Владислав Корнейчук
В некоторых районах города превалирует лапидарный советский стиль.
Фото ИТАР-ТАСС
Когда-то нынешние столицы Финляндии и Эстонии разделял непреодолимый железный занавес. Ближайший магазин, в котором можно было найти то, что отсутствовало в розничной торговле Таллина, располагался в Хельсинки. Физически до него было совсем недалеко, но по сути – все равно что лететь на Марс. Сегодня расстояние от терминала, находящегося в двух шагах от хельсинкского отеля Grand Marina, до порта столицы бывшей советской республики быстроходное судно компании Nordic Jet Line преодолевает за один час сорок минут.
Взяв в баре кофе, можно коротать время, разглядывая сначала огромные паромы компаний Silja Line и Viking Line, затем церковь-маяк и фортификационные сооружения Свеаборга. После того как построенная шведами и бывшая до Октябрьского переворота, как и вся Финляндия, русской морская крепость останется позади, курящие пассажиры могут пройти на открытую часть кормы, чтобы выкурить сигарету и обнаружить, что на самом деле море не так спокойно, как кажется внутри, а корабль все сильнее подвергается килевой качке. Тем временем находящимся на борту детям стюардессы успевают раздать гигиенические пакеты. Кстати, и при покупке билета, и на борту судна, и в таллинском терминале, общаясь с обслуживающим персоналом, я с удивлением обнаружил: все говорят по-русски, более того, узнав, что мой английский не позволяет общаться достаточно свободно, охотно переходили на русский. Это имело отношение как к «новым», так и к «старым» европейцам. Хотя эстонские девушки, конечно, говорили по-русски более свободно, чем финские. Впрочем, отмеченная многими видными экспертами общая европейская тенденция такова: сегодня все большее количество иностранцев говорит по-русски.
Неожиданно на горизонте показался Таллин. Минут через пятнадцать я уже шел от пристани в сторону Старого города, занесенного в 1997 году в список Мирового наследия ЮНЕСКО. Первым попавшимся мне на этом пути новшеством оказались велосипедные дорожки. В прошлый приезд в городе, построенном когда-то датчанами, особой любви (как, допустим, в Копенгагене) к безмоторным двухколесным машинам я не заметил. Членство в Европейском союзе автоматически исправило ситуацию: экология, дорогой бензин и мода сделали свое дело и в столице Эстонии. С одной стороны, ездить на великах теперь есть где, с другой – эстонцам это транспортное средство, похоже, нравится куда меньше, чем датчанам: велосипедист на улицах Таллина – достаточно большая редкость.
Столица Эстонии теперь, и это естественно, во многом напоминает другие города ЕС. Нет уже в Таллине пельменных, в которых надо было стоять за раскачивающимся неустойчивым высоким столом и цеплять с унылых потрескавшихся фарфоровых тарелок гнутыми алюминиевыми вилками разваливающиеся пельмени. Есть разнообразный качественный общепит – ассортимент его, впрочем, не сильно отличается от того, что можно найти у датчан и финнов. Хотя имеется и некоторое количество заведений, сохранивших, невзирая на глобализацию, местный колорит. Хороши таллинская выпечка и шоколад в Tristan ja Isolde, лучшие в городе марципаны – вроде бы в старейшем в Таллине кафе Maiasmokk. Во времена СССР командировочные и туристы, приезжавшие в Таллин, обязательно покупали домой коробочку местных пирожных или конфет. Делает ли сегодня кто-то так? Возможно. Хотя смысла в таком «сувенире» нет почти никакого.
Как и в большинстве крупных городов мира, в центре эстонской столицы расположился ресторан быстрого питания McDonalds, в котором всегда полно народу. (Автору этих строк, впрочем, довелось побывать и там, где в McDonalds было пусто: Санья, остров Хайнань, Китай.) Как и любая стандартизация, стандарты ЕС в политической, экономической, бытовой сферах создают легко предсказуемый мир, столь же удобный, сколь и искусственный. Хотя фастфуды есть теперь и во всех более или менее крупных городах России.
Таллин хорош тем, что обойти его исторический центр можно вдоль и поперек за два-три часа: то и дело вы будете выходить к шестисотлетней готической Ратуше. На Ратушной площади можно купить магнитик для холодильника или шерстяную кофту с «фирменными» эстонскими узорами. Можно плюхнуться за столик уличного кафе и заказать кружку легкого эстонского пива. Вокруг Ратуши, само собой, полно иностранных туристов. В свое время в Эстонию, как и в другие новые страны Евросоюза, хлынули толпы западных бэкпэкеров. Впрочем, в бывших прибалтийских республиках СССР испанцы, англичане, итальянцы, немцы не увидели никакой экзотики, а потому вскоре, по словам одного знакомого «вольного путешественника», вновь переключились на Юго-Восточную Азию, которая еще далеко не полностью вытоптана туристами (к тому же цены там куда больше радуют рациональных западных европейцев).
Впрочем, несмотря на все бурные политические дискуссии, хватает в Таллине и русскоязычных туристов. Более того, в местном туристическом инфоцентре русского путешественника ждут бесплатные проспекты на родном языке.
Взобравшись на холм Тоомпеа по мощеным булыжником узким улочкам, понимаешь, что открыточный таллинский вид (красные черепичные крыши, белые трубы, 26 оборонительных башен и двухкилометровый фрагмент стены средневековой крепости, флюгера на шпилях) значительно изменился. Теперь классическая панорама «разбавлена» недавно построенными билдингами на заднем плане: это таллинский Сити. Евросоюз не мог не превратить «карманную» советскую Европу в похожий и удобный в своем понимании город. Или (некоторые наверняка захотят меня поправить) сами эстонцы захотели этой трансформации.
Есть, само собой, Сити теперь и в Москве, и в других российских городах, наша страна не хочет существовать в отрыве от остального мира и тем более – в изоляции от него. Столица России, Питер, Екатеринбург без всякого вступления в Евросоюз «европеизировались» настолько, что на их фоне визит в Таллин, Хельсинки и даже Копенгаген переживается как пребывание в отдаленной провинции.
