Игорь Яркевич
Каштанка – счастливое исключение в русской литературе.
Если русская проза способна на любовь, то только на любовь к человеку. Русская проза любит человека патологически. Русская проза антропоцентрична в предельной степени и никого, кроме человека, замечать не хочет. Даже лучших друзей человека – животных. Животные в русской прозе – счастливое исключение. Но и у счастливых исключений в русской прозе довольно трудная судьба. С ними поступают неполиткорректно: их бьют, кастрируют и топят.
Русская литература для представителей животного мира – еще хуже зоопарка. В зоопарке место животным хотя бы есть; место довольно убогое, место более чем скромное, но в русской прозе животным нет вообще никакого. Пока речь не заходит о России или люди не сходят с ума. Вот тут у животных, по крайней мере – у домашних животных, появляется шанс. Тогда, как у Гоголя, галопом скачут лошади, а собаки читают письма сумасшедшего чиновника к дочери его недоступного начальника. Или даже, как у Достоевского, в прозу приходит крокодил. Во всех остальных случаях животные или вообще не показываются, или существуют как бесполезное дополнение к человеку. Русская проза замалчивала само существование животных, как советские власти – существование диссидентов.
 Но даже ее мучают, заставляя работать. |
С дикими животными ситуация не лучше. О них русские писатели вспоминали, только когда выходили в лес на охоту. Но в лес они выходили не часто, а диких животных видели там еще реже. В лесу русская литература вела себя довольно мирно; то ли русские писатели вообще не любят стрелять, то ли в русском лесу русским писателям было в принципе скучно. В лесу русская литература в основном собирала грибы да ягоды. Или сидела на опушке и занималась взятыми из дома выпивкой и закуской. Время от времени в русской прозе кто-нибудь из персонажей встречается с медведем, с лосем или с кабаном. Иногда с зайцем. Иногда с волком. Ну, вот и все; встретились и разошлись.
В лучшем случае животные в русской прозе выполняли роль случайных половых связей – как некое временное отступление от любви человека к человеку. Поэтому их, как случайные половые связи, старались поскорее забыть или уничтожить. И тем более ценно то немногое, что все-таки есть о животных в русской прозе.
Из трех самых заметных животных русской прозы – одного коня и двух собак – уцелело только одно. Конь Холстомер погиб. Собака Му-Му погибла. Выжила только собака Каштанка. Если бы не две собаки и один конь, русскую прозу можно было бы назвать безнадежным царством человека.
Если поверить индуистской или буддистской религии, то за такое презрение к фауне пришлось жестоко заплатить. И в следующем воплощении русские писатели и персонажи русской прозы сами стали животными.
Пушкин стал уссурийским тигром. Его занесли в «Красную книгу». Его громко защищает «Гринпис». Но все напрасно – уссурийского тигра так же безжалостно уничтожают. Пушкину спасения нет. Дубровский превратился в бегемота в московском зоопарке. У него хороший характер и скромное поведение; он – общий любимец. Только жрет много, а тут еще дети почем зря кормят его разными сладостями. Иногда догадывается, что в прошлой жизни был одним из ведущих персонажей русской литературы – тогда всю ночь беспокойно ворочается с боку на бок.
Лермонтов стал вороной и живет во дворе высотного дома на Котельнической набережной. Каркает редко, но громко. Очень любит каркать с утра. Печорин – воробей в Бибиреве. Чирикает постоянно, но тихо. Хотя много чирикать ему не дают; в Бибиреве особенно не расчирикаешься. Не тот район. Княжна Мэри – пони и работает на Арбате. Дети от нее в восторге. Но взрослым она тоже нравится. Взрослые на ней катаются тоже. А княжне Мэри это тяжело. Большой вес ей держать трудно. Поэтому после работы у нее часто болят спина и ноги. Грушницкий стал жабой и живет в Подмосковье в торфяном болоте.
