Ночь на индийском вокзале

Лицом к лицу с народом.
Фото Reuters

Индия – страна, где все происходит медленно и не вовремя. Этим она очень напоминает Туву. Поэтому я, тувинка, чувствую себя там уютно. И могу понять наших юношей, которые «заболевают» этой страной и возвращаются туда снова и снова.

Живя долго в Индии, невольно начинаешь жить по-индийски. Первое, к чему следует привыкнуть, это то, что поезда здесь постоянно опаздывают. Это вполне нормальное явление, к которому надо относиться философски. Мне неоднократно приходилось коротать бессонные ночи на разных индийских вокзалах. Каждая ночь, проведенная в томительном ожидании поезда, становилась для меня романом, который невозможно забыть. Об одном таком романе хочу рассказать подробно. Он произошел на пути из Варанаси в Дели. Поезд задерживался неизвестно насколько. Никаких объявлений и объяснений дождаться не удалось. Оставалось гадать на кофейной гуще, когда мое бренное тело окажется в вожделенном вагоне.

На индийских вокзалах, как на всяких вокзалах, всегда много народу. А вокзал в Варанаси вообще особое место. Здесь люди спят прямо на земле. Со стороны это напоминает поле боя с огромным количеством павших, но каким-то образом продолжающих дышать людей. Когда индусы засыпают в какой-то позе, они так и спят до утра. Никаких телодвижений и переворачиваний с боку на бок. Шум и гам, без которых не может существовать ни один вокзал в мире, не мешают им упиваться сладким, почти детским сном.

Я нашла укромное местечко, откуда начала наблюдать за вокзальной жизнью. Вот недалеко от меня молодой индус начал расчищать газетой небольшой клочок земли. Когда он постелил свою простыню, к нему присоединились еще двое ребят, очевидно, его друзья, и они улеглись спать, предварительно распив термос чая и съев несколько лепешек. Какой-то мужчина в лохмотьях, явно не в своем уме, сел напротив меня, вытащил из кармана какой-то пузырек с порошком, понюхал его и впал в экстатическое состояние. Слава богу, не буйствовал. Уставившись в одну точку, он начал произносить пламенную речь, активно при этом жестикулируя руками и притопывая ногами. Никто из прохожих не обращал на него внимания. Это был театр одного актера, но без зрителей. Благодарным «ценителем» его таланта оказалась я, дочь тувинского народа. Мужчина упивался своей речью минут пятнадцать, затем успокоился, собрал пожитки и удалился прочь. О чем он разглагольствовал – для меня так и осталось тайной.

Тут подошла ко мне нищая девочка и начала клянчить деньги. Зная, что на вокзалах подавать нежелательно, я дала ей понять, что ничего она от меня не получит. Девочка еще какое-то время выжидала, а потом пошла приставать к респектабельному индусу, который говорил с кем-то по мобильнику. Он просто отошел от нее и продолжал говорить как ни в чем не бывало.

Вот по перрону прошла большая черная корова. Ее никто не останавливает, она гуляет сама по себе. В двух местах оставила следы, от которых начал исходить специфический запах. На это никто не обратил внимания. Здесь на такие вещи не принято реагировать.

А сколько собак слоняется по вокзалу! Увидят, что человек ест, встанут рядом и ждут, когда им кинут остатки еды. Одна собака подошла ко мне и полизала руку. Дать ей мне было нечего, едой на дорогу я не запаслась.

На вокзале первое правило – смотреть в оба. Фото Reuters

Тем временем по радио постоянно объявляют о приходящих и уходящих поездах – на двух языках: хинди и английском. О моем поезде скупо упоминают, что он задерживается. Насколько – одному Богу известно. Мужчины, разносчики чая, то и дело кричат наперебой: «чай, чай, чай». Желающих выпить чаю не так уж и много, но торговцы предлагают свой товар 24 часа напролет.

Теперь уже по рельсам прошла корова, на этот раз белая и хилая. Как она там оказалась? А если вдруг поезд поедет? Никому до этого нет дела. Каждое живое существо занято своим делом, и никто не вправе мешать ему жить той жизнью, какою оно живет.

Вот недалеко в углу какого-то строения пристроился мусульманин. Он неспешно постелил коврик, сел на колени, сложил впереди себя руки ладонями вверх и начал усердно молиться. Вечерний намаз. Для правоверного мусульманина неважно, где он совершает его, важно то, что не пропускает. Мужчина так искренне отдавался молитве, что я за компанию с ним начала вслух про себя читать мантру Будды Авалокитешвары. Так, на всякий случай. Не помешает в дороге.

Было уже два часа ночи, ужасно хотелось спать. Но проспать свой поезд не хотелось, поэтому усилием воли заставляла себя наблюдать за народной жизнью. Мой сонный мозг, как ни странно, фиксировал все. Особенно крепко запоминались незначительные детали.

Опять подошла та же девочка с протянутой рукой. Я демонстративно отвернулась от нее. Самое главное при встрече с нищими и попрошайками – не смотреть им в глаза. Они имеют привычку ловить взгляд и тут же направляются к тебе. Идя по улице, я иногда подаю им, но сидя на вокзале лучше этого не делать. Если я этой девочке дам монету, она сразу же растрезвонит своим и тогда мне не избежать докучливой толпы местных попрошаек. В данном случае размышления о сострадании не очень уместны.

Здесь ходят по путям перед самым поездом, не думая, что он может вдруг тронуться. Фото Reuters

На путь, что напротив меня, приходит поезд. Тут же появляется огромная армия носильщиков, которые кладут багаж себе на головы. Если это чемоданы, то складывают их друг на друга. Зрелище впечатляющее.

Индийские носильщики никогда полными не бывают, они все худые и жилистые. При себе имеют длинную веревку, чтобы перевязывать багаж. Цену назначают в зависимости от тяжести груза. Однако в целом они зарабатывают мало, зато здоровья теряют много.

Недалеко спали три женщины. По их виду было понятно, что они шудры – представители самой низшей касты в Индии. Вдруг у одной из них в подоле что-то зашевелилось: я увидела, как тощий младенец высунул головку. Женщина любовно накрыла его грязным сари. Чуть подальше мужчина сходил по-маленькому. Это происходит в Индии на каждом шагу. Поначалу зрелище шокирует, но постепенно к нему привыкаешь. Как привыкаешь к тому, что мужчины часто теребят себя за причинное место. Зачем они это делают, до сих пор понять не могу. А спросить их об этом я не решаюсь. Вдруг не так поймут.

Наконец-то объявили мой поезд. Я рванулась к своему вагону. Не верилось, что еду в Дели. Казалось, что прирасту намертво к своей смотровой площадке. Накопилась общая усталость, было много впечатлений, которые требовали осмысления. Все это будет потом. А сейчас самое главное – найти свое место в общем вагоне и лечь спать. Как мало путнику надо!