Наталья Савицкая
Снимаем жизнь, а на экране телевизора будет мыло.
Фото Евгения Зуева (НГ-фото)
Как любят ныне писать в титрах фильмов – «эта история основана на реальных событиях». А рассказала ее менеджер туристической компании. Суть истории вкратце такова: на горнолыжном курорте мужчине и женщине (не паре) предложили в гостинице один номер на двоих. Туристическая фирма что-то там напутала с бронью, и вот случился такой конфуз. Эти двое сначала делят номер, всю ночь конфликтуя друг с другом и администрацией гостиницы, а к утру, когда сбившиеся с ног служащие отеля наконец-то находят им одноместные номера, отказываются расселяться. Любовь┘ История обычная, а повод написать сценарий есть. И я написала.
Начать решила со сцены в самолете, где дала пару штрихов к портрету главного героя, объясняющих его дальнейшее поведение.
Итак, в самолете стюардесса предлагает пассажирам воду. Девушка Женя берет стакан, а ее сосед Евгений отказывается. Вид у него довольно испуганный и мрачный.
Стюардесса (нервному молодому человеку): «Вам принести что-нибудь другое?» – «Да. Таблетки для храбрости. Жутко боюсь летать». – «Я совершаю такие перелеты с завидной регулярностью. Может, это послужит вам некоторым утешением».
Евгений, посмотрев в окно, перебивает ее: «Мне, кажется, вот сейчас наш самолет вдруг дал слишком сильный крен влево! Чувствуете?» Стюардесса отвлекается от пассажира и тоже смотрит в окно: «Это плановый маневр».
Евгений (прислушавшись): «Левый двигатель как-то нехорошо звучит». Стюардесса (добросовестно прислушивается): «Он в норме. Может, вам все-таки принести что-нибудь выпить для храбрости?» – «Вы слышали, слышали? Какой-то хлопок!» – «Да. Это пассажир вышел из туалетной комнаты┘» – «А может, вам водочки?..» – «Нет. В такие минуты лучше оставаться трезвым┘»
Мимо них проходит тучный мужчина. Стюардесса прижимается к креслу, чтобы пропустить его. Самолет в этот самый момент встряхивает. Толстяк теряет равновесие и валится на стюардессу. Стюардесса падает на Евгения.
Евгений из-под стюардессы торжествующе кричит на весь салон: «Ага, что я говорил! Мы таки падаем!»
В глубине салона вскрикивает женщина. Мужчина, по виду напоминающий чиновника, откладывает газету и громко произносит: «Господи! Я часто прошу тебя, и все же – Иже еси! На небеси!» Ребенок радостно теребит спящую мать: «Мама, ура! Мы падаем┘»
Стюардесса поднимается и, поправляя волосы, шипит на Евгения: «Пассажир, это всего лишь воздушная яма. Наш самолет попал в зону турбулентности».
Евгений торжествующе вынимает из кармашка рубашки несколько вырезок из газет и показывает их проводнице: «А вам знакома статистика по крушениям самолетов, попадающих в зону турбулентности? Вот, читайте! У нас изношенность авиапарка составляет более 35%...»
Стюардесса (поспешно): «Я сейчас позову своего начальника!»
Евгений (уныло): «Что? Неужели все так серьезно?»
Стюардесса (печально): «Более, чем вы думаете!»
Ну и далее, далее, далее┘ Далее рассуждения о том, куда самолет упадет и как. Все это писано мною в 2004 году. Сейчас я, конечно, написала бы иначе. Но из спетой песни слов не выкинешь, поэтому переписываю текст без изменений, как было ранее. В 2005-м – этот сценарий отдан в кинокомпанию. Какую, называть не буду, чтобы не делать ей лишнюю рекламу. Но скажу, что услугами этой кинокомпании пользуется один из центральных каналов. Отдан сценарий в качестве новогодней киносказки...
У многих людей есть хобби. Я, например, балуюсь сценариями. Надо же перед домочадцами хоть чем-то оправдать свой документ об окончании сценарных курсов. Вот и балуюсь. Родные же в отличие от меня относятся к моему хобби слишком серьезно. И пытаются сделать все, чтобы мои герои с их обстоятельствами не залеживались в письменном столе. Поэтому периодически они заключают со всякого рода киноконторами договоры, сдают им мои материалы и┘ страшно негодуют, увидев мои сценарные задумки воплощенными на экране. Теперь я объясню, почему они негодуют.
Потому что полноценный сценарий, где есть завязка, развязка и вообще присутствуют какая-то мысль и сюжет, вдруг превращается в проходной эпизод в очередном тягучем, как липкая жвачка, сериале. Нормальный русский язык ремесленники-туговаятели меняют на сериальный албанский. Поэтому фраза порой и напоминает «родную», но какая-то корявенькая. И, конечно, теперь эти непосильные потуги принадлежат уже некоему Васе Пупкину, гордо обозначенному в титрах автором сериала.
Этот бедняжка, который трудится над переработкой сценариев (речь идет не только о моих), «академиев» явно не кончал. Поэтому сворованные эпизоды чаще всего оказываются плохо привязанными к общему контексту выходящего на экраны мылопродукта. И белеют одинокими парусами на хмурой глади сериального экрана. Потом какой-нибудь такой эпизод (как самый лучший, видимо) транслируется в рекламном ролике. Кстати, по одному из таких рекламных роликов я, собственно, и узнала, что мой труд, оказывается, начал свое самостоятельное плавание в тягучей заводи очередного сериального занудства.
Предполагаю, что у этой кинокомпании, конечно, всегда найдется ответ на все мои претензии: мол, умные идеи приходят в голову не только вам, милая. Ну надо же, а я и не знала! Какое совпадение! В общем, все обстоит гораздо проще┘ (Удалось тут на досуге побеседовать с одним из таких Вась.) Так вот┘ Швыряет Васе-программисту озабоченный продюсер пачку завалявшихся у него сценариев на стол и говорит: «Что, Вася, застрял на 1258-й серии? Вот тебе 1270-й сценарий такой-то там авторши, который ты еще не использовал┘ Пользуйся!» И Вася поднимает ногу...
Бог с ней, с наивностью моих домочадцев, которые отдали сценарии в «хорошие руки». И, выслушав от «продюсеров», что «все замечательно и все им нравится», ждали звонков от них в течение какого-то времени. Да и Бог с ним, с собственным бесценным временем, которое так нерационально подарено этим «энергичным людям»!
Теперь, собственно, скажу то, зачем я все это написала┘ Господа, потенциальные кормильцы сериальных создателей, никогда и ничего не оставляйте кинопродюсерам, даже под роспись. Не дарите идеи! Не шлите по почте! Не передавайте через знакомых! Не лелейте мечту: «А вдруг!» Имейте здоровый скепсис! В лучшем случае – печатайте свои произведения. В худшем – храните в письменном столе. И твердо знайте: в сериальном мире давно научились искусно воровать.