Гоголь стал кондором. Летает над Андами и зорко смотрит вокруг. Но мяса не ест; Гоголь – единственный на все Анды кондор-вегетарианец. Другие кондоры относятся к нему с уважением, но держат за придурка. Чичиков стал рыбой-мутантом и плавает в Каме. Голова у него, как у осетра, а хвост – как у толстолобика. О том, что раньше был Чичиковым, знает – поэтому постоянно портит рыбакам сети. Тарас Бульба – конь. Работает в конной милиции. Обслуживает футбольные матчи. Фанаты «Спартака» кидают в него пивные бутылки, а фанаты «ЦСКА» дважды поджигали ему хвост. Но он не обижается; служба до сих пор кажется ему романтичной. Хочет написать роман о жизни конной милиции.
Достоевский – горный козел на Кавказе. Постоянно пристает с длинными разговорами о смысле жизни к другим горным козлам и мешает им жить. Другие горные козлы от него бегают и откровенно его боятся. Для них встреча с Достоевским – плохая примета. Охотники его боятся тоже. Раскольников стал дворнягой и живет на улице возле метро «Тульская». Питается чем попало, спит где придется, выглядит плохо, но на окружающих зла не держит. Характер у него славный. Часто помогает советом и добрым словом другим дворнягам. Рогожин – кот. Живет при церкви. Очень религиозен. Ходит к заутрене, соблюдает посты и царапает атеистов. Царапает и евреев, но к православным евреям относится хорошо. И князь Мышкин тоже кот. Живет под прилавком на Киевском рынке. Не любит торгующих за соседним прилавком корейцев; корейцы постоянно дергают его за хвост. Поклонник Зюганова и советского социализма. К Западу относится крайне негативно и к «Китекэту» не прикоснется, даже если его поставят перед выбором: или «Китекэт», или он больше не увидит ни одной кошки плюс корейцы оторвут ему хвост. На выборах будет агитировать за коммунистов и сам собирается вступить в Коммунистическую партию. О том, что раньше был князем Мышкиным в романе Достоевского, знает, но совершенно об этом не жалеет; быть агрессивным политизированным котом на Киевском рынке ему нравится больше, чем идиотом в русской прозе. Капитан Лебядкин – осел и перевозит по тайным горным тропам легкое стрелковое оружие из Чечни в Дагестан.
Лев Толстой, как и княжна Мэри, работает на Арбате. Но только питоном. Дети обожают с ним фотографироваться. Взрослые его боятся. А дети не боятся. Дети прекрасно знают, что он – добрый. Иногда Лев Толстой бывает в плохом настроении, хочет все бросить и куда-нибудь уползти прочь, но плохое настроение у него быстро проходит, и он снова нормально работает. Анна Каренина стала кроликом и ни о чем не жалеет. Адепт капусты. Каренин – заяц и тоже ни о чем не жалеет. Адепт морковки. Вронский стал лисицей и часто отнимает у Каренина морковку. Каренину это больно. Для Каренина морковка не просто еда, а смысл жизни. Вронскому морковка даром не нужна; лисицы морковку не едят. Просто Вронскому приятно делать Каренину больно. А Каренин пока терпит, но когда-нибудь крепко врежет Вронскому все той же морковкой.
Тургенев стал летучей мышью и живет в заброшенной деревне. Вид у него страшный, характер – скверный, и крыльями он машет тоже противно, но испугать он никого не может, так как в деревне больше никого нет. Пугает он только Базарова, который стал лягушкой и живет в пруду недалеко от той же деревни. Чехов – немецкая овчарка и по ночам охраняет банк в центре Москвы. Лает на бомжей и случайных ночных прохожих. Наиболее интересная судьба у Гаева и Раневской. Они стали собаками Белкой и Стрелкой и успели слетать в космос даже раньше Гагарина. Отношения между ними не сложились, и космос им не понравился – от космоса у них рябило в глазах, но космосу они зато дали много.
После реинкарнации русские писатели и персонажи русской прозы смогут узнать, как живется тем, с кем они так плохо обращались и кого безоговорочно предпочитали человеку. Но, даже став животными, персонажи русской прозы и русские писатели все равно остаются персонажами и писателями. Поэтому с животными надо обращаться бережно. Ткнешь ногой какую-нибудь Жучку или Шарика, – а ведь это могут быть совсем не Жучка и не Шарик. Это могут быть страницы из золотого запаса русской литературы.
