугов в коробочках, я с каменным лицом отворачиваюсь к старой кофемолке и мучаю ее, оглушаема треском зерен? Потом бреду на работу, глупо стуча сердцем, и думаю о том, что давно не люблю его. Он давно перестал бодрить меня, этот напиток. Я пью его противно природе и логике.
Было время, когда, кокетничая, я говорила всем, что люблю кофе за его душу – то есть за аромат. Но теперь иногда мне кажется, что и аромата уже не чувствую. Быть может, секрет таится за пределами физического? Быть может, здесь какая-то метафора? Допустим, мне нравится знать, что, если я поставлю турку на огонь, кофе неминуемо сварится. Это успокаивает.
В отличие от многих событий огромного мира кофейное событие не зависит от погоды или международной обстановки. На этом принципе основаны слоганы рекламных роликов: «кофейный праздник, который всегда с тобой» и т.п. Однажды я рассказала о своей беде соседке. «Пять чашек в день, – говорю. – А то и семь┘» Та погладила меня по голове: «Скажу тебе как психолог – твоя проблема в том┘» Она же психолог! – вспомнила я и испугалась. Я боюсь молодых азартных психологов, они нагоняют на людей комплексы, словно порчу. Я уже приготовилась выслушать про поднимающуюся в турке пену и быть расспрошенной на эту щекотливую тему. Черт попутал меня однажды сказать молодому психологу, что люблю поезд за трясучку и стаканы в подстаканниках. Что тут началось, какие выводы, даже вспомнить страшно. С тех пор я на поезд без стыда не могу смотреть, так и хочется опустить глаза. Так вот, я уже приготовилась к лекции, но вердикт моей соседки был лаконичен: «Ты себя не любишь! Танатос манит тебя!» – «А что это такое?» – «Страсть к саморазрушению».
Странно, но мне это даже понравилось. В слове «Танатос» действительно есть что-то манящее. Теперь по дороге на работу, в утреннем метро, в придавленном состоянии, отдувая от лица чьи-то щекочущие мой нос волосы, я думаю о Танатосе и переполняюсь чувством собственной значимости. Я думаю о том, что мы, женщины, не можем без этого таинственного Танатоса. У Карениной это был поезд, у меня – чашечка кофе!
 Женщин привлекает Танатос: для Анны Карениной это был поезд. И.И. Левитан. Поезд в пути. 1890-е. Одесский художественный музей |
На работе у нас в обычае устраивать завтрак в специальной комнатке. Там я бесстрастно наблюдаю, как мои коллеги пьют чай. Степенная Н. берет большую белую чашку, заваривает пакетик, накрывает белой крышечкой и уходит работать часа на два. Приходит и тихо пьет холодный чифир с какой-нибудь маковой булочкой. Холерик Ж. обычно приходит рано, первым делом ставит чайник и, не дожидаясь, пока закипит, нетерпеливо грызет что-нибудь, потом размашисто льет кипяток в кружку, дует в нее, производя маленькое цунами (полкружки выплескивается на стол), и, довольный, глотает кипяток. Работящая К. ставит в рядок две или даже три чашки, переливает свой чай из одной в другую, чтобы скорее остыл, потом моет две ненужные, протирает стол за собой и за энергичным Ж., долго полощет тряпочку и с чувством хорошо проделанной работы награждает себя кислым каркаде. Блестящая М. покупает ароматизированные дорогие чаи, а также лайм, имбирь, корицу, и эти ароматы, смешиваясь с ее духами, каждый раз производят эффект и становятся темой утренних бесед. Хорошенькая девушка С. пьет травы и только травы, но о ней я из зависти писать не буду.
Лучше напишу про Е. Он человек неприятный. А в человеке неприятном все бывает неприятно. Он дожидается, когда мы покинем нашу трапезную, подходит к столу, облизывая пересохшие губы и воровато оглядываясь на дверь, хватает любой чужой пакетик, быстро заваривает его, разбавляет кипяток холодной водой из крана, запихивает в рот чужое печенье, потом садится в уголок и, прикрывшись газетой, принимает безмятежный вид.
Современная Р. любит зеленый чай. Скрученные в шарики чайные лепестки служат еще одной темой для утренних бесед. Все заглядывают в чашку Р. и дивятся, как эти лепестки медленно распрямляются, подобно червячкам, и заполняют собой все пространство. Наверное, если очень крупно снять процесс оживания лепестков видеокамерой, выйдет неплохой кадр для фильма ужасов. Американский фильм про многодетный Китай, который со временем так же заполнит мир, как этот чай кружку Р.
Кстати, Р. уверяет, что зеленый чай бодрит лучше, чем кофе. Я охотно верю. А начальница наша пьет кофе, но всего одну чашку, и только утром. Господи, мне бы так! Всего одну чашку! Я разгадала секрет начальниц, если вам это интересно. Умеренность – вот путь к руководящей должности. Одна чашка кофе в день – и будет.
И вообще, я считаю, что первая чашка на работе просто обязана быть полезной для здоровья, и потому не отстаю от коллектива и пью чай с ромашкой. Кофе, выпитый утром дома, я не считаю, то было почти во сне. Итак, я пью ромашку. Ухожу на рабочее место. Через 15 минут возвращаюсь в трапезную. Там наслаждается одиночеством неприятный Е. Я делаю вид, что не замечаю, как он прячет под газеткой чужое печенье. Я пью кофе. Потом мы с Е. пьем еще по чашке. Потом я экспериментирую с кофе-аппаратом и делаю капуччино. А потом уже все равно!
