История советской дуры

Снегурочки среди нас всегда были.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)

Советская власть рухнула потому, что не выдержала советской дуры. Советская дура не могла без Советской власти и тоже рухнула. Потом советская дура воскресла. Вместе с ней воскресла и Советская власть.

Советская власть вернулась. Советская дура тоже вернулась. У нее всегда были хорошие глаза. У Советской власти тоже были хорошие глаза. Советская власть отражалась в глазах советской дуры. После того как советская дура воскресла, у нее глаза стали еще лучше. У Советской власти, когда она воскресла, глаза остались без изменений.

Советская дура постоянно о чем-то думала. Что-то решала. Что-то просчитывала. В общем, она была не такая и дура. Просто она была очень доверчивая и верила во все, что ей предлагал советский мир. В итоге она всегда оказывалась дурой. Но ей так больше нравилось. Так у нее получалось пространство без начала и без конца, в котором она могла быть кем угодно – и диссиденткой, и патриотом, и националисткой, и коммунисткой, и Красной Шапочкой, и Бабой Ягой.

Она думала, что генофонд и геноцид – это примерно одно и то же. Что мат в Россию принесли татаро-монголы. Что акселерат – это что-то среднее между аскетом, ксилитом и дегенератом. Что бастурма – это примерно то же самое, что Кострома. Что это города-побратимы. Только Кострома находится на Севере, а Бастурма – где-то на юге между Сочи и Анапой. Что Октябрьская революция произошла потому, что Ленин был еврей, но вообще-то евреи – хорошие люди, хотя и не без недостатков. Грузины – тоже хорошие люди, но только очень волосатые. Чукчи – тоже хорошие люди, и не такие глупые, как о них рассказывают в анекдотах. Что русские писатели – тоже хорошие люди, но только много пьют и не хотят говорить с девушками о литературе, а лезут девушкам под юбку быстрее, чем девушки выпьют хотя бы две рюмки водки, опьянеют, расслабятся и будут уже не так серьезно относиться к тому, что русские писатели лезут к ним под юбку. Поэтому ее контакты с русскими писателями всегда заканчивались скандалом. Она вообще много думала о литературе. Не так много, как о России и о Советской власти, но тоже много.

Ее куда-то звало. Куда-то манило. Ей снился то Брежнев, то Буковский, то просто оргазм. Иногда они ей снились все вместе. Поэтому утром она вставала вся разбитая и весь оставшийся день приходила в себя. Поэтому она металась по всем направлениям советского мира. Она то распространяла самиздат, то писала передовицы в газету «Правда». Она шла в Дом кино на показ советского запрещенного фильма «Комиссар». Потом она вспоминала, что у нее по материнской линии кто-то был еврей, и тогда она изучала Талмуд и ходила в синагогу встречать еврейский Новый год. Потом она вспоминала, что она и русская тоже, и тогда она штудировала «Славянскую мифологию». Потом она понимала, что теряет почву под ногами. Она не помнила ни кадра из «Комиссара». Ни строчки из Талмуда. Про славянскую мифологию она вообще ничего слышать не хотела; славяне, по ее мнению, сразу стали верить в Иисуса Христа.

Тогда она хотела вспомнить все. Для этого надо было привести себя в порядок. Тогда она на месяц запиралась дома, не отвечала на звонки, днем и ночью смотрела на видео «Крестный отец» и «Однажды в Америке». Еще она читала советскую либеральную прозу. Прозу Григория Бакланова. Юрия Бондарева. Валентина Пикуля. Василя Быкова. Чингиза Айтматова. Нодара Думбадзе. Федора Абрамова. Владимира Тендрякова. Виктора Астафьева. Валентина Распутина. Василия Белова. Василия Шукшина. Юрия Казакова. Бориса Можаева. Василия Аксенова. Анатолия Гладилина. Владимира Войновича. Александра Солженицына. Валентина Катаева. Фазиля Искандера. Булата Окуджавы. Юрия Трифонова. Так продолжалось целый месяц. К концу месяца она чувствовала, что ей стало лучше. Она все вспомнила. Она вспомнила советский запрещенный фильм «Комиссар». Вспомнила карате, Талмуд и «Славянскую мифологию».

Она поняла – в ней произошла духовная перемена. И тогда она снова пошла к русским писателям. Чтобы русские писатели оценили произошедшую в ней духовную перемену.

Но русские писатели стали наркоманами и гомосексуалистами. Они уже не лезли к ней под юбку. И не говорили про литературу. Они теперь говорили только про наркотики и гомосексуализм.

Тогда советская дура стала заниматься йогой. Она встала на голову. Но тут же упала и больно ударилась головой. У нее случился выкидыш. И еще что-то случилось. Но она осталась жива. Тогда уже не выдержала Советская власть. Советская власть очень устала от советской дуры. От того, что советская дура мечется по всему телу Советской власти и не дает покоя ни себе, ни Советской власти. Но советская дура осталась жива. Тогда с Советской властью произошла истерика. На волне этой истерики пришел Горбачев. Советская власть еще немного помучилась и окончательно умерла.

Потом умерла советская дура. Все-таки советская дура была очень привязана к Советской власти и без нее дальше жить уже не могла.

Советская дура была для своего времени вполне прогрессивна. Она была лучшее, что придумала Советская власть. Поэтому я был только рад, когда в результате глобального потепления она воскресла.

После воскрешения она стала еще лучше. Она даже похорошела. У нее расширились словарь, кругозор и поле действия. Но она, естественно, осталась дурой. Она все так же не находит себе места. Но теперь она больше антизападник, чем в своей прошлой жизни. Она теперь на каждом шагу ругает Вашингтон, Голливуд, Лондон и Брюссель за их антирусскую политику. Она купила DVD со встроенным караоке и поет советские военные песни, чтобы Запад помнил свое место. А в остальном она все такая же.

Она все так же мечется. Все так же постоянно о чем-то думает и по-прежнему все путает. Она путает перфекционизм с постмодернизмом, пульмонологию – с кали-йогой, лазанью – с иллюзией, а креатив – с презервативом, Гринуэя – с Гринписом, Тарантино – с тарантеллой, тарантеллу – с тарталеткой, а фен-шуй – с фейхоа. НБА – с НХЛ. НХЛ – с НАТО. НАТО – с ВТО. ВТО – с ТВЦ. ТВЦ – с BMW. Хакамаду – с Рамакришной. Каспарова – с хоккеистом Каспарайтисом. Лимонова – с футболистом Филимоновым.

Что хорошо в советской дуре после воскрешения – она перестала думать о литературе. О русских писателях думать не хочет тоже. В отношении литературы и русских писателей она успокоилась. Она теперь читает только Дарью Донцову. Вот тут она ничего не перепутала. Тут советская дура абсолютно права. Тут она права даже больше, чем она думает.

Плохо только одно. Что вместе с ней воскресла Советская власть. Вот это советская дура сделала зря. Она могла бы воскреснуть только сама. И не тянуть за собой Советскую власть.

Советская дура долго не выдержит. Ее надолго не хватит. Она потеряет все силы, когда сядет на диету по группам крови. Она утонет в аквапарке. Ее раздавит разъяренная толпа на распродаже в гипермаркете. Ее забьет дубинками ОМОН на демонстрации «Другой России». В общем, так или иначе, но советская дура снова скоро исчезнет. Потом она воскреснет. Но в следующий раз она уже воскреснет одна – без Советской власти. А Советская власть уже не воскреснет никогда.